Мой проводник

Гермиона пыталась составить план действий, которые должны были убедить этого упрямого придурка принять помощь. В голову ничего не шло, каждая ее идея вновь и вновь возвращала картинку того его взгляда, полного ненависти. Она справедливо полагала, что любое ее действие может быть воспринято им, как издевательство, как еще один способ его унизить и окунуть в дерьмо, как он вчера выразился.

Действовать надо было тонко. Она надеялась впоследствии не пожалеть о своих намерениях. Договорившись с собой дать ему всего один шанс принять ее помощь, она умылась, наскоро позавтракала и направилась в «Дырявый Котел».

Несмотря на раннее утро, в баре было довольно многолюдно. Кто-то читал утреннюю газету, кто-то мирно дремал на стуле в ожидании заказа, тут и там волшебники встречались друг с другом и проходили в подсобное помещения бара, где была заколдованная кирпичная стена, открывающая проход в Косой переулок.

Туда Гермионе и было надо. Она решила попробовать добраться до Министерства Магии и разузнать, куда поселили Малфоя. Узнав его адрес, она могла бы снова случайно столкнуться с ним на улице и как-нибудь завязать разговор. Детали она еще не продумывала, так как сильно сомневалась, что ее затея удастся.

Не замечая никого вокруг, погруженная в свои мысли Гермиона случайно толкнула кого-то плечом. Повернувшись для извинений, она внезапно увидела знакомую остроконечную шляпу и круглые очки.

- Профессор МакГонагалл, доброе утро! Простите меня, пожалуйста, я вас не заметила, - стыдливо сказала девушка.

- О, мисс Грейнджер! Рада, очень рада встрече. Как вы? Получили мое письмо? – всегда строгая и серьезная МакГонагалл сейчас дружелюбно улыбалась, словно встретила давнего друга.

- Да, профессор, мы с Гарри и Роном были счастливы получить такое приглашение, - Гермиона искренне улыбнулась. – Мы с нетерпением ждем начала учебного года!

- С нетерпением? И даже мистер Уизли? – лукаво улыбнулась она и, словно одернув себя, уже прохладнее продолжила: - В августе придут письма со списком необходимых для обучения вещей. И да, кстати, Гермиона, - профессор впервые за все семь лет назвала ее по имени. – Я бы хотела попросить вас об одолжении. Обычно об этом объявляют в начале учебного года, но хочется известить вас об этом лично. Мисс Грейнджер, я была бы вам признательна, если бы вы согласились стать старостой школы от девочек.

- Почту за честь, профессор, - Гермиона от радости даже хлопнула в ладоши и слегка поклонилась. Это была ее давняя мечта, с третьего курса она представляла себя в Башне для старост, она бы составляла отчеты о посещаемости и успеваемости студентов, читала учебники в собственной спальне и могла бы влиять на однокурсников, примирять их и приструнивать. Гермиона улыбнулась мысли, что Рон обязательно будет подшучивать над ней, сравнивая ее с Перси и говорить, что, по сравнению с ней, тот бы настоящим ангелом.

- Спасибо, мисс Грейнджер, я в вас не сомневалась. Прошу подготовиться морально, следующий учебный год не будет легким. Столько детей с искалеченными судьбами ждут нас, столько студентов-сирот, а все из-за проклятой войны, - лицо женщины омрачилось. – Ладно, не будем о грустном. Школа восстанавливается полным ходом, я, как директор, принимаю в этом непосредственное участие, так что мне уже пора, - она взглянула на часы. – Приятно было встретиться, мисс Грейнджер!

- Взаимно, профессор, - Гермиона улыбнулась в ответ и уже собралась уходить, как вдруг вспомнила о своем плане и решила рискнуть: - Профессор, погодите! Разрешите задать вопрос?

- Да, мисс Грейнджер?

- Вы знаете о приговоре Драко Малфоя?

- Да, мне сообщили о нем, так как он все еще является нашим студентом. Почему вас это интересует?

- Я видела его вчера, - тихо произнесла она. – Он выглядит…разбитым. Я могу как-нибудь ему помочь? Это не навредит ему с точки зрения закона? Ведь ему запрещено поддерживать связь с волшебным миром, а я все же ему принадлежу.

