Страница 4 из 11
– Добрый день! Можно с Вами познакомиться? Позволите угостить Вас кофе?
Она повернулась в его сторону, откинула привычным движением прядь черных волос с лица, и внимательно посмотрела ему в глаза.
– Вы фаталист? Что для Вас судьба? – вместо приветствия спросила она.
– Ну… Как-то не задумывался… – Макс замялся от внезапности такого серьезного вопроса. – Разрешите присесть?
– Судьба – это не перечень событий, который обязательно должен с тобой произойти, – еле заметным кивком головы позволила она. – Это коридор… Двигаясь в нем, ты имеешь определенный выбор, как поступить дальше, с кем столкнуться на миг и расстаться или с кем дальше идти рука об руку. Временами этот коридор расширяется, становится, как двенадцати полосный хайвей. И можно не задумываться, что и как произойдет у тебя дальше – всё и так работает, летит по накатанной, никаких неприятностей не предвещает. А иногда коридор сужается до горной тропы, и тогда любое неверное движение грозит тебе смертью. С кем-то можно даже не пересечься – вас разведет многоуровневая транспортная развязка, а с кем-то придется очень сильно обняться, чтобы разойтись на горной тропе. Тогда и может случиться «однажды». Не превращайте свой мир в хайвей… Там можно зазеваться. И тогда вылетишь за обочину, за этот самый коридор жизни…
«Продолжается посадка на рейс номер двести сорок восемь авиакомпании «Комета», вылетающий в двадцать часов сорок минут по маршруту «Казань – Москва». Пассажиров просьба пройти к тринадцатому выходу».
Макс было засобирался, но был усажен назад тихим волевым голосом:
– Позвольте, я дам Вам один совет, – продолжила незнакомка. – Даже если Вы смертельно обижены на весь женский пол и потолок, не поленитесь, сходите в ближайший выходной иль проходной в любую избу-едальню по вашему выбору. Посмотрите на количество женщин, которые одиноко просиживают время до начала нового трудового будня в компании собственных детей, почувствуйте себя отомщенным в конце-то концов, и пригласите одну из них вечером в ресторан. Отпразднуйте так, чтобы волоком втаскивать, но при этом ввезите на закорках, если не сможете внести на руках! Главное, перед тем, как начать «подкатывать», задумайтесь, а не захотите ли закатать всё обратно. Перед тем, как «подлизываться», уверьтесь, что потом никому не придётся зализывать раны. Ведь это очень важно – иметь человека, причём регулярно…
«Начинается посадка на рейс номер пятьсот пятьдесят четыре авиакомпании «Автопилот», вылетающий в двадцать часов пятьдесят пять минут по маршруту «Казань – Тель-Авив». Посадка будет производится с выхода номер восемь».
«Мне пора…», – женщина порывисто встала, вздохнула, кивком головы откинула волосы назад, изучающе, будто пытаясь убедиться, что её собеседник понял всё, что она хотела ему сказать, стрельнула в сторону Макса иссиня-голубыми глазами, поднялась с кресла и прошла мимо, обдав еле уловимым запахом неведомых цветов… Макс было подскочил, чтобы догнать, но она словно бы растворилась в этой многоголосой толпе…
– Аэропорт – душитель мой.
Кому-то слезы и обман…
– Заканчивается посадка на рейс номер двести сорок восемь авиакомпании «Комета», вылетающий в двадцать часов сорок минут по маршруту «Казань – Москва». Пассажира Студенику просьба срочно пройти на посадку к выходу номер тринадцать, – не оставлял Максиму шансов отринуть предначертанное компьютерный автоинформатор аэропорта Казани.
– …Кому-то радостный запой,
Ты всё расставил по местам… – на выдохе доцитировал Макс внезапно подкинутые памятью строчки из стихотворения одной известной в сети казанской поэтессы, быстро поднялся и споро направился в сторону указанного громкоговорителем выхода.
– Что будете на горячее? Могу предложить курицу, мясо, рыбу… – вырвал Максима из полудрёмы голос бортпроводницы.
– Нет, спасибо… Принесите мне подушку и плед. И не тревожьте, пожалуйста, до самой посадки. Я во время полёта хотел бы немного отдохнуть.
