Жулики. Книга 2

– Так ты можешь ему с нашего звонить.

– Как? Там же хрен поймешь эти значки. Номер же набрать нужно,– досадливо поморщился Мишка.

– Да разобрался я с нумерологией. Принцип десятичный у них такой же, как и у нас. Обозначения, конечно, цифирья не совпадают, но я не поленился и табличку составил. Вот смотри,– Серега вынул из кармана свернутый лист.– Вот их однерка, вот двойка, ну и т.д. Я и на клавишах в телефоне наши обозначения уже налепил клеем «Момент». Три часа провозился, пока кругляшки из пластика вырезал и цифирки выцарапывал. Зато получилось, глянь чего,– Серега вынул телефон и сдвинул панель. А под ней Мишка увидел аккуратные три ряда циферок от 0 и до 9-ти.

– Некоторые клавиши пока не функциональны, но как телефон уже использовать можно. Если хочешь, то попробуй. Недостаток только один. Тебе позвонить никто не может. А может наоборот достоинство это, а Миш?

– Не знаю. Попробовать можно конечно. Только давай попозже. После обеда. Сядем и проверим.

– Давай. Не горит, конечно.

– Ну что, парни?– Евлампий Силиверстович, сидящий за обеденным столом, вопросительно окинул друзей взглядом из под седых, лохматых бровей.– Какие планы дальнейшие?

– В Муром, наверное, сперва смотаемся. Туда зеленый свет. Думаю, что откладывать нельзя. С нами, Евлампий Силиверстович?

– Если возьмете, то прогуляюсь. Оно ведь рядом теперь все.

– Да, мы к ужину и вернемся. Осмотримся там. Аппарат проверим и назад. Посмотрел я карту Владимирской области и даже с собой ее прихватил. У Леонидыча позаимствовал. Так вот монастырей в городе Муроме несколько и наш, скорее всего тот, что на самом берегу Оки расположился, почти на окраине. Кстати, и сельцо Карачарово знаменитое там же рядом. В котором Илюха Муромец родился и на печи сидел 33-и года. Так вот на другой стороне реки карьеры обозначены довольно протяженные. Видать камень ломали на постройки. Скорее всего, там и есть схрон нам нужный. А монастырь не действующий. Его то ли в 19-том, толи в 20-м большевики прикрыли. Что там теперь, на его территории я не смог выяснить. А назывался Спаско-Преображенский. Один из самых древнейших в России. Старше его только Киевско-Печерский. В 1015-том году основан.

– Это где же ты столько информации нарыл по монастырю?– Серега поднялся из-за стола. – Спасибо, бабуль.

– В Публичку пришлось заскочить и в энциклопедии пошуршать.– Но там не так уж и много нароешь. У нас вообще с этим туго. С информацией о культовых сооружениях. Ну, церковных. Наверное – отрыжка советской власти. Душили комуняки церковь, ну и задвигали все в углы темные. Теперь-то вроде и архивы стали доступнее и запретов прежних нет, но найти что-то конкретное пока не просто. Да, я особенно и не искал, правда. Так, глянул мельком. Вряд ли нам подробные планы построек монастырских понадобятся. А что это у вас аппаратура открытой стоит? Может убрать ее с глаз куда-нибудь поукромнее?

– Куда? В погреб что ли? Или на чердак затащить? Мне, Миха, одному такую гирю, извини, по лестницам таскать, как-то не хотелось. А Евлампий Силиверстович тут не помощник. Тем более что мы ведь так и не решили, что с этим всем барахлом делать станем. Пока Тихоновна, вон полотенцем в петухах прикрыла. Из Мурома вернемся, тогда и решим.

– И чего тогда телимся? Спасибо, Агафья Тихоновна. Нужно мне вас с мамой познакомить. Она у меня тоже повариха от Бога.

– Так пусть к нам приезжают. Рады будем гостям,– Агафья Тихоновна улыбнулась.– Как мать-то зовут, Мишаня?

– Ниной Андреевной.

– Ниной значит. Была у меня подружка в девках, Нинкой тоже звалась. Замуж потом за морячка проезжего, перед самой войной выскочила, да и подалась за ним на севера. С тех пор и не видались.

– Ты, мать, еще гражданскую войну вспомни. Больно им про твою Нинку слышать надо,– Силиверстович встал тоже из-за стола.– Бог напитал – никто не видал.

– А что гражданская? Я тогда совсем девчонкой мелкой еще была и помню только, что голодно было и холодно, больше и вспоминать-то нечего.

– Спасибо, мать, за щи, да кашу. Собери-ка нам чего-нибудь с собой. Кто знает, сколько мы там пробудем. Вдруг задержаться, не дай Бог придется.

