Страница 68 из 98
Ничего не купив, тот побрел дальше. Напротив Дома печати Максим нагнулся завязать шнурок и метрах в тридцати вновь увидел своего преследователя. «Сколько их, трое или четверо?»
Поравнявшись с гостиницей «Казань», он вошел туда. Пройдя по коридору, оказался в зале ресторана и присел за крайний столик. Это место позволяло хорошо просматривать не только зал, но и перекресток улиц Баумана и Чернышевского. Прошло минут пять, и в зал зашел тот самый человек. Оглядев присутствующих, он быстро нашел Максима. Заметив на его столе всего один столовый прибор, оперативник вышел.
Максим сделал заказ, встал и направился на третий этаж. В окно, выходящее на улицу Баумана, было видно, как около магазина «Кристалл» стоят уже знакомые «Жигули», а около них, делая вид, что просто болтают, стояли трое, среди них — все тот же оперативник.
«Значит, их четверо, водитель и трое, которые ведут меня», — прикинул Максим.
Он достал из кармана блокнот, записал номер машины и спустился в ресторан. Официант как раз принес заказ, и Максим как ни в чем не бывало поел. В ресторане он был уже более часа. За это время туда поодиночке зашли все оперативники.
После обеда вся честная компания направилась в сторону кинотеатра «Родина». Там шел новый советский боевик «Пираты ХХ века», народу было много, и на ближайший сеанс все билеты были проданы. Максим принялся искать лишний билетик. Ему сразу повезло, и, схватив билет, он быстро вошел в кинотеатр. На ходу он видел, как оперативники бросились искать билеты.
Максим купил сливочное мороженное и в сторонке наблюдал за попытками преследователей найти билеты. После долгих усилий одному из них это удалось.
Парень вошел в кинозал после третьего звонка. Место у него было крайнее. У оперативника же — наоборот, пункт наблюдения оказался проигрышным: объект сидел значительно выше и недалеко от выхода.
Закончился киножурнал и начался фильм. Максим дождался начала и потихоньку вышел из кинозала. По лестнице он направился в будку киномеханика и попросил выпустить его через служебный вход. Киномеханик был крайне удивлен подобному посещению, но не стал спорить и открыл уличную дверь.
Спустившись по лестнице, Максим оказался на улице Островского. С оглядкой вышел из подворотни, поймал такси и поехал к Светлане.
Доехав до ее дома и убедившись в отсутствии хвоста, вошел в подъезд.
Увидев не на шутку разволновавшегося Максима, Светлана поняла, что происходит что-то серьезное.
— Может, тебе лучше уехать? У тебя есть родственники в деревне или где-нибудь подальше от Казани?
Максим отказался от этой затеи, он был уверен, что его машина уже объявлена в розыск, а любая попытка вырваться за пределы города может обернуться трагическим случаем. Он уже знал о гибели Андрея и не хотел, чтобы его жизнь оборвалась так же нелепо.
Он выпил чая и, увидев в глазах Светланы слезы, стал ее успокаивать:
— Не беспокойся и не плачь, я еще на свободе. Я не дурнее милиции, и они меня просто так не возьмут. Можешь отвернуться от меня и забыть. Я не вправе обижаться. И так благодарю Бога, что он свел меня с тобой. В тебе есть то, чего нет ни в одной другой женщине. И мне не так страшна тюрьма, сколько то, что все это время я не буду видеть тебя. А без тебя я уже не могу.
Он говорил с такой страстью, что она не могла не поверить в его искренность.
— Если меня возьмут, то деньги, которые я оставил у тебя, возьми. Не бросай мою мать, она очень больна, и ей будет необходима твоя помощь. Если будет возможность, переведи деньги в доллары или в золото. Это будет сильнее любой нашей волюты. А сейчас ничего не говори, просто посиди со мной.
Она сидела и молчала, а он все целовал и целовал ее. Не выдержав, она сорвала с него рубашку и стала покрывать поцелуями его разгоряченное тело. Они утонули в отчаянной страсти и, если бы не телефонный звонок, еще нескоро вернулись бы на эту землю.
Звонил Ермишкин и предупредил, что дома ночевать не будет. Светлана предложила Максиму заночевать у нее, но тот отказался. Ему надо было спешить — сегодня у матери был сильный сердечный приступ.
