Мой проводник

Она с удовольствием вспомнила его надменный взгляд, когда они заходили в супермаркет, который вскоре сменился удивленным и…заинтересованным? Он осторожно открывал морозильные камеры, протягивал туда руку за одной из разноцветных коробок и тут же ее отдергивал, недоуменно рассматривая собственную ладонь. Искреннее намерение Гермионы не смеяться трещало по швам, поэтому она тут же отвернулась, стараясь скрыть улыбку. Слава Мерлину, Малфой ничего не заметил, уже недоверчиво изучая полку с соусами.

Он практически ничего не говорил, только хмыкал на замечания Гермионы по поводу тех или иных продуктов.

С пылесосом и холодильником разобрались за полчаса. Гермиона с облегчением смотрела, как Малфой деловито елозит пылесосом по полу, всем своим видом показывая, что это «очередное идиотское магловское изобретение» ничуть его не удивило. Однако, девушка заметила, как тот скинул на пол перо с диванной подушки и моментально запылесосил его, победно улыбнувшись.

Гермиону переполняло удовлетворение, оно лениво устроилось у нее где-то выше солнечного сплетения и улыбалось, как Чеширский кот. Такое чувство мог испытывать человек, который реализовал свои амбиции. Несмотря на то, что ее учеником оказался несносный слизеринский хорек, девушка все же была довольна своей работой. Перед ней была tabula rasa, чистая доска, чистый лист бумаги, и только от нее зависело, чем он будет наполнен. На секунду она и впрямь почувствовала себя невыносимой зазнайкой, коей ее называла добрая половина Хогвартса, но быстро отогнала от себя мрачные мысли.

Еще два-три дня, и с обучением будет покончено. Она выполнит свой долг, который сама же себе и приписала, и они с Малфоем расстанутся. Возможно, она зайдет к нему еще пару раз после, просто для контроля, но это точно будет не скоро.

Сев за обеденный стол в своем доме, она налила себе холодный имбирный лимонад, от которого стакан тут же запотел, и с наслаждением отпила глоточек. Только сейчас она поняла, как устала.

***

Драко расположился за кофейным столиком в гостиной, задумчиво уставившись в окно. Перед ним стояла тарелка, полная дымящихся куриных наггетсов, которые он макал в сырный соус, по совету Гермионы.

День однозначно нельзя было назвать обычным. Черт, да он был просто сумасшедше странным! Все эти совместные походы по магазинам, приготовление (подогревание) еды, уборка, и все это рука об руку с Грейнджер, словно они были престарелой супружеской парой. Драко передернуло от этой мысли, курица встала поперек горла.

Он и грязнокровка. Супружеская пара! Мерлин, что лезет ему в голову? Аппетит мигом пропал. Малфой небрежно кинул остаток наггетса обратно на тарелку и с отвращением вытер пальцы. Должно быть, магловский воздух уже отравил его сознание. Чувствуя острую потребность принять душ, Драко на ходу скинул с себя одежду, направляясь в ванную. Горячие упругие струи воды помогли расслабиться и немного отвлечься.

А в голове настырно звучал переливистый девичий смех.

========== Глава 6. ==========

Утро второго июня встретило своих жителей просто невыносимой жарой. Гермиона даже подумала, что за этим стоит что-то магическое, настолько нетипично это было для обычно дождливого и туманного Лондона. Она вышла из дома в привычном свитере и джинсах, вдохнула обжигающий сухой воздух и, закатив глаза, вернулась к шкафу.

Наскоро переодевшись в легкое зеленое платье, она взглянула на себя в зеркало и застыла. На нее из отражения смотрела молодая симпатичная девушка с сияющими предвкушением глазами и легкой улыбкой. Посторонний мог бы подумать, что она собралась…на свидание? Гермиона фыркнула и снова вернулась к выбору одежды. На свидание, точно. С Малфоем. Ни в одной из параллельных вселенных она бы не пошла с ним на свидание, это как пить дать. Они бы никогда не держались за руки, не обнимались, не целовались…

Гермиона уставилась в пустоту, практически ощущая свою ладонь в его, чувствуя его горячее дыхание на своей шее, его мягкие, нежные губы на своих, его руки в ее волосах, которые бы легко их сжимали, заставляя ее немного откинуть голову и дать больше места для поцелуев. Потом он мог бы провести этими самыми руками с выступающими костяшками по линии ее талии и…

Из неправдоподобно сладостного мира грез ее выдернул Живоглот, который потерся о ее ноги, требуя свой завтрак. Она с трудом перевела свой затуманенный взгляд на кота, все еще словно не видя его, все еще чувствуя сладкую тяжесть в низу живота, и осознание накрыло ее волной.

