Терпкий запах тиса

Вадим встал, достал из шкафа в холле дорожную сумку и пошел с ней в спальню. Я слышала, как он выдвигает ящики шкафа, снимает одежду с вешалок. Потом зашел в ванную, забрал что-то оттуда. Вернулся в гостиную, забрал ноутбук, ежедневник и несколько книг.

- Решим потом, на спокойную голову, - сказал он. – Что будем делать дальше. Я позвоню. Пожалуйста, не говори ничего мальчишкам. Я с ними поговорю сам. Они ведь давно догадывались, что у нас все плохо. Скажу, что мы попытались снова, но не вышло. Никто не виноват – так сложилось.

- Спасибо, - прошептала я, больше всего на свете желая умереть, немедленно. – Куда ты сейчас?

- Наверно, к Ивану. Или в гостиницу. Потом квартиру сниму. Не беспокойся.

Он задержался на секунду, глядя на меня, повернулся и вышел. Хлопнула дверь, повернулся ключ в замке.

И вот тут меня наконец пробило по-настоящему. Я вспомнила выражение лица Котика, когда выходила из его кабинета, и расхохоталась, как сумасшедшая. А потом разрыдалась – и вот это уже была настоящая истерика. Куда там всем предыдущим.

Прервал эту вакханалию телефонный звонок. Я с надеждой схватилась за трубку и снова истерично расхохоталась, увидев на экране: «Евгений».

- Лера! – похоже, у него там действительно было предынфарктное состояние, если не сам инфаркт. – Послушай! Я не хотел! Я правда не думал… Я ей звонил, я ее просил… Лера, пожалуйста, я тебя очень прошу!

Продолжая смеяться, я нажала на кнопку отбоя, а потом сбросила еще два его звонка. Это было маленькое утешение. Такое маленькое, как петушок на палочке для человека, у которого сгорел дом. А потом позвонила Маринка.

- Ну что, Соболева? – сладко пропела она. – Или ты уже не Соболева? Как кинчик, зашел? Ты там прямо порнозвезда. Надеюсь, профессор оценил?

- Надеюсь, ты счастлива, сука, - сказала я так спокойно, как только могла, и отключилась.

«Видите, спокоен как? Как пульс покойника», - вспомнилось из Маяковского.

Я вышла на кухню, выпила воды, вымыла лицо, вытерла кухонным полотенцем, пахнущим рыбой, и снова потянулась за телефоном. Упадышев отозвался после первого же гудка. Возможно, он от меня уже устал, но все же я хорошо платила. Такими клиентами не бросаются.

- Слушаю, Валерия Сергеевна.

- Василий, у меня просьба. В качества бонуса – можно?

- Излагайте, - насторожился он.

- Помните, вы предлагали отправить наш подарок по приятному адресу?

- Конечно.

- Вы можете это сделать? Прямо сейчас?

- Не вопрос. Подождите минутку.

Я включила громкую связь и смотрела, как бегут на дисплее секунды, отсчитывающие продолжительность разговора. Из динамика доносилось цоканье клавиш и щелчки мышкой.

- Ну вот, ракеты ушли, - сказал он через минуту и двадцать две секунды.

Все, теперь можно было достать бутылку вина и напиться. На работу утром я не собиралась. Гори оно всем синим пламенем. Одна мразь свое получила, что делать со второй, подумаю потом.

Я выпила уже половину, голова кружилась, но легче не стало. Скорее, наоборот. Снова ожил телефон.

- Да как же вы все меня зае…ли! – сказала я, едва на свалив его на пол.

На экране высветилось: «Корнетова».

- Лерочка, ты как? – спросила Кира.

- Что как? – пьяно захихикала я.

- Мне сейчас Маринка позвонила, сказала, что ты, вроде, не в себе. Что она за тебя беспокоится. Представляешь? Она за тебя беспокоится!

Сначала я расхохоталась. Потом выругалась многоэтажно. Потом заплакала.

- Кир… я просто пьяная. От меня… Вадим ушел.

Помолчав, Кира спросила:

- Хочешь, мы с девочками сейчас приедем? Ну, или я одна, если они не смогут?

- Валяйте!

Я представила, что они приедут, будут меня жалеть и утешать… блин, это было так противно, унизительно… пусть приезжают, в конце концов!