Страница 8 из 15
И не выдержал: оргазм скрутил с такой силой, что Эйр едва не потерял сознание. Они пришли к пику одновременно, но Анна… даже не проснулась. Эйр улыбнулся: именно этого он и добивался. Сладкого сна младенца.
Он пролежал так, любуясь Анной, несколько часов. И поймал её первую улыбку.
– Выспалась?
Она что-то промурчала в ответ и сладко потянулась. Эйру тут же захотелось продолжения, однако Анна просто повернулась на бок, лицом к нему и прошептала:
– Ты не представляешь, насколько я зла!
– Я сделал что-то не так? – насторожился рораг.
– Не ты. Мой первый муж. Как подумаю, чего он меня лишил… Любовь – это целый мир. А он отнял его у меня, заставил жить в серой мари…
– Хочешь наказать его? Одно твое слово, – Эйр потянулся и поцеловал ладонь Анны, – одно слово, намек… и я притащу этого подонка к твоим ногам. Здесь, в Эстрайе, ты сможешь сделать с ним все, что захочешь.
– Ммм? – Анна задумалась. Всего на мгновение. А потом помотала головой, отчего копна её волос рассыпалась по подушке. – Не надо. Не вижу смысла в мести. Пусть и дальше живет в своих бредовых фантазиях. Это круче любого наказания.
– Как скажешь…
Анна поймала выжидательный взгляд Эйра и легонько толкнула его в плечо:
– Вставай, лежебока. Дел полно!
– Вот всегда ты дела находишь. Нет бы жить, как добропорядочная Наири… в постели.
– Верховный Рораг Наири, – в голосе Анны зазвучала сталь, но глаза улыбались, – кажется, вы забываетесь.
– Нижайше прошу прощения! – Эйр попытался поклониться. Он как раз натягивал штаны и с трудом удержался на ногах. Анна расхохоталась, упав обратно на подушки.
– Иди уж, телохранитель…
Подхватив мундир, Эйр выскользнул из комнаты, чуть не столкнувшись в дверях с Рийтой и её армией фрейлин.
Хона с ними не было. Анна перевела дух: из задорного мальчишки он превратился в педантичного секретаря. А работать сейчас совершенно не хотелось – она проспала остаток дня и часть вечера, на улице уже сгущались сумерки и настроение… Настроение менялось с бешеной скоростью. Стоило вспомнить о покушении, как накатывало отчаяние, но страсть Эйра смывала печаль.
– Я буду ужинать в саду!
Есть хотелось невероятно! Открытый павильон на берегу пруда, утопающий в зелени и цветах, навевал лирическое настроение. Анна огляделась: фрейлины, музыканты и рораги.
– Где Эйр? – поинтересовалась она у Рийты.
– Я немедленно отправлю за ним…
– Не надо, – остановила Анна. – Я хочу побыть одна. В тишине. Оставьте меня.
Свита исчезла. Только Старшая Фрейлина помедлила, не решаясь оставить Наири в полном одиночестве.
– Ступай, – Анна больше не тратила время на уговоры. Иногда приказать было и быстрее, и действеннее.
Солнце уже скрылось, и сад освещали только желтые фонарики, расставленные тут и там. На воде пруда качались светильники. Их огоньки отражались в воде, и казалось, весь мир наполнен мистическим светом. Сверчкам он не мешал.
Анна прикрыла глаза, вслушиваясь в их дружный стрекот.
Он перенес её в прошлое, в тот день, когда…
***
Медовый месяц еще не закончился. Турбаза, затерянная в еловом лесу, как нельзя лучше подходила для уединения молодой пары.
В тот вечер Анну тошнило – молоко, купленное по дороге в деревне, оказалось слишком жирным. Хотелось забиться в уголок кровати и просто лежать.
Но муж потребовал ужина.
Он наотрез отказался есть в общей столовой. Требовал, чтобы еду готовила молодая жена и каждый раз – свежее. Остатки от приготовленного с утра обеда его не устраивали даже в такой ситуации.
– Ну, поджарь себе яичницу! Или омлет! – у Анны и говорить-то сил не оставалось.
– Еще чего! Это обязанность жены – готовить!
Он выволок её из кровати и толкнул в сторону «кухни» – огороженного барной стойкой закутка.
Борясь с тошнотой, едва держась на ногах, глотая слезы, Анна жарила яичницу с сосисками. А в открытые окна доносился стрекот вездесущих сверчков.