- Ваше милосердие не знает границ, мисс, - удивленно произнесла МакГонагалл и задумалась: - Знаете, я думаю, вы можете попробовать помочь. Ведь как звучал приговор? Это ЕМУ запрещено контактировать с нами, но никому из нас не запретили контактировать с ним, понимаете, к чему я веду?

- Понимаю, - с облегчением выдохнула Гермиона. Она и не подумала о такой простой лазейке. – Профессор, вы знаете, куда его поселили?

- Точный адрес я не знаю, - нахмурилась женщина. – Но как сказал Кингсли, чудесный вид на Гайд-парк поможет этому…кхм…мистеру Малфою исполнить приговор. Полагаю, он живет вблизи упомянутого места.

Гермиона разочарованно покачала головой. Радиус поисков снизился, конечно, но недостаточно. Возле Гайд-парка были сотни домов, к тому же была вероятность, что Малфой живет на высоком этаже, откуда видно не только парк, но и добрую половину Лондона.

- Спасибо, профессор! Вы очень мне помогли. Больше не смею вас задерживать, - с этими словами Гермиона повернулась к выходу, ведь в Косом переулке ей больше нечего было искать, максимально подробную информацию она уже узнала.

- Ему очень с вами повезло, мисс Грейнджер, - вероятно, эти тихие слова не должны были долететь до ее ушей, но она все же их услышала, едва заметно вздрогнула и покраснела, быстрым шагом выходя из бара.

***

Для Драко утро было не менее продуктивным. Открыв глаза, он зябко поежился – в квартире было прохладно – и повыше натянул одеяло. Солнце уже заглядывало в окна, но все же было понятно, что еще довольно рано.

Мысли вернулись к вчерашней встрече, и внутри все снова закипело. Из-за этой выскочки он должен каждое утро просыпаться в ненавистном ему мире. Видит Мерлин, в Азкабане было бы лучше, там он знал бы, что это конец, что дементоры не оставят его просто так, изголодавшись по свежим эмоциям. В конце концов, там бы он не перестал быть волшебником, а здесь он чувствовал себя инвалидом, неполноценным, называть можно как угодно.

Чтобы избавиться от этого дерьмового чувства, он был готов буквально на все. В голове вертелись варианты – съездить на Кингс-Кросс и попробовать пройти через заколдованный барьер, добраться до «Дырявого Котла» и, хотя бы, просто выпить сливочного пива, отобрать метлу у того доходяги, который так унизительно использовал транспортное средство для уборки территории дома, и улететь подальше отсюда. Ладно, последний вариант был совершенно абсурден, за демонстрацию волшебства маглам его по головке не погладят. А если не получится, уже простецы упекут его в психушку, где он будет доживать свой век, пуская слюни и испражняясь под себя. Деннис Лихэйн в своем «Острове проклятых» вполне доходчиво описал, что такое психушка и чего можно от нее ожидать.

Драко невольно вернулся мыслями к недавно прочитанной книге. В детстве ему не позволено было читать ничего, кроме классики волшебного мира. На ночь, вместо сказок, он слушал «Историю Магии» Батильды Бэгшот, «Природную знать. Родословная волшебников» из опасной коллекции литературы рода Блэк. В чуть более старшем возрасте, когда за образование сына принялся сам Люциус, Драко часами слушал Барретта Фэя с его «Грязнокровки. Как распознать их» и «Когда маглы атакуют». Ему не позволяли читать даже гребаного Златопуста Локонса, хотя в его книгах было полно полезной информации об уничтожающих и защитных заклинаниях. Люциус всегда считал его лгуном и позером, что, как оказалось, было вполне оправдано.

Чем больше нужной чистокровному волшебнику информации вливали в его голову, тем чаще маленький Драко тайком сбегал в семейную библиотеку, доставал из своего личного тайника «Сказки барда Бидля» и зачитывал их до дыр. Так продолжалось до самой школы, пока он не поступил на факультет Салазара Слизерина. Истинному слизеринцу не пристало верить во всякую детскую чушь.

И теперь Малфой снова ощущал себя ребенком, открывая новые и новые миры, созданные магловскими писателями. Пусть они были наивны, где-то глупы, неправдоподобны, особенно для волшебника, но они затягивали, увлекали, заставляли желать большего.