Он пообещал Светлане позвонить на следующий день и с этим ушел.
Всю ночь Светлана проплакала. Утром с красными глазами она сидела в кресле и ждала звонка.
Максим по дороге от Светланы домой зашел к своему родственнику, работавшему МВД. Увидев на пороге нежданного гостя, тот здорово напугался. Он даже не пригласил парня войти, потому что успел рассказать жене, что Максима разыскивает милиция за участие в преступной банде.
— Ты где скрываешься? — почти шепотом спросил он. — Ты знаешь, что твоя машина в розыске, а фотография — у каждого оперативника? Зачем пришел? Знаешь ведь, где я работаю! Я должен тебя задержать, понимаешь?! Прошу тебя, больше ко мне не приходи. У тебя своя жизнь, у меня своя. А если у меня обыск устроят? Как я объясню жене, детям, соседям?
— Когда ты об этом узнал? Я уверен, что не сегодня! Мог бы позвонить! — так же полушепотом упрекал Максим. — Ты же родня мне, у нас одна кровь, один прадед! А ты испугался, решил не пачкаться! Дело твое, тебе еще не поздно и сейчас позвонить.
Дверь открылась, и в коридор выглянула жена. Увидев Максима, она принялась кричать на весь подъезд:
— Ты чего сюда приперся, кто тебя звал? Мы не дружим с преступниками, уходи, или я вызову милицию!
Прокричавшись, она скрылась за дверью. Родственник пытался извиниться — мол, у них двое малолетних детей, и неприятности им не нужны.
Максим, подняв воротник, повернулся и зашагал вон из подъезда. Он шел по улице и вспоминал детство, которое провел со своим родственником. Сколько раз он помогал ему в трудных ситуациях, спасал от наскоков ровесников! Парень давно догадался, почему родственник поступил в МВД — ему необходимо было самоутвердиться перед ребятами, почувствовать пусть слабенькую, но власть.
И сейчас он повел себя как настоящий трус. «Уж если ты такой принципиальный, взял бы да задержал! — думал Максим. — Нет, он на такое не способен. Он трус, хочет быть чистеньким и перед родственниками, и перед своими ментами!»
С этими мыслями он дошел до дома. Уже привычно осмотревшись, увидел знакомую шестерку в тени соседнего дома. Представил, как обрадовались оперативники, увидев его подходящим к дому.
Максим демонстративно подошел к машине и попросил водителя угостить его сигаретой. Тот слегка замешкался, доставая сигареты, но все же протянул пачку наглецу. Максим не курил, но взял сигарету и пошел к подъезду. За эти секунды он не только хорошо разглядел всех преследователей, но и запомнил каждого в лицо.
Максим проснулся рано, очередной гипертонический криз у матери поднял его с постели около пяти часов утра. Он вызвал скорую помощь и в ее ожидании увидел в окно все ту же шестерку, но уже с другими номерами. В машине находилось три пассажира и водитель. Они вышли и закурили, даже не догадываясь, что и за ними наблюдают.
Максим запомнил и эти лица. Ему вдруг показалось, что все, что происходит, — какая-то игра, и рано или поздно все пройдет само собой. Но люди, стоявшие на дороге, были настоящими. И страх, который они вызывали, тоже был настоящим.
«Скоро я буду знать всех оперативников в лицо и все номера, под которыми они ездят», — с тяжелой ухмылкой подумал Максим.
Скорая помощь подъехала сравнительно быстро. Осмотрев мать, медсестра сделала ей шесть уколов, а врач предложил госпитализировать в шестую городскую больницу на улице Николая Ершова.
Максим стал собирать вещи для матери. На все это ушло несколько минут, и они все вместе спустились на улицу. Парень с водителем донесли мать до машины. И они с сиреной помчались в центр. В заднее стекло он видел, как оперативники последовали за ними, но на перекрестке скорая промчалась на красный, а милиция была вынуждена остановиться.
Эта минутная пауза дала возможность значительно оторваться от преследователей. Максим помог санитару занести носилки в приемный покой, а сам остался ждать в коридоре. Минут через тридцать врач сообщил, что мать положили в кардиохирургическое отделение на втором этаже. Выйдя из больницы, Максим к своему великому изумлению, не увидел ни машины с оперативниками, ни их самих. «Видимо, потеряли».