– Тебя-то старого куда несет? Сидел бы уж, не дергался в даль-то такую,– Тихоновна укоризненно покачала головой.– Все неймется? Каким был непоседой в парнях, таким и помрешь видать на бегу.

– Помирать нам, мать, пока рановато, как в песне той поется. Есть у нас еще дома дела. Нако вот мешок, продукты упакуй.

– На сколько положить? Сколь вас не будет?

– Для тебя до вечера, а вот как у нас там время сложится, про то только Богу одному и известно пока. Давай, Серьга, готовь шарманку,– Евлампий Силиверстович взял табурет и присел рядом с цилиндром.– Я готов к экскурсии.

– Ну что, Миха, в какой день нырнем? Может подальше в прошлое, чтобы не суетился никто под ногами? Когда там вообще никого рядом даже не было в помине,– Серега занес руки над клавиатурой.

– А я бы наоборот, куда-нибудь в интересное время переместился. Вот хоть в 19-тый. Там мятеж белый комиссары давили и шумно, конечно, было. Зато интересно.

– Ты уверен, что именно в 19-том году? А месяц, день какие?

– Да записал я на всякий случай. Держи,– Мишка достал из кармана записную книжку.– Вот здесь,– ткнул он пальцем в страницу.– Мятеж белогвардейцев, возглавляемый полковником Сахаровым. Н. П. -8 – 9 июля 1918 года. Блин, ну память у меня. Извини, год перепутал.

– Ничего себе, «извини, год перепутал», троечник хренов. Внимательнее быть надо, тут тебе не здесь. И что? Всего-то два дня и повоевали? Видать большевички покрепче оказались в этом Муроме,– проворчал Серега.– Ты олигарху своему звонить будешь? Или хрен с ней со связью?– напомнил он.

– Можно попробовать,– Мишка набрал на клавиатуре номер телефона Хомякова. С. В. и на удивление быстро услышал.

– Слушаю вас,– Мишка радостно улыбнулся и показал Сереге большой палец:– «Есть контакт».

– Здравствуйте, Семен Валерьевич. Михаил беспокоит.

– Здравствуйте, Михаил Петрович. Проблемы?

– Нет, Семен Валерьевич. Связь проверяю. Я по случаю приобрел нечто подобное вашему аппаратику. Не фирма «Нокия», но тоже контора солидная. Вот и решил проверить, как он работает.

– Слышимость вполне устойчива, но вот мой определитель номеров, выводит на экран полную ахинею. Иероглифы китайские. Вы номер можете сообщить свой?

– Нет, Семен Валерьевич. Номер не могу. Закодирован, вот этими самыми иероглифами. У вас есть система архивации абонентов?

– Есть такая функция в аппарате. «Телефонная книга»– называется.

– Попробуйте занести эти иероглифы в нее и отзвониться оттуда. Такое возможно для «Нокии»?

– Да. Попробую,– Семен Валерьевич отключился и через минуту «допотопный» аппарат, у Мишки в руке, издал короткую мелодию.

– Слушаю. Сработало. Я по приезде, при личной встрече, все вам объясню. Боюсь, что это не телефонный разговор. Хорошо. Спасибо. Всего доброго, до свидания, Семен Валерьевич,– Мишка задвинул панель на место, прерывая связь.

– Ну вот, все гораздо лучше, чем ты каркал, Серега. Двухсторонняя связь у нас имеется.

– Слушай, Миха, я вот только что подумал. А почему мы не можем звонить на обычный телефон? Олигарх же дозванивается? Ну вот. Попробуй. Звякни кому-нибудь,– Мишка понимающе кивнул и набрал номер Федора Леонидовича. Соединение так же прошло успешно, и Мишка опять показал Сереге большой палец.

– Здравствуй, Федор Леонидович. Михаил. Я уже на месте и вот оказия подвернулась позвонить. Как там вы? Рад. Ну, привет там всем и Кирюхе с Васькой тоже. Нет, номера нет. Буду позванивать периодически. До свидания. И вам,– Мишка прервал связь.– Все даже лучше, чем мы думали, но вот с этими номерами связь действительно будет односторонней. Нет у них функций памяти на номера звонившие. У Леонидовича вообще дисковый. Да, Серега, покаяться хочу. Мне ведь из-за «сафари» этого пришлось отцу «Перф» и «Завесу» оставить. Испугался я за них. А так, если что, то он там всех разнесет к чертям собачьим. Мужик-то он у меня боевой. Зря, что ли в СА 25 лет отбарабанил, как медный котелок. Сказал ему, что вещицы импортные, по случаю прикупил и он не особенно-то и удивился. Да и не из болтливых опять же.