– Хорошо, как Вам будет угодно…
У Максима оставался последний неполный час для того, чтобы попробовать набраться сил перед тем, как чья-то неведомая воля погрузит его в рискованный водоворот событий, попробовав подать «на горячее» ничего пока об этом не подозревающего Максима Студенику.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. «ЛАВОЧКА»
Кто сказал, что люди не умеют летать? Люди не умеют приземляться! Поэтому никогда, слышите, никогда не спрашивайте у человека, за что он вас любит. А то он может на секундочку задуматься и понять, что любить-то Вас, в общем-то, вроде, как и не за что… Просто он мечтает. Ни о чем чём конкретном, но скорее бы… А вам? Вам остается только и делать, что писать свою хронику сбитого летчика на потерявшем управление пикирующем бомбардировщике…
– Молодой человек, молодой человек… Посадка через пять минут. Пожалуйста, просыпайтесь – учтивая стюардесса аккуратно потормошила задремавшего в полёте Максима за плечо.
– А? Что? Да-да… Конечно… Кажется, я немножко задремал… Спасибо…
Борт «двести сорок восемь» авиакомпании «Комета» заходил на взлётно-посадочную полосу московского аэропорта «Внуково». Максим потянулся, отдал ожидавшей подле бортпроводнице ранее предоставленные ему подушку и плед, проверил, надёжно ли застегнут ремень безопасности и поудобнее устроился в кресле, приготовившись к посадке.
Сели штатно. Пассажиры эконом-класса традиционно сопроводили факт удачной посадки хлипкими аплодисментами экипажу. «Слава Богу, что пилоты через дверь кабины не слышат этого позора. Я бы на их месте за такую «овацию» мог и обидеться», – спросонно подумал про себя Максим и расстегнул замок «удавки». – «Хорошо ещё, что чемодан формата «эирсайз», без вопросов пронёс в салон, как «ручную кладь». Хоть в ожидании багажа время терять не буду. Митрошин обещал встретить. А как он выглядит, этот Митрошин? Надеюсь, он догадается взять табличку с его именем, а не то придется, как дураку «шакалить» по толпе встречающих и выспрашивать: «А не вы ли талантливого архитектора из Казани для распила московского пирога встречаете?..» Примерно такие мысли крутились в голове Максима Студеники, пока он шествовал по «кишке» из салона лайнера в здание аэровокзала.
Не смотря на то, что параллельно с Казанью, посадку во «Внуково» совершили ещё несколько рейсов, и пассажиропоток был достаточно плотным, опасениям Макса по поводу встречи сбыться было не суждено. Как только он вышел с длинной череды траволаторов в холл зала прилётов, его внимание сразу же привлёк невысокого роста, чуть полноватый, начинающий лысеть мужчина лет сорока пяти – сорока восьми, по всему видно, опоздавший с билетом в первые ряды встречающих и теперь выглядывавший то тут, то там из-за спин своих собратьев по ожиданию. Максим, как-то сразу уверился, что никем другим, кроме как Владимиром Митрошиным этот «телепузик», как он его для себя почему-то окрестил, быть не может. И, когда голова «Тинки-Винки» в очередной раз промелькнула промеж плеч впереди его стоящих, Макс приветливо помахал рукой и жестами показал, что сейчас он пройдёт вперёд и будет ждать у выхода из здания терминала.
– Вы, должно быть, меня встречаете? Позвольте представиться, Максим… Максим Студеника… – Макс сдержанно протянул руку с трудом протиснувшемуся к нему обладателю лысеющей шевелюры с табличкой «СДМ-девелопмент. Максим Студеника». – Из Казани… – на всякий случай зачем-то дополнил он.
– Боже! Макс! Сколько лет, сколько зим! Если бы ты сам не подошёл, я бы тебя ни за что бы не узнал!
– Владимир?.. Вовка?.. Вовка Митрошин? … – с некоторым недоверием в голосе спросил у обладателя таблички Макс.
–Ну!? А кто же ещё! Конечно же! Боже, Макс! Как я рад! Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть! – орфоэпическим пулемётом затараторил «телепузик». – Ты, наверное, устал с дороги? Пойдем скорее! Я припарковался… здесь, неподалёку. Отвезу тебя, куда скажешь! Макс, ты приехал! Теперь наши дела точно лягут в масть!