Страница 77 из 89
Передав изъятое оружие и ценности следователю прокуратуры, мы с сотрудниками убыли в Казань.
Вернувшись в Казань, я узнал от жены, что меня весь день разыскивал незнакомый мужчина, который отказался представиться. Я был удивлён.
Доложив по телефону о результатах выезда в Альметьевск, я прихватил с собой Гаврилова, и мы поехал с ним домой. Константина Гаврилова я знал давно, порядка десяти лет. Он проживал не так далеко от моего дома и так же, как и я, был заядлым собачником. Мы часто вечером гуляли в парке, где выгуливались наши собаки.
Около его дома Гаврилов неожиданно попросил меня встретиться с ним в парке, где мы выгуливали собак. Я был немного удивлён его просьбой, но природное любопытство заставило меня дать согласие. Наспех перекусив, я взял собаку на поводок и поспешил в парк. В парке было уже достаточно темно, и я, ругая себя, брёл по одной из аллей парка. Неожиданно пёс насторожился и принял боевую стойку.
— Виктор Николаевич, — услышал я из кустов голос Гаврилова. — Придержите собаку.
Я подтянул собаку поближе к себе и дал ей команду отбоя. Раздвигая кусты руками, на аллее появился Гаврилов.
— Костя, что за дела? — спросил я его. — А если бы собака была не на поводке, представляешь, что могло произойти?
— Извините меня, Виктор Николаевич, возникшие обстоятельства заставили меня скрываться в этих кустах.
Я посмотрел на часы, давая понять, что не намерен просто так болтать с ним в парке. Гаврилов, заметив это, попросил меня выслушать его и дать ему какой-то совет.
— Почему бы не посоветовать, если мы живём в стране Советов? — подумал я и предложил ему поделиться своими проблемами.
— Неделю назад, я, по Вашему указанию, выезжал на убийство Петра Скуратова в Зеленодольск. Когда возвращался поздно вечером из Зеленодольска, в районе Айши в мою автомашину ударила чёрная «восьмёрка», в которой, помимо водителя, было ещё трое пассажиров. Было темно, и они с арматурой в руках бросились на меня, обвиняя меня в нарушении правил ПДД. Мне ничего не оставалось, как представиться и достать табельное оружие. Вид пистолета погасил в них желание избить меня. Вызвать сотрудников ГАИ я не мог, так как происшествие было сравнительно далеко от города, и мне ничего не оставалось, как вступить с ними в переговоры. В конечном итоге они признались в нарушении правил и согласились оплатить ремонт моей машины. На следующий день вечером они приехали ко мне, и я показал им выписанную в сервисе квитанцию со стоимостью ремонта. Ещё утром, пробив их машину, я узнал, что за рулём находился активный участник группировки из посёлка Васильево, Александр Гусаров. Так вот, увидев сумму в квитанции, они отказались платить за ремонт. Мне ничего не оставалось, как наехать на них. На следующий день они приехали в МВД. Вызвав меня, стали передавать мне наличные деньги. Мне это сразу же не понравилось, я отказался принять у них деньги и предложил им внести эти деньги в кассу автосервиса. Они минут двадцать уговаривали меня взять деньги, но я всё-таки их так и не взял. В тот же день при выходе с работы, я заметил, что за мной установлена слежка. Вскоре через одного из своих знакомых я узнал, что инициатором слежки являются ФСБ и прокуратура республики. Два дня они, с утра до самого вечера, пасли меня. Лишь сегодня утром, они сняли своё наблюдение. Однако вечером я снова встретил их около своего дома.
— Где они сейчас? — поинтересовался я у него.
— Да они стоят у дома. Я вышел через окно своего знакомого. Они меня не срисовали и по-прежнему держат подъезд.
— Костя, я пока не знаю, с чем это всё связано, и поэтому посоветовать тебе ничего не могу. Старайся как можно меньше общаться с друзьями и знакомыми. Придерживайся одного режима — работа, дом. Завтра я постараюсь разобраться с твоим вопросом. Интересно, что они хотят тебе инкриминировать?
Мы расстались, я побрёл по аллее в сторону дома, а Гаврилов опять скрылся в ближайших от меня кустах.
— Странно, — подумал я про себя. — Сначала щемят меня, теперь Гаврилова.
