Жизнь – игра

– Йен… а… а ты меня зачем раздел? – Распахнутые глаза, в которых тут же начинает собираться влага и подрагивающие мелкой дрожью губы являют то еще зрелище. Совсем девчонка.

Хотела бы гадость какую сказать, но резкие слова с губ так и не сорвались – еще истерить начнет. Не хочу слушать.

– Не реви, предложением твоим воспользоваться я не планировал и не планирую, тем более еще и в бессознательном состоянии. Женщин в моей жизни было достаточно, так что ничего нового я для себя не открыл. Тебя раздел для осмотра возможных повреждений, да и отмыл – у тебя на бедре была серьезная царапина, обработал и ее. Не реви. Ну, что еще?

Видя, что от моих спокойных слов она вроде бы начала успокаиваться, но потом дрожь пошла заново. Отходняк от вчерашнего? Похоже что да, слезоразлива всё-таки не избежать.

Качнув головой, сгребла девчонку на руки, предварительно получше завернув в плащ, благо силы позволяли, да и статус мой нынче похоже как раз таков – спаситель и утешитель мелких зеленых соплюшек. С полчаса всхлипываний и подвываний в мое плечо и дриада вроде начинает успокаиваться. Вот и чудно.

– Ну, все? Есть хочешь? Сама оденешься?

– Да… ага… да, спасибо… а, дай сумку, пожалуйста… – Кивки и благодарности, перемежаемые с последними всхлипами и вот она уже сама тянется к сумке. – Только я… я мясо не ем…

Нда, вегетарианка на мою голову. А у меня-то кроме мяса и нет ничего. Хотя… вроде хлебцы еще с фруктами оставались, да и у нее я в сумке что-то видела. Точно, ладно, сама разберется. Сгрузив девчонку обратно на траву, положила рядом ее сумки. Сама же отошла, предупредив, что рядом, смотрю за местностью, но за ней подсматривать не буду, пускай одевается спокойно.

– Йен, я все, вернись… пожалуйста. – Неуверенный голосок девчонки и я поражаюсь, как же он не соответствует ее вчерашнему. Вчера она была более смелой и сильной. Что же произошло? А сейчас кажется она и вовсе одна остаться боится.

– Здесь я, здесь, не бойся. Кроме нас здесь нет никого, ну и зебраки конечно.

– Кто? – И такое искреннее удивление, что я только морщусь с досады. Это для меня они зебраки…

– Транспорт мой.

– Дъянги?

– Ага. – Пускай будут дъянги, по мне так все равно зебраки.

– А где мой… мой Танай?

– Конь?

– Да.

– Сдох.

– О… – И вновь опущенные уголки губ и одна слезинка прорывается наружу.

– Не реви, Дэйя, слезами делу не поможешь. Радуйся, что сама жива.

– Ты злой!

– Да ну? А вчера ты так не думала… – Не подходя к девчонке и не мешая ей расчесывать и заплетать длинные волосы, усмехнулась и занялась завтраком. Костер разводить смысла не было, все равно тушить, да отправляться скоро, к тому же мясо, лежащее внутри, было еще теплым.

– Прости… прости, Йен… – Смутившись на мой незлобный тон, Дэйя немного подумала и подняла на меня свои глаза. – Ты возьмешь меня с собой? У меня ведь правда больше ничего нет. Я не смогу тебе заплатить. Я думала, что может из похода у меня что-нибудь будет, а мы… а они…

– Дэйя, стоп. Давай чуть позже. – Прерывая вновь начинающиеся слезы, подняла руку. – Давай поедим и поедем, а там уже как успокоишься совсем, так и поговорим, что случилось. Хорошо?

– Да… ага…

– Что у тебя из еды?

– Вот. – Закончив с косой, выложила все, что у нее было. Небогато. Крупу готовить не на чем, а пара хлебцев… ерунда.

– Держи, кашу нам варить не на чем, да и не с чем особо, а мясо ты не ешь. – Протянув ей свои остатки сухофруктов, да еще пару хлебцев, еще и фляжку запасную вручила. Все равно не моя, орочья.

– Спасибо. – В секунды подточив завтрак, повеселевшая дриада решила узнать о моих дальнейших планах. – А куда мы поедем?

– Думаю, к тебе домой. – Небрежно бросив фразу, сама же внимательно всматривалась в ее реакцию. Реакция последовала незамедлительно. И опять выражалась в слезах. – Ну, а сейчас что тебя не устраивает?

