Страница 3 из 17
Она ведь когда-то была графиней, но отказалась от титула после того, как решила организовать в Лианоре бордель. Большинство столичных аристократок презирали за это Розу Тарс. Особенно те, с кем она училась в этой самой Лианорской академии магии.
Но это долгая история.
– Да, – ответила я гному. – Я её приёмная дочь.
Позади меня снова громко охнули. И это точно был не один человек.
Прекрасно. Чувствую, к началу учёбы в академии все будут знать о моем родстве с матушкой Розой…
– Факультет целительства, – прочитал привратник на пропуске, протянул мне его обратно и, к моему удивлению, сказал то же самое, что и Рональдин: – Удачи, деточка.
Я поблагодарила и вошла на территорию академии.
Тут же всё случившееся возле главных ворот отошло на задний план. Ведь я так мечтала попасть сюда! И теперь я с нетерпением оглядывалась по сторонам.
Возле стены, окружавшей академию, был не парк, а скорее, лес. Множество самых разных деревьев и кустарников, высокая трава, дикие цветы, в глубине даже озерцо мелькнуло. Но чем дальше я двигалась по дороге, что вела от ворот вглубь территории академии, тем сильнее менялся окружающий пейзаж. Лес становился парком, сама дорога была уже не протоптанной лесной дорогой, а ухоженной парковой дорожкой, присыпанной мелкой серой галькой. Появились бордюры и клумбы, фонтаны, скамеечки, вазоны с цветами. А подняв глаза, я смогла рассмотреть уже – наконец-то! – здание академии.
Выстроенное из простого серого камня, без всяких украшений, здание было довольно большим, с множеством башенок, переходов, несколькими уровнями этажей. Совсем не похоже на императорский замок в Лианоре. Но почему-то казалось, что здание академии, в отличие от замка, живое. Что не только я смотрю на него, но и оно – на меня.
– Шайна!
Я и не заметила, что не одна здесь, и чуть не врезалась в Рональдин. Она засмеялась, увидев моё замешательство.
– Я, честно говоря, побаиваюсь идти дальше одна. Давай вместе?
Ох, как я её понимала.
– Давай.
И мы пошли.
Наверное, со стороны это выглядело смешно. Маленькая светловолосая девушка, похожая на богиню Айли, и высокая, широкая в кости я. Со сдвинутыми бровями и угрюмым лицом. И почему Рональдин выбрала именно меня в качестве моральной поддержки?
Но думать об этом было некогда. Я оглядывалась, рассматривая всё вокруг. И чем ближе мы подходили к зданию академии, тем сильнее крутило живот. И тем величественнее и монументальнее казалось само здание. Хотелось повернуть обратно и убежать подальше.
Кстати, Лианорская академия магии на самом деле не только академия, но ещё и школа. Туда принимают детей с восьми лет для получения начального магического образования. Того самого, которого у меня нет.
Находится Лианорская школа магии в том же здании, что и академия. Это часть магии самого здания – учащиеся школы никогда не встречаются со студентами академии, хотя никаких заборов или стен здесь нет. Я несколько лет назад целую книгу прочла об этом феномене… там было написано, что школьники живут в одной половине здания, а студенты – в другой, но даже если они захотят, не смогут встретиться. Автор называл это «эффектом бумеранга». Школьники всегда возвращались в школу, а студенты – в академию.
– Рональдин…
– Дин, – откликнулась она, и я даже не сразу поняла, что значит это «Дин». – Можно просто Дин.
– Ага, – глупо ответила я. Мне тоже хотелось сказать «можно просто Шани» – но «Шани» меня называла только мама. – Как думаешь, кому из богинь молиться, чтобы сдать экзамен?
Рональдин засмеялась, забавно жмурясь, словно кошка на солнце.
– Мама всегда говорила, что молиться Дариде бесполезно, потому как она же Судьба – всё будет по судьбе, то есть можно и не сдать, – сказала Дин. – А Айли до экзаменов… дела нет. Поэтому надо молиться Халяве.
– Ха… – попыталась повторить я, но запнулась, увидев следующие ворота, точнее, дверь. Широкую двустворчатую дверь – вход в академию. Никаких привратников рядом не стояло.
