Мой проводник

— Ты зарываешься, — прорычал Фадж, наконец отбросив свою напускную вежливость. — Когда я буду убивать ваше Золотое Трио, непременно начну с тебя, шлюха.

— Да-да, — скучающе отозвалась Гермиона, рассматривая свои ногти с расстояния. — Ну так что? Ответишь на вопрос? Ты обещал.

— Отвечу, — внезапно легко сменил гнев на милость Фадж. — Хочешь знать, почему именно последователи Тёмного Лорда? Потому что только они видят в Поттере не национального героя, не Мальчика-который-выжил-и-победил-главную-угрозу-магического-мира, а просто везучего высокомерного засранца, который считает, что есть лишь два мнения — его и неправильное. У Пожирателей тоже есть мотив, который крайне схож с моим — месть. Из-за него их засадили в Азкабан, именно он лишил их великого будущего…

— Великого будущего? Серьезно? — фыркнула Гермиона. — Это жизнь в роли безвольного раба, заклейменного, как скот — великое будущее? Сомнительно, очень сомнительно. Постойте…так вы просто хотите отомстить? За что?! Оу, дайте догадаюсь. Нежелательное лицо №1, по вашему, стало причиной вашего головокружительно падения с престола? Угадала? Плохой негодник Гарри Поттер обидел великого Министра Магии, Корнелиуса Фаджа, тем, что оказался прав? Тем, что донес миру правду о возрождении Темного Лорда? В этом он виноват? А если бы он умолчал, что было бы?

— Если бы твой драгоценный Поттер не понесся тут же докладывать обо всём всем в округе, мы бы сами справились, потихоньку, не вызывая резонанса, — хмуро буркнул уязвленный Фадж.

— Не вызывая резонанса?! Ты совсем тупой? Очнись, Фадж, ты сам не веришь в то, что говоришь!

— И как же ты бы справился? — насмешливо спросил Яксли. Роули попытался шикнуть, но Корбан только отмахнулся от него, как от назойливой мухи. — Убил бы Темного Лорда? Сомневаюсь. Даже если бы у тебя получилось, что сделал бы с нами? Перерезал, как собак? — Гермиона фыркнула, но сдержала смех. Яксли недовольно на нее посмотрел, осознав, как это прозвучало, и продолжил: — Твои речи там, в Азкабане, звучали несколько слаще, когда ты предлагал пойти за тобой.

— Интересная картина вырисовывается, — протянула Гермиона, барабаня пальцами по подлокотнику. — Ты предлагал пойти за собой? И ты правда был уверен в их верности? Да они бы тебе дали себя…кхм…ты понял, лишь бы убраться из Азкабана. Хорошо, предположим, у тебя все получится, ты убьешь Гарри, отомстишь, эти придурки тоже отомстят, а дальше-то что? Поздравите друг друга с победой, пожмете руки, и разойдетесь в разные стороны? — Гермиона торжествовала, глядя на озадаченные лица стоящих перед ней. Она почувствовала себя королевой положения, даже без палочки, даже связанной. Оставалось лишь немного дожать, чтобы они сцепились друг с другом. — Или ты, Фадж, планируешь вернуться на пост Министра Магии? С почестями? Очернив Кингсли? Мол, не уберег нашего Золотого мальчика? Наивность и тупость так и хлещут. А вы, песики? Будете прятаться? Не имея возможности высунуть нос из своей конуры? Чем такая жизнь лучше Азкабана? О, нет, — она притворно охнула, большими глазами глядя на Пожирателей. — Думаете, этот старый трус вернет вам ваше положение в обществе? Как много вопросов, и как мало ответов, да? — не дожидаясь реакции, она выпалила: — Остался один вопрос, который никак не дает мне покоя. Почему вы сразу меня не убили? Ведь была куча возможностей, я не пряталась. Ни за что не поверю, что вам не хватило духу. Или снова, как послушные мальчики, послушались команды этого? — она кивнула в сторону закипающего Фаджа. И адресовала следующий вопрос ему: — В чем смысл?

— Вы отняли у меня самое дорогое. Вы отняли мою жизнь. Мою карьеру. Все то, чего я так добивался, к чему я так стремился, вы увели у меня из-под носа. Я хочу сделать с вами то же самое, — прошипел Фадж. — Мы все обсудим позже, — рявкнул он, обращаясь к Пожирателям, которые уже открыли рты для вопросов.

— О, уже не только Гарри виноват, но и мы с Роном? — протянула Гермиона, закатывая глаза. — А еще в начале нашего милого общения ты говорил, что я вообще просто не устояла перед Гарри. Что ж, удиви меня. Родителей вам не достать, Гарри и Рона тоже, а больше у меня ничего нет в жизни, за что бы я цеплялась.