– Мне нельзя домой! Ты не понимаешь… – Шмыганье носом и самые несчастные глаза на свете. Заломленные руки и практически вся поза выражает скорбь. Хм… И почему я ей не верю?

– Почему?

– Ты не понимаешь, меня не примут… – И снова уже начавшее надоедать сопливое шмыганье и попытки объяснить жестокому мне правду жизни. – Я без благословления сбежала… Я так нельзя. Я дома изгой теперь… вот.

Окончательно скиснув под моим еще более потяжелевшим взглядом, дриада опустила глаза, да и сама поникла. Чтоб мне на упыре жениться! И куда мне с ней теперь?!

– Что умеешь?

– Амулеты, мази, эликсиры, травы. Я все-все умею, все, что в сумке, я сама делала. Да-да! – Загоревшись энтузиазмом убедить меня в своей полезности, девчонка тут же зачастила и закивала головой. – Я все-все знаю, я в учебе лучшей была, сама Главная наша так говорила, мне всего последний год оставалось, а там мы только сложносоставные декокты разбираем.

– Что еще? Самооборона? Мечи, кинжалы, луки, арбалеты?

Отрицательное качание на все, но потом робкое:

– А ты меня научишь?

Тьфу! Самой бы в своих возможностях разобраться. Ученица, мать её, дриаду!

– Ладно, собирайся. Что-нибудь придумаем. Но! Дэйя, учти, даже не думай мне больше намекать на то, что планируешь себя мне предложить. С малолетками не связываюсь. Поняла?

– Да-да, прости! Ты вчера так вкусно пах, а сегодня нет… Я не знаю, что на меня нашло. Правда-правда, я больше не буду! – Замотав головой так, что я думала, она у нее оторвется, дриада снова посмотрела на меня просительно. – А на чем я поеду?

– Выбирай любого. – Кивнула ей на двоих запасных дъянгов, сама же оперативно сворачивала лагерь. И так задержались. – Кстати, местность знаешь? Вы отсюда шли?

– Да, в полудне пути будет пограничная деревня, но… Давай не будем в нее заезжать?

– Что так? Боишься, что узнают? – Дождавшись ее неуверенного кивка, и сама покачала головой. – Понятно. Как деревня называется?

– Погранцы.

– Ясно. Сама сможешь в седло? – Наблюдая за ее неуверенными покряхтываниями, снова вздохнула. Старушка… Ста шестидесяти пяти лет!

– Не знаю, я вообще в седле не очень… Мы дома только пешком ходим… Ходили… – И снова мировая печаль во взгляде и я не то, чтобы начинаю жалеть о своем решении взять ее с собой, но подобные мысли нет-нет, да и начали зарождаться.

– Хорошо, давай ко мне, не хватало тебе еще по дороге из седла вывалиться. И не жмись, представь, что я твой старший родственник. Поняла?

– Да, спасибо.

Ну, вот и все, лагерь собран, костер ликвидирован, трава посажена на место, зебраки, точнее дъянги, привязаны следом за Дингом, сумки распределены поровну, можно и отправляться.

Взлетев в седло, протянула руку Дэйе. Ну, вот и славно. Не самый удобный вариант, но так я более спокойна – девчонка хоть и намазалась заново мазью, но все равно была еще бледновата. Думаю, больше из-за стресса, а в таком случае всегда больше помогает тепло живого тела, чем мази и лекарства. На данный момент это тело я. Ничего, отработает. Будет женщиной в нашем отряде. Кстати…

– Готовить умеешь?

– Да, конечно. Но…

– Понятно, все без мяса.

– Да.

– Что еще умеешь?

– Все-все умею – стирать, штопать, лечить, заговаривать, с лесом общаться, нечисть и нежить чуять… Все-все! Меня ведь в жрицы учили… а я… вот.

– Понятно. – И снова прерывая ее скатывание на неприятные воспоминания, перевела тему. – Чем думаешь заняться? На что у тебя хватит сил?

– Ну, я… Можно в знахарки пойти, можно лавку свою открыть, но это только в городках небольших – в столицах сертификаты требуют об окончании Академии, а ты ведь понимаешь, недоучка я, да не академическая, а домашняя… – Переключившись на деловой тон, Дэйка тут же начала меня просвещать по теме устройства мира. – А в Академию идти, так говорят там обучение платное, я ведь правда хотела потом в Академию какую-нибудь поступить, мне Лоу обещал помочь, а теперь он… он…

Ладно, похоже что стоит все-таки именно сейчас разобраться, что же там произошло с ними, да и выкинуть это в прошлое окончательно.