Страница 3 из 21
И в то же время и Александр, и Антон понимали, что отец их рожден определенной средой и его поступки продиктованы желанием сделать все, чтобы вывести сыновей в люди. Отметим, в частности, деспотичный Павел Егорович, в отличие от мягкого и доброго, любимого братьями Чеховыми дяди Митрофана Егоровича, постарался дать детям образование. Да и в воспоминаниях Александра Павловича образ отца дан неоднозначно – достаточно вспомнить, с каким сочувствием к отцу слушают мальчики Чеховы рассказ бабушки о том, сколь тяжелым было детство самого Павла Егоровича.
Первым мемуарным очерком Александра Павловича можно считать его письмо от 17 января 1886 г., где он, поздравляя брата Антона с днем рождения, отдался воспоминаниям: «Я помню <…>, – писал Александр, – что в моисеевском доме я „дружил“ с тобою. У нас был опешенный всадник „Василий“ и целая масса коробочек, похищенных из лавки. Из коробок мы устраивали целые квартиры для Васьки, возжигали светильники и по вечерам по целым часам сидели, созерцая эти воображаемые анфилады покоев <…>. Ты был мыслителем в это время и, вероятно, рассуждал на тему: „у кашалота голова большая?“ Я был в это время во втором классе гимназии. Помню это потому, что однажды, „дружа“ с тобою, я долго и тоскливо, глядя на твои игрушки, обдумывал вопрос о том, как бы мне избежать порки за полученную единицу от Крамсакова.
Затем я раздружился с тобою. Ты долго и много, сидя на сундуке, ревел, прося: „дружи со мною!“, но я остался непреклонен и счел дружбу с тобою делом низким. Я уже был влюблен <…>. Мне было не до тебя.
Далее протекли годы. Я вспоминаю тебя в бурке, сшитой отцом Антонием, припоминаю тебя в приготовительном классе, помню, как мы оставались хозяевами отцовской лавки, когда он уезжал с матерью в Москву, и в конце концов останавливаюсь на тарсаковской лавке, где ты пел: „Таза, таза, здохни!“ Тут впервые проявился твой самостоятельный характер, мое влияние, как старшего по принципу, начало исчезать. Как ни был я глуп тогда, но я начинал это чувствовать. По логике тогдашнего возраста я, для того чтобы снова покорить тебя себе, огрел тебя жестянкою по голове. Ты, вероятно, помнишь это. Ты ушел из лавки и отправился к отцу. Я ждал сильной порки, но через несколько часов ты величественно в сопровождении Гаврюшки прошел мимо дверей моей лавки с каким-то поручением фатера и умышленно не взглянул на меня. Я долго смотрел тебе вслед, когда ты удалялся, и, сам не знаю почему, заплакал…
Потом я помню твой первый приезд в Москву <…>. Помню, как мы вместе шли, кажется, по Знаменке <…>. Я был в цилиндре и старался как можно более, будучи студентом, выиграть в твоих глазах <…>. Я рыгнул какой-то старухе прямо в лицо. Но это не произвело на тебя того впечатления, какого я ждал. Этот поступок покоробил тебя. Ты с сдержанным упреком сказал мне: „Ты все еще такой же ашара (пьяница. – Е. С.), как и был“ <…>.
Потом… потом мои воспоминания начинают принимать уже характер нашего общего совместного жития, обмена мыслей и чувств»[10].
«Твое поздравительное письмо чертовски, анафемски, идольски художественно», – ответил Антон Павлович брату 9 февраля 1886 г.
Большой интерес представляют и воспоминания Александра Павловича о пребывании в Мелихове. Все это живые черты быта, нравов, взаимоотношений и чеховской семьи, и людей той ушедшей в прошлое поры, которые делают наше представление о Чехове ярче, ближе.
Наибольшую известность в семейной летописи получили мемуары младшего брата Чехова, Михаила Павловича. М. П. Чехов – автор биографических очерков, открывавших тома чеховских писем, вышедшие в 6 книгах в 1912–1916 гг. (под редакцией М. П. Чеховой). В 1923 г. увидела свет его книга «Антон Чехов и его сюжеты», в 1924 г. – «Антон Чехов, театр, актеры и „Татьяна Репина“». И наконец, была создана и издана в 1933 г. итоговая мемуарная книга «Вокруг Чехова», охватывающая всю жизнь писателя. На ее страницах читатель встречается не только с главным героем – Антоном Павловичем, его семьей и родственниками. В поле зрения автора попадают и те, кто был «вокруг Чехова», с кем он был связан дружескими, творческими, деловыми отношениями. Здесь мы встречаем и таганрогских друзей-гимназистов, и первых издателей, и товарищей по университету, а также многих актеров, писателей, художников. Среди них и имена знаменитые (Л. Толстой, Д. Григорович, В. Короленко, П. Чайковский, И. Левитан), и те, кто представляет интерес главным образом своими связями с Чеховым (семья Киселевых и др.). Большую ценность имеют воспоминания Михаила Павловича о постановках чеховских пьес, о творческой истории ряда чеховских произведений (например, рассказа «Черный монах»), о тех жизненных впечатлениях и людях, которые преломились в воображении писателя, возродившись в его сюжетах и художественных образах.
