Страница 3 из 11
В юном месяце апреле
В старом парке тает снег,
И крылатые качели
Начинают свой разбег.
Позабыто все на свете,
Сердце замерло в груди...
Песню я начал тихо, но постепенно сам стал наслаждаться ей, и голос становился все громче.
Только небо, только ветер,
Только радость впереди!
Припев же я запел в полный голос.
Взмывая выше ели, не ведая преград,
Крылатые качели летят, летят, летят.
Детство кончится когда-то,
Ведь оно не навсегда.
Станут взрослыми ребята,
Разлетятся кто куда.
А пока мы только дети,
Нам расти, еще расти.
Только небо, только ветер,
Только счастье впереди!
(Крылатые Качели из кинофильма «Приключение Электроника» https://vk.com/audios-183132800?section=playlists&z=audio_playlist-183132800_1, песня выбрана в этом варианте так как в фильме исполнялась Еленой Шуенковой).
Так увлекся пением, что не услышал, как открылась дверь и в палату зашла медсестра, а когда, окончив петь, обернулся, передо мной предстала моя первая публика: Ольга Павловна и ребята из соседних палат, головы которых заглядывали в дверной проем.
— Молодой человек, у Вас прекрасный голос. А что за песню вы пели? Просто очень хорошая и странно, что я ее никогда не слышала.
— Моя песня, я ее недавно сочинил, — ну вот и все мосты сожжены, и так легко это произошло.
— Даже не верится, прекрасный голос и еще талантливый поэт. А есть ли у Вас еще что-нибудь? — в голосе медсестры промелькнуло недоверие.
— Да, но их лучше исполнять с аккомпанементом, впрочем, как и эту.
— А вы и музыку сочиняете? — на лице Ольги Павловны все больше удивления и недоверия.
— Да, я с шести лет играю на фортепьяно.
— Прекрасно, у нас в ленинской комнате есть пианино, только сейчас уже поздно, а вот завтра во время обхода врача вы сможете попросить у него разрешения играть там. А сейчас, может, все же споете еще одну свою песню?
— Ну что же, дайте подумать, какую.
— У Вас их много? — голос медсестры аж повысился от удивления.
— Ну уж не две точно, но спою я сегодня еще только одну, а вот завтра, если доктор разрешит, исполню побольше, — решил сразу предупредить, чтобы не просили еще спеть.
Я решил ничего не придумывать и продолжить петь из электроника.
Над нами солнце светит — не жизнь, а благодать,
Тем, кто за нас в ответе, давно пора понять,
Тем, кто за нас в ответе, давно пора понять, —
Мы маленькие дети, нам хочется гулять.
На последних словах куплета подмигнул ребятам, которые уже вошли в палату.
А нам говорят, что катет короче гипотенузы,
А я говорю вам — хватит, устал я от этой обузы.
Па-ра-па-ра-ра па-ра короче гипотенузы,
Па-ра-па-ра-ра па-ра устал я от этой обузы.
Ах, встать бы на рассвете, убрать бы в стол тетрадь,
Тем, кто за нас в ответе, давно пора понять,
Тем, кто за нас в ответе, давно пора понять, —
Мы маленькие дети, нам хочется гулять.
А нам говорят: «Афины войною пошли на Спарту»,
А я говорю: «Покинуть хочу поскорее парту!».
(Мы маленькие дети https://www.youtube.com/watch?v=W-tPTmdnc7E)
В течение песни начали раздаваться смешки, ребята улыбались, а когда я закончил петь, даже начали аплодировать, было чертовски приятно.
— Спасибо большое, — улыбка сама появилась на губах, — но на сегодня все, завтра, если позволит врач, я спою в ленинской комнате.
— Действительно, расходимся по палатам, ребята, — медсестра тоже улыбалась. — Как ведь точно спел про вас, шалопаев, все-все расходимся.
— А тебе надо петь на радио, — сказала она, когда выпроводила всех из моей палаты. — Я тоже завтра попрошу Николай Васильевича, он главврач, думаю, разрешит.
Оставшись один, я улегся на кровать. Ну что же, голос у маленького Саши действительно отличный, завтра проверю в других тональностях...
