Страница 49 из 90
Конечно, многое мне было уже известно, например, поездки за границу, рабочие и личные контакты. Но и нового хватало. По крайней мере, вся моя профессиональная деятельность была как на ладошке, и я теперь могла не беспокоиться, что попаду впросак. Да и некоторые телефоны из записной книжки перестали быть загадкой.
В разделе о Вадиме были кратко перечислены его контакты с лицами женского пола, после чего следовало резюме: оснований подозревать наличие интимных связей нет. Видимо, подозревать его в интимных связях с лицами мужского пола оснований было еще меньше, раз об этом даже не упомянули.
В списке людей, с которыми я пересекалась, хватало мужчин: и тех, кого я знала раньше, и совершенно незнакомых. Но это было лишь перечисление с краткими личными данными: возраст, род занятий, семейное положение, род контактов, иногда фото. Я дошла уже до последней страницы, и вдруг меня словно ледяной водой окатило.
В числе прочих в списке фигурировал Евгений Алексеевич Котов, 1983 года рождения, банковский служащий, разведенный. В графе «род контактов» значилось: «одноклассник, оффлайн».
В прежней реальности мы с Котиком виделись последний раз на его свадьбе. Я тогда уже ждала двойняшек и умирала от токсикоза, поэтому мы с Вадимом пришли только на регистрацию и были очень рады побыстрее сбежать. Потом от кого-то из общих знакомых я слышала, что он с женой из Питера уехал, хотя это меня уже совершенно не интересовало.
Но если сейчас детективы записали его в мои контакты, причем не виртуальные, значит, он вернулся. И пересекались мы с ним наверняка не один раз.
Господи, взмолилась я, пожалуйста, только не это! Пусть мы встретились пару раз в кафе поболтать. Просто одноклассник, ничего больше.
Я встала, нашла в секретере наш с Вадимом свадебный альбом, полистала. На последней странице была большая фотография: мы с ним стоим у подножья лестницы в загсе, рядом свидетели: Нина и друг Вадима Иван, а на ступеньках родные и гости. Где-то на самом верху, с краю притулился Котик. Тощий, сутулый, челка на глаза, пиджак на джемпер.
Я вспомнила тот поцелуй в парке на скамейке, и меня снова передернуло.
Спала я ужасно, просыпалась каждые десять минут, а под утро приснилось, что я вернулась домой после той грозы и обнаружила себя замужем за Котиком. И что у нас дочь – худая прыщавая дылда.
По-хорошему, за руль в таком состоянии садиться не следовало, но я представила, как возвращаюсь в воскресенье домой в набитой электричке, приняла холодный душ и поплелась на стоянку. И выехала на первый же перекресток на красный свет. К счастью, машин в субботнее утро было не так много. После этого я постаралась взять себя в руки. Еще не хватало только попасть в аварию.
На даче меня немного отпустило. Кто-то из соседей сказал маме, что в лесу уже пошли колосовики, и мы с мальчишками пошли проверить. Нагулялись, нашли три гриба. Петька с Пашкой носились по лесу, как подросшие нескладные щенки, скакали вокруг меня, приносили показать какие-то листики-цветочки. Мне показалось вдруг, что вообще ничего не изменилось. Точно так же мы ходили с ними в лес в мае, когда все еще только расцветало. После бессонной ночи, от переживаний и свежего воздуха у меня начала кружиться голова.
- Мам, ты слишком много работаешь, - безапелляционно заявил Пашка. – У тебя отравление кислородом.
Вечером, после неспешного чая из самовара на веранде, позвонил Вадим, и мы долго разговаривали. А потом я легла на его кровать и моментально уснула. А когда проснулась утром, все показалось уже не таким мрачным.