Страница 16 из 83
- Означает ли сказанное, что нагваль берет идеи из мира повседневной жизни? - Спросил я.
- Нет, я имел в виду, что нагваль говорит о видении всегда по-новому, - ответил он. - Например, как новый нагваль, ты должен будешь сказать, что сознание ведет к возникновению восприятия. При этом ты передашь то же, что говорил мой благодетель, но иным путем.
- Что же все-таки новые видящие говорят о восприятии, дон Хуан?
- Они говорят, что восприятие - это условие настройки: эманации внутри кокона подстраиваются к внешним, подходящим к их эманациям. Настройка это то, что позволяет всем живым существам культивировать
- 29
сознание. Видящие утверждают это, поскольку они видят живые существа так, как они есть - светящимися, словно капля беловатого света.
Я спросил его, как эманации внутри кокона подходят тем, которые вовне, так, что возникает восприятие.
- Эманации внутри и эманации вовне, - ответил он. - Это те же волокна света. Чувствующие существа - это пузырьки, сделанные из этих волокон, микроскопические точки света, прикрепленные к бесконечным эманациям.
Далее он объяснил, что светимость живых существ составляется той особой частью эманаций орла, которая содержится внутри их светящихся коконов. Внешняя светимость притягивает внутреннюю, она, так сказать, ловит ее и фиксирует. Эта фиксация и определяет сознание всякого отдельного существа.
Видящие могут также видеть, как эманации, внешние по отношению к кокону, оказывают особое давление на ту часть, которая внутри. Это давление определяет тот уровень сознания, который имеет данное существо.
Я попросил объяснить, как эманации орла, внешние кокону, оказывают давление на эманации внутри. - Эманации орла - это больше, чем волокна света, - ответил он. - Каждая из них является источником безграничной энергии. Думай об этом следующим образом: поскольку некоторые эманации, внешние кокону, являются теми же самыми, что и внутри, их энергии подобны непрерывному давлению. Однако кокон изолирует эманации, которые внутри его перепонки, и тем самым направляет давление.
Я говорил тебе, что древние видящие были мастерами манипулирования сознанием, - продолжал он. - То, что я могу теперь добавить, это то, что они были мастерами этого искусства, поскольку научились манипулировать структурой человеческого кокона. Я говорил тебе, что они разгадали тайну сознания. Под этим я подразумеваю, что они увидели и осознали, что сознание - это сияние в коконе живых существ. Они правильно назвали это светом сознания.
Он объяснил, что древние видящие увидели, что человеческое сознание
- Это свечение янтарного цвета, более интенсивное, чем остальная часть кокона. Это свечение находится на проходящей по всей его длине узкой вертикальной полосе правой части кокона, с края. Мастерство древних видящих состояло в перемещении этого свечения так, чтобы сдвинуть его с первоначального места на поверхности кокона внутрь по ширине.
Он остановился и взглянул на Хенаро, который по-прежнему глубоко спал.
- Хенаро не вносит ничего в объяснение, - сказал он. - Хенаро деятель. Мой благодетель постоянно наталкивал его на неразрешимые проблемы, так что он вошел в левую часть и никогда не имел возможности размышлять и удивляться.
- Не лучше ли идти этим путем, дон Хуан?
- Это зависит от обстоятельств. Для него это идеально, но для меня и тебя это не будет удовлетворительно, поскольку мы призваны, так или иначе, объяснять. Хенаро и мой благодетель больше похожи на древних, чем на новых видящих: они могут управлять и делать со светом сознания, что хотят.
Он встал с матраца, на котором мы сидели, и потянулся, вытягивая руки и ноги. Я настаивал, чтобы он продолжал беседу, но он улыбнулся и сказал, что я нуждаюсь в отдыхе: мое сосредоточение иссякло.
- 30
Послышался стук в дверь и я проснулся. Было темно. Сначала я не мог вспомнить, где я. Что-то во мне было далеко, как если бы какая-то часть меня все еще спала, хотя я проснулся полностью. Через открытое окно поступало достаточно света луны, так что можно было видеть.
Я увидел, как дон Хенаро встал и пошел к двери. Тогда я понял, что нахожусь в его доме. Дон Хуан глубоко спал на полу на матраце. У меня было определенное впечатление, что мы все трое крепко уснули из-за смертельной усталости из-за вылазки в горы.
Дон Хенаро зажег свой керосиновый фонарь. Я последовал за ним на кухню. Кто-то принес ему горшок горячего супа и стопку кукурузных лепешек.
- Кто принес тебе пищу? - Спросил я его. - У вас есть здесь поблизости женщина, которая готовит вам?
На кухню вошел дон Хуан. Оба они смотрели на меня, улыбаясь. По какой-то причине их улыбки показались мне зловещими. Я уже готов был закричать от ужаса, когда дон Хуан ударил меня по спине и переместил в состояние повышенного сознания. Тогда я понял, что во время сна или же проснувшись, я, видимо, соскользнул обратно в повседневное состояние.
Ощущение, которое я тогда испытал, вернувшись в состояние повышенного сознания, было смесью облегчения и гнева и очень острой тоски. Я почувствовал облегчение от того, что теперь я опять сам в себе, так как начинал рассматривать эти свои непостижимые состояния как свое истинное "я". Для этого была одна простая причина: в этих состояниях я чувствовал себя целым - ничто не отсутствовало. Гнев и печаль были реакцией на беспомощность - я более, чем когда-либо, осознавал ограниченность своего бытия.
Я попросил дона Хуана объяснить мне, как возможно делать то, что происходит со мной. В состоянии повышенного сознания я мог оглянуться и вспомнить о себе все, я мог дать себе отчет обо всем, что я делал в любом состоянии, я даже мог вспомнить свою неспособность вспомнить. Но как только я возвращался в свое нормальное повседневное состояние сознания, я не мог вспомнить ничего из того, что делал в состоянии повышенного сознания, даже если бы от этого зависела моя жизнь.
- Помолчи, помолчи пока, - сказал он. - Ты еще не помнишь всего: состояние повышенного сознания - это только промежуточное состояние. Есть бесконечно много позади него, и ты был там много, много раз. Но именно сейчас ты не можешь этого вспомнить, даже если бы от этого зависела твоя жизнь.