***
– Наири? Наири? Да позовите Эйра! – испуганный голос вернул Анну в реальность. Тайкан сидел на коленях у входа в павильон, не смея нарушить приказа и войти. – Госпожа, что случилось?
– Ничего, – Анна вытерла слезы. – Просто воспоминания. Хочешь? – она указала на узкогорлый кувшин с местным вином.
Тайкан не посмел отказаться. Но наливая сначала Наири, а потом и себе, не отводил тревожного взгляда от её лица.
– Госпожа, может…
– Все хорошо, – Анна залпом осушила крохотную, с наперсток чашечку и отставила в сторону. – Все будет хорошо! Ты пей давай!
Сама она больше не притронулась к спиртному, зато ела за двоих. Рийта, наблюдающая издали, несколько раз давала служанкам знак принести еще еды.
Тайкан не знал, что делать. Его Наири тревожилась, а он не мог понять, что разрывает ей душу и как помочь…
Не знал этого и подоспевший Эйр. Анна молчала, а прикоснуться к ней без разрешения не смел даже он.
– Громко. Как же громко они поют! – поежилась Наири.
– Сверчки? – понял Тайкан. – Я позову мага, он их…
– Не надо, – Анна поднялась на ноги. – Давайте пройдемся. И вы расскажете мне, что произошло в лечебнице.
– Это дело расследует его величество лично, – попытался уйти от ответа Эйр. Тайкан только кивал в знак согласия.
Анна усмехнулась. Почему-то она никак не могла успокоиться и поэтому злилась. Хотя и понимала, что стоящие перед ней мужчины ни в чем не виноваты. И все же…
– Хон!
Анна не ошиблась. Адъютант тут же оказался рядом, прижимая к себе левым локтем неизменную папку.
Эйр выругался. Тайкан едва сдержал досадливую гримасу – неужели Наири собралась работать?
– Что ты узнал про покушение?
– Подозревают саритов, госпожа.
Эйр промолчал. Несмотря на выводы охранного ведомства, сам он в это не верил – слишком много оказалось задействовано инкубов. Только Наири лучше об этом не знать. Её душевное спокойствие куда важнее маленькой лжи.
А сверчки не умолкали. Ни на берегу многочисленных прудов, ни в цветочных зарослях… Тропинка привела Анну и сопровождающих её инкубов в сад. Цветы жасмина белели в темноте, ночная фиалка источала сладковатый аромат.
– Не тревожьтесь, Наири, – Эйр привлек её к себе. В кольце крепких рук было тепло и уютно, и все же что-то не давало покоя, червячок не сомнения, нет, не сомнения – тревоги грыз изнутри. И, вторя ему, в воздухе закружилась светящаяся точка.
Анна вздрогнула – слишком ярко вспомнилась мандала, сквозь которую они прорывались с Пайлином… и через которую за ними пробились сариты. Эйр почувствовал движение и развернулся, заслоняя Наири от возможной опасности собственным телом. Но вокруг не было никого чужого…
– Наири? Анна? Что-то случилось?
– Нет. Я просто замерзла. Давай вернемся.
Она почти не лгала. Переживания вернулись ознобом, который не отступал даже в душную ночь. Её Анна провела в объятиях любимого. Эйр даже не прикоснулся к ней, чувствуя, что Наири не желает плотских утех. Она хотела только его присутствия. И спать, положив голову ему на грудь.
Утром Анну ждала неприятная новость: ехать в лечебницу ей запретили.
– Наири лучше не покидать Храм какое-то время.
– Но…
– Наири…
Эйр говорил спокойно, без раздражения, как с капризным, но очень любимым ребенком… И Анна вернулась в прошлое. Тогда, в её квартире, да и потом, в первые дни пребывания в Эстрайе, у него было точно такое же выражение лица. И то, что вчера он предпочел не подойти к ней на улице, а скакать в голове колонны…
– Я. Еду. В лечебницу.
– Нельзя! Наири, вам…
Слишком официально. От тех ласковых слов, что он шептал ночью, не осталось следа – Эйр всегда очень четко разделял рабочее и лично. Почему-то именно сейчас это полоснуло по сердцу.
– Ты специально, да?
– Простите, Наири. Я не понимаю. В чем моя вина? Если я заслужил наказание…
Обида поднялась с самого дна души, всколыхнув муть прошедшего и, кажется, давным-давно канувшего в небытие.