Это что такое было, черт возьми?

С каких пор она стала мечтать о Малфое? Нет, стоп. Она не о нем мечтала. Просто…просто она не виделась с Роном уже две недели, она соскучилась по ласке, вот и все. Да, ничего такого. Чертово подсознание банально выдало ей того, о ком она часто думала в последнее время. Конечно, она о нем думала не в том смысле, но…

С усилием оторвавшись от анализа собственных мыслей, Гермиона натянула короткие джинсовые шорты, первую попавшуюся футболку и, насыпав корм в миску кота, который тут же потерял интерес к хозяйке, вышла из дома.

Она постучала в дверь квартиры Малфоя, отойдя от нее на пару шагов назад и пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Надо бы провериться, поднялась на второй этаж, а сердце словно с ума сошло.

Дверь открылась, но на пороге никого не было. Гермиона осторожно заглянула внутрь и увидела Малфоя в пижамных штанах и футболке, который неспешно брел к холодильнику, откровенно игнорируя ее.

— Я надеялся, что ты забыла, — лениво бросил он через плечо, даже не взглянув на гостью.

Спасибо, Малфой, я больше о тебе не мечтаю. Одна лишь небрежная фраза остудила ее пыл. И как она могла забыть, кто стоит перед ней? Да он не способен и на половину того, что она там себе надумала! Нежный Малфой, три ха-ха.

— Ты почему еще не готов? — возмущенный возглас заставил его обернуться с намерением сказать что-нибудь язвительное, но открывшаяся его взору картина заткнула его на полуслове.

Перед ним стояла эта доставучая наглая гриффиндорка практически…раздетая. Сглотнув густую слюну, он медленно окинул ее взглядом. Тонкие лодыжки, стройные ноги с острыми коленками, молочно-белая кожа, округлые бедра… Ничего из этого гребаные шорты не прикрывали ни на дюйм.

Обычно торчащие в разные стороны волосы собраны в высокий хвост, что открывало чудный обзор на нежную шею и аккуратные ушки, которые так и хотелось тут же прикусить и сразу провести языком, зализывая укус. Стоит сейчас перед ним, сжимая в своем маленьком кулачке ремень от сумки, перекинутой через плечо, краснеет под его изучающим взглядом. Он мог поклясться, что даже с такого расстояния увидел, как ее тонкие руки покрылись бесчисленным количеством мурашек. Подсознание услужливо подсунуло ему ее вчерашнюю фразу, что-то там о проверке наличия на ней трусиков. Будь она и вчера в таком виде, он бы обязательно воспользовался ее предложением. Наплевал бы на ее статус, на ее грязную бурлящую кровь, которая прямо сейчас заливала ее лицо, заставляя его желать прикоснуться с разгоряченной коже, провести большим пальцем по губам…

Грейнджер тяжело дышала. Он видел это, чертова футболка не скрывала ни один изгиб ее тела. Он завороженно наблюдал, как ее маленькая грудь поднимается и опускается в такт ее дыханию. Маленькая, грязная грудь, которая, он держал пари, выглядит куда лучше без всех этих тряпок. Маленькие розовые сосочки, нежная кожа стоящих грудей, невыносимый, умопомрачительный сладких запах дыни… В паху что-то болезненно шевельнулось и запульсировало.

Это помогло ему стряхнуть с себя наваждение и постараться взять свою фантазию под контроль. Драко быстро засунул руки в карманы, слегка оттягивая штаны, чтобы стояк — твою мать, стояк! — не бросался в глаза.

— Я почти готов, — хриплым голосом пробормотал он. — Мне нужно в душ. Три минуты.

Гермиона с открытым ртом проводила взглядом хозяина квартиры, который резко сорвался с места и скрылся в ванной комнате. Это что был за осмотр? Что за голодный горящий взгляд? Да она такого у него не наблюдала даже тогда, когда он рассматривал новый Нимбус в витрине в Косом переулке, где они случайно столкнулись перед началом четвертого курса. Тогда он переключил свое внимание на нее, и пылающий взгляд сменился обжигающе-ледяным. Теперь же в его глазах не было и толики былого презрения, было лишь…желание?