— Вот тебе, на разогрев, — выплюнул Кэрроу, что-то бросая к ногам девушки. Гермиона опустила глаза и едва сдержала вопль ужаса. Возле нее лежал окровавленный рыжий кошачий хвост. — Это я сделал, к твоему сведению. Этот гребаный кошара так храбро пытался защитить твое жилище, даже поцарапал меня, представь, какая наглость! Прежде, чем испепелить его дотла, я выпустил ему кишки. О, как он орал! — с удовольствием издевался Амикус, прикрыв от наслаждения глаза. — Я и не думал, что так соскучился по воплям. Что же, сегодня я наверстаю упущенное. И первым воплем будет твой, поганая грязнокровка.

Гермиону трясло крупной дрожью. Она не в силах была отвести глаза от того, что еще недавно было частью ее любимца. Слезы щипали глаза, судорожные рыдания вырывались из глотки, но, собрав все свое мужество в кулак, она прямо посмотрела в глаза мучителя:

— Кэрроу, ты еще более жалок, чем я думала. Мучить ни в чем не повинное, беззащитное животное — это твой потолок. И как Волан-де-Морт тебя терпел, если даже меня от тебя тошнит?

— Что, не пробрало? — насмешливо прошипел Яксли. — Посмотрим, что ты скажешь на это. Эй, Малфой, подойди-ка к нашей гостье.

Гермиона стала судорожно вглядываться в темноту, выискивая знакомое платиновое пятно. Испарина покрыла лоб и шею девушки, когда она лишь за мгновение пронесла образы измученного, искалеченного Драко, возможно, без какой-либо конечности. Мерлин, прошу, пусть он будет хотя бы относительно невредим!

На свет вышел Малфой собственной персоной. Его не швырнули к ее ногам, полуживого, уже хорошо. Гермиона стала лихорадочно ощупывать его глазами снизу вверх, всем телом стремясь к нему, не обращая внимания на кровь, которая выступила на натертых запястьях. Лишь остановившись на его лице, Гермиона замерла, шумно выдохнула и широко распахнула глаза, не желая им верить.

***

— Шесть — шесть! — часов поисков — и ничего, — мистер Ангельми с досадой ударил по деревянной поверхности стола. — Не помогает ничего. Мисс Грейнджер словно…испарилась. Единственное, что нам удалось обнаружить — Обезоруживающее заклятие, выпущенное из ее палочки в квартире Драко Малфоя. Все.

Все сидели с опущенными головами, не в силах вымолвить и слова. Тишину разрезал лишь тихий плач Джинни, уткнувшейся в плечо Гарри. Сам же Золотой Мальчик с силой сжимал челюсти, заставляя желваки работать с бешеной скоростью.

Внезапно Рон вскочил со своего места и начал метаться по небольшой гостиной, с остервенением вырывая рыжие волосы.

— Это я виноват в том, что она поперлась за этим хорьком! Я ее на это спровоцировал! Мерлин, я не прощу себе, если с ней что-нибудь случится!

— Как-то поздно раскаиваться, не думаешь? — зло прошипел Гарри, рывком вставая со своего места. — Ты вёл себя как…как…как Малфой когда-то!

— Не смей сравнивать меня с этим белобрысым ублюдком, Гарри, — вспылил Рон. — Он делал это все из-за того, что он дерьмо, а я просто переживал за Гермиону. Я могу поклясться чем хочешь, что он тут замешан. Он с ними заодно, и активация его палочки об этом просто кричит. Я лишь хотел надавить на неё, чтобы она осталась хотя бы из чувства вины, стыда, чтобы она не подвергалась опасности. Но в последний момент, глядя, как она яростно его отбивает, я просто вспылил. Не смог удержаться. И вот результат — эти псы поганые ее забрали, — Рон в ярости стукнул кулаком по столу. — Не надо меня осуждать, я и так чувствую себя паршивее некуда. Дал эмоциям взять верх, и теперь наша Гермиона… — он не смог продолжить. Ком встал в горле, в носу предательски защипало, ногти впились в ладони так, что он был уверен, что его пальцы выйдут с тыльной стороны.

— Твой способ защитить ее абсолютно идиотский, Рон, — всхлипнув, отрешенно сказала Джинни. — Но теперь обсуждать это, осуждать тебя, не имеет смысла. Надо ее спасать, вот что я хочу сказать. Нужен убойный план. А она была в этом профи… — слезы катились по бледным щекам девушки.