Сколько я ни думал, пока шёл домой, ничего путёвого придумать не мог. Придя домой, я решил позвонить Фаттахову и поинтересоваться у него этими событиями, но, взглянув на часы, решил оставить свой вопрос до утра.
Раздался телефонный звонок. Я открыл глаза и потянулся за трубкой.
— Виктор Николаевич, — услышал я заплаканный женский голос. — Это жена Гаврилова Константина. Костю только что арестовали и увезли из дома. Сейчас у нас проходит обыск.
Я взглянул на часы. Была половина четвёртого утра. Поднявшись с постели, я направился в туалет. Через двадцать минут я, побритый и одетый, направился к Гавриловым. Зайдя в подъезд, я поднялся на второй этаж. Дверь в квартиру была открыта, и я без стука вошёл в квартиру. В комнатах шёл обыск, и поэтому, увидев жену Гаврилова, я направился к ней.
— Эй, мужик, ты кто такой? — остановил меня молодой человек. — Ты что здесь делаешь?
Я достал из кармана удостоверение личности и молча протянул его молодому человеку.
— Кто у вас старший? — спросил я его.
Он показал мне рукой на мужчину средних лет, который что-то писал на листе бумаги. Я подошёл к нему и представился. Он посмотрел на меня и снова продолжил писать что-то на листе бумаги.
— Вы мне можете объяснить, что здесь происходит? — спросил я его. — Гаврилов — мой сотрудник, и я хотел бы знать, за что он арестован.
— Мне очень жалко, что Гаврилов служил под Вашим руководством, — ответил он. — Жалко, что Вы не раскусили его раньше нас. Он у нас проходит как вымогатель, и арестован именно по этой статье.
— А кем будете Вы, если не секрет? — снова спросил я его.
— Я майор ФСБ, замначальника отдела. Вопросы ещё есть? Если нет, то не мешайте нам работать.
Я подошёл к жене Гаврилова и постарался её как-то утешить.
— Лена, ты не переживай, здесь какая-то ошибка. Люди разберутся, я думаю, и отпустят Константина.
Я пробыл в квартире ещё минут сорок и направился к себе домой. Позавтракав, я поехал в министерство. Около входа в министерство меня остановил неизвестный мужчина.
— Виктор Николаевич, — поинтересовался он у меня. — Я хотел бы с Вами поговорить.
— Извините меня, но я Вас не знаю и спешу на службу, — произнёс я, обходя его стороной.
— Почему Вы не хотите со мной поговорить? — спросил он. — А вдруг Вас заинтересует эта тема?
Я посмотрел на него. Передо мной стоял мужчина в возрасте около пятидесяти лет, одетый в хороший импортный костюм. На правой руке мужчины сверкал перстень с большим зелёным камнем.
— Хорошо, где будем говорить? — поинтересовался я у него.
Он показал рукой на парк, и мы направились в сторону парка.
— Я Вам не представился, Ольшанский Яков Самуилович, юрист, — произнёс он и посмотрел на меня, ожидая, по всей вероятности, какой-то от меня реакции.
— Извините меня, это Вы вчера звонили ко мне домой? — поинтересовался я у него. — Кто Вам дал мой номер телефона?
— Давайте не будем сразу искать виновных. Звонил я и хотел с Вами встретиться. Дело в том, что я представляю определённые финансовые интересы большой группы людей, которые, в принципе, и делегировали меня к Вам.
— Что-то слишком мудрёно. Нельзя ли проще. Ну и что Вам от меня, в принципе, нужно? Я не занимаюсь финансовыми преступлениями и поэтому вряд ли могу вам чем-то помочь.
— Всё дело в том, что Вы непосредственно работали с гражданином Лобовым, и, если Вам известно, он владеет большим пакетом акций Менделеевского химкомбината. Я не стану Вам рассказывать, как он заполучил этот пакет акций, сейчас нас больше всего интересует, чтобы он добровольно вернул их предприятию. Виктор Николаевич, мы знаем, что это можете сделать лишь Вы одни и никто другой. Как я Вам говорил, я уполномочен предложить за эту работу солидную сумму, сумму, которую Вы никогда не заработаете на Вашей работе. Мы даже готовы передать Вам небольшую часть этих акций, которая позволит Вам и Вашим детям достойно жить не один десяток лет.