Михаил Павлович, юрист по образованию, тяготился службой, очень рано начал печататься и затем сделался профессиональным литератором. Решающую роль в его духовном становлении сыграл Антон Павлович, которого младший брат буквально боготворил, стараясь подражать ему во всем. В свое время Михаил Павлович был довольно известным писателем – в 1907 г. он получил Пушкинскую премию Академии наук за сборник «Очерки и рассказы», произведения его выходили и в наше время – сборник «Свирель» (1976 и 1986).
Сестре писателя Марии Павловне принадлежит ряд воспоминаний, публиковавшихся в различных сборниках, периодических изданиях, очерках, открывавших путеводители по Дому-музею А. П. Чехова в Ялте. Уже на склоне лет она обобщила и пополнила их, подготовив книгу «Из далекого прошлого» (главы из нее публикуются в настоящем издании).
Семья Павла Егоровича переехала в Москву в 1876 г., когда Мария Павловна перешла в третий класс: «Первый учебный год я пропустила, – вспоминает она, – не училась, так как не было денег платить за мое ученье в гимназии. Лишь на другой год я поступила учиться в Московское Филаретовское епархиальное училище, когда один из старых таганрогских знакомых отца, купец Сабинников, увидав бедственное положение нашей семьи, решил помочь нам и согласился платить за мое обучение»[11].
Духовное развитие Марии Павловны, как и ее младшего брата Михаила, совершалось под влиянием Антона Павловича. «В нашей семье, – пишет М. П. Чехов, – появились вдруг неизвестные мне дотоле резкие, отрывочные замечания: „Это неправда“, „Нужно быть справедливым“, „Не надо лгать“ и так далее».
Внимательно и любовно следил Чехов за тем, как его сестра становилась на ноги, «засела за серьезную науку, стала серьезной» (после окончания епархиального училища М. П. Чехова поступила на Высшие женские курсы проф. В. И. Герье, куда за сестру платил уже сам Антон Павлович). «Она ничем не хуже теперь любой тургеневской героини… Я говорю без преувеличений», – писал Чехов Александру Павловичу зимой 1883 г.
По окончании курсов, с 1886 г. М. П. Чехова начала преподавать в гимназии географию и историю, серьезно занималась живописью, где ее руководителями были Серов, Коровин, Левитан. Но главным смыслом своей жизни М. П. Чехова считала помощь брату, создание наиболее благоприятной обстановки для его творчества, душевную поддержку и внимание.
Вл. И. Немирович-Данченко, хорошо знавший Чехова и его семью, писал: «Сестра, Марья Павловна, была единственная, это уже одно ставило ее в привилегированное положение в семье. Но ее глубочайшая преданность именно Антону Павловичу бросалась в глаза с первой же встречи. И чем дальше, тем сильнее. В конце концов она вела весь дом и всю жизнь свою посвятила ему и матери. А после смерти Антона Павловича она была занята только заботой о сохранении памяти о нем, берегла дом со всей обстановкой и реликвиями, издавала его письма и т. д.»[12].
Воспоминания Марии Павловны охватывают почти всю жизнь Чехова, в чем-то совпадая с книгой «Вокруг Чехова» Михаила Павловича, – иначе и не могло быть: какие-то события они, младшие в семье, пережили вместе. Но о многом знала и могла рассказать лишь сестра Чехова. Она была близкой подругой Лидии Стахиевны Мизиновой, «прекрасной Лики», судьба которой, глубокое чувство к Чехову, а также ее многолетняя переписка с ним заняли большое место в жизни и отразились в творчестве Чехова. В своей книге М. П. Чехова рассказывает о том, как складывались отношения ее брата и Лики, цитирует адресованные ей письма Лики, касается и трагедии этой незаурядной и красивой девушки, отвергнутой тем, кого она любила, а затем оставленной писателем Потапенко, романом с которым она хотела заглушить душевную травму. История Лики нашла отражение в пьесе «Чайка». Известным ученым и писателем Л. П. Гроссманом в свое время была написана работа «Роман Нины Заречной», героиней которой была Лика. Переписка Антона Павловича и Лики, их отношения отражены в пьесе Л. Малюгина «Насмешливое мое счастье» и в фильме С. Юткевича «Сюжет для небольшого рассказа».
10
Переписка А. П. Чехова. М., 1984. Т. 1. С. 63–64.
11
Чехова М. П. Письма к брату А. П. Чехову. М., 1954. С. 15.
12
А. П. Чехов в воспоминаниях современников. М., 1986. С. 283.