– Ха… – пробормотала Дин. – Боюсь, ей молиться уже поздно. Пошли?
Я кивнула.
Я много слышала и читала о Лианорской академии магии, но в тот день убедилась во всём сама.
Только потом, уже после экзамена, я вдруг поняла, что мы с Рональдин никого не встретили в парке и на дорожке, хотя этого ведь не могло быть. Не могли мы идти с такой скоростью, чтобы не догнать никого из тех, кто зашёл в ворота до нас, а следующие за нами не могли так отстать, чтобы не догнать меня и Дин.
Значит, академия сделала всё, чтобы мы никого не повстречали. Зачем?
Впрочем, чем бы она не руководствовалась, я была ей за это только благодарна. Не люблю людей.
И я это в полной мере ощутила, когда мы с Дин открыли дверь и вошли внутрь.
Огромный зал был заполнен этими самыми людьми. Высокие потолки, широкая лестница наверх, большая, звенящая стекляшками люстра, стены в бордовых с золотом обоях, причудливый паркет на полу… и люди, люди повсюду. О ужас. Я непроизвольно дернулась и вцепилась в руку Дин, отчего чуть не упала. Я очень не люблю, когда ко мне прикасаются, а тут сама потянулась за прикосновением и поддержкой. Вот что значит – экзамен. Нервы.
Потом я заметила, что люди постепенно рассасываются, по очереди заходя в несколько дверей, на которых при этом загорались зелёные огоньки, словно глаза. Я присмотрелась – на одной из этих дверей было написано «Факультет боевой магии», на другой – «Факультет прикладной магии», на третьей – «Факультет целительства».
– Видимо, нам надо разделиться, – Рональдин пришла к такому же выводу, что и я, и мы, кивнув друг другу, направились каждая к своей очереди. К слову, моя была самой длинной. Но я прекрасно знала, что на факультет целительства самый большой конкурс. На боевку шли только очень сильные маги, на факультет прикладной магии – только те, кто хотел не только использовать артефакты, но и делать их. А вот целителем чисто теоретически могли стать все остальные.
Но теория, как водится, сильно расходится с практикой.
Возле двери с надписью «Факультет целительства» стояла молодая женщина в форменном плаще академии. Именно она тыкала каждого абитуриента в бок, если он мешкал и не заходил внутрь, когда зажигались зелёные огоньки на двери. А мешкали почти все.
И она же раздавала указания писклявым неприятным голосом:
– Заходите, ищите глазами преподавателя, на столе которого горит зелёный огонь, идёте к нему, садитесь перед ним на стул и делаете всё, что он скажет.
Юноши и девушки в очереди переминались с ноги на ногу, бледнели, краснели, дрожали и дергались. Кажется, я по сравнению с ними просто образец хладнокровия. Внутри только всю скручивает и выворачивает, а по виду и не скажешь.
Моя очередь подошла минут через пятнадцать, когда я уже дошла до состояния «выпустите меня отсюда!» Мне вдруг стало безразлично, поступлю я или нет, лишь бы поскорее уйти. Но когда я наконец оказалась перед дверью и на ней зажглись два зелёных огонька, волнение неожиданно ушло. И за порог я шагнула, полная решимости сделать всё от себя зависящее и поступить.
«Ты обязательно будешь учиться здесь, Шани, – говорила мне мама десять лет назад, показывая изображение Лианорской академии магии в книжке. – Обязательно будешь. И станешь самой лучшей студенткой…»
Стану, мама. В лепешку расшибусь, но стану.
За дверью оказался большой зал. Точно такой же причудливый паркет из светлого и темного дерева лежал на полу, но стены были не бордовые с золотом, а просто бежевые. Много маленьких светильников висели под потолком и на стенах. Я насчитала пятнадцать столов, расставленных по всему залу на приличном расстоянии друг от друга, за каждым из которых сидели преподаватель и абитуриент. Некоторые поступающие что-то увлеченно рассказывали, другие показывали какие-то свои магические умения, третьи конфузились и мямлили. Как сказала бы матушка Роза: «Дурка, как она есть. Грузи и вывози».