И вот на такой ноте незаметно уснул.
Больница. Часть 3(Знакомство)
Ну почему, объясните мне, почему надо будить в больницах в такую рань и всучивать градусник даже тем, кто никогда не жаловался на температуру? Вот и меня разбудили в шесть утра, а завтрак только в девять. Ладно бы после этого шел обход врача, так нет, он только после завтрака, в десять. Я на автомате засунул градусник под мышку, ну и, естественно, уснул, после чего выслушал о своей безответственности от пришедшей забрать его медсестры. Второй раз уже уснуть не смог, поэтому решил сделать зарядку, из здания меня вряд ли кто сейчас выпустит, так что ограничюсь, пожалуй, отжиманием и упражнениями на пресс. Очередной раз порадовался тем, что молодой Александр любил спорт. Выйдя в коридор, обнаружил на посту вчерашнюю молодую медсестру и Ольгу Павловну, это хорошо, что их смена началась. Подойдя к ним и не успев даже слово сказать, я успел только рот открыть, как сразу отповедь от молодухи.
— Пациент, вы почему не в палате?
— Я хотел... — пытался я объяснить, почему, но опять был прерван.
— Марш в палату и до обхода врача не покидайте ее, завтрак вам принесут.
— Да я хотел попросить ключ от душевой, — все же сумел сказать этому гестаповцу в коротком халате и со стройными ножками, а халатик так облегал прекрасный третий размер... Что-то меня не туда занесло.
— Это зачем Вам в душ? — задала шикарный вопрос девушка, от такого даже Ольга Павловна на нее посмотрела с недоумением.
— Да после зарядки хотелось бы ополоснуться, не в раковине же это делать.
— Александр, вы недавно лежали сутки в бессознательном состоянии. — Вот не могу понять, почему не называть вещи своими именами — вы были в коме. — И сегодня подвергли себя физическим нагрузкам, вы, наверное, хотите подольше побыть с нами?
Ольга Павловна сурово посмотрела на меня, отчего я даже стушевался и понял, что ведь действительно повел себя безответственно, но я и вправду чувствую себя абсолютно здоровым, о чем и заявил.
— Это не Вам решать, — очнулся гестаповец, — а врачу.
— Ну да, доктор сказал: в морг, значит, в морг, — не остался в долгу я.
— Что? Какой морг? — красивая и глупая — это ли не мужской идеал, точней идеал холостяков.
— Держи ключ, юморист, — достав из стола ключ с марлей вместо металлического кольца и картонной биркой, Ольга Павловна, улыбаясь, вручила его мне. — В конце коридора справа.
Заглянув в палату за полотенцем, пошел наслаждаться победным душем. А что, я победил гестаповца, симпатичного, глупого, но все же фашиста в юбке. После душа вернул ключ и вернулся в палату, где опять завалился в кровать с мыслями о том, стоит ли мне что-то делать с развалом СССР, и прекрасно понял, что в моем случае ничего из того, что делают попаданцы, я делать не собираюсь. Писать письма Брежневу или Романову или еще кому, так я уверен, что придется писать не одно и закончится это все там же, в застенках, где из меня будут выбивать информацию под всякими препаратами. Вспомнил книгу об одной певице, которая путем известности и популярности налаживала отношение Европы и СССР, для меня это самый приемлемый вариант. Тем более, как помню, в начале этого года вновь стали налаживаться отношения с Францией. И благодаря Шарлю де Голлю Франция выходит из НАТО. Этот политик с приходом пятой республики позиционирует Францию как свободную от влияния североатлантического союза, сильную ядерную державу, где сотрудничество с СССР считал важнейшим направлением внешней политики, и вскоре должен заключиться договор об увеличении товарооборота между двумя государствами. Все это я вспомнил благодаря статье моего друга, который попросил помочь ему и привести пример и культурного обмена, ведь в это время зародится любовь Советских граждан к Джо Дассену. Вот я и решил, что если народ Франции полюбит меня как певца, это только больше сблизит, а уж как этого добиться, я придумал. Так и прошло время до завтрака.