Страница 39 из 112
XII
Вечером штормило, но весь остаток длинного дня на Верзанди люди Грейсона трудились над починкой поврежденных роботов, на разгрузке необходимых припасов и оборудования с «Фобоса», а также подготавливали сам шаттл к морскому путешествию.
Превращение выпотрошенного шаттла в огромное паровое и практически несокрушимое морское судно было достаточно рискованным делом, и Грейсон хотел разрешить все технические проблемы до того, как он предоставит «Фобос» милости волн Лазурного моря. Менее пяти часов потребовалось, чтобы наладить системы для закачки морской воды; задача весьма облегчалась помощью боевых роботов, которые были способны поднимать массу, сравнимую с их собственной. Намного больше времени заняла выгрузка вооружения и запасных частей роботов.
Через два часа после наступления темноты «Фобос» был готов к отправке. Начинался дождь; ветер поднял на поверхности залива волны, встряхивающие облегченный корпус шаттла. Качка на борту была неприятной. Наконец прилив снял шаттл с мели. Качка стала еще хуже оттого, что насосы с одного борта «Фобоса» забирали морскую воду, создавая дополнительный крен около двадцати градусов. Передвижение сделалось небезопасным.
Грейсон поднялся по мосткам. Мартинес сидела в кресле пилота пристегнувшись, чтобы уберечься от возрастающих усилий ветра и волн.
– Шторм, капитан.
– Точно, майор,– ответила она. Теперь, когда «Фобос» успешно стал кораблем в старинном смысле этого слова, звание Грейсона звучало менее иронично.– Может, это к удаче. Грейсон кивнул:
– Вряд ли Нагумо поднимет АКИ ночью и нас засекут со спутника. Кстати, их патрули не подберутся достаточно близко, чтобы засечь нас в инфракрасном диапазоне.
– Дьявол, а они не без оснований предполагают, что мы утонем или разобьемся! Пора бы подправить нашу удачу.
– Рад, что мысли капитана так настроены, потому что я не решился бы встретить эту стихию даже на «Мародере»!
Мартинес коснулась переключателя на ручке кресла, и засветившийся экран выдал компьютерную карту, созданную на основе карты Бразедновича. Она провела стилосом линию по заливу до реки.
– Скрелингас, река. Что там, знаете?
– Только со слов Бразедновича. Все это территория повстанцев. Можно будет добыть технику и пищу.
– Какое там есть укрытие? Облака уйдут, и мы будем видны на спутниковых сканерах, как жирный таракан в ложке!
– О, капитан, это если небо будет совсем ясным. Бразеднович сказал, что мы должны уложить «Фобос» вот здесь, где его не снимет приливом, хотя можно и повыше. Здесь, в Остафьорде, утесы, и мы можем надеть на шаттл столько маскировки, что она скроет даже тепло реактора, если его не напрягать.
– Не сомневаюсь. Просто я хочу знать, что это за место, поподробнее. А вдруг эти утесы слишком низки или рядом с ними имеются мели, не обозначенные на карте? Если мне не удастся подвести шаттл ближе? Если... а, к черту! Задумаюсь, когда начнутся проблемы.– Она посмотрела на Грейсона, и ее глаза улыбнулись. Забыв формальности, Мартинес прошептала:– Удачи тебе, Грейсон. Надеюсь, скоро свидимся.
– Будь осторожна, Илза. Увидимся.
– Я не за себя беспокоюсь, а за тебя, майор. Ты слишком доверяешь этим верзандийцам. Лучше тысячи миль открытого океана и шторм, чем эти загаженные Куритой джунгли!
Грейсон ухмыльнулся и протянул руку. Илза крепко ее пожала.
– Как только мы доберемся до нормальных ремонтных мастерских, мы сможем запустить «Фобос» обратно в космос.
– Пока что, майор, я буду счастлива, если пройдет успешно хотя бы его запуск в море!
Струи дождя лупцевали поверхность залива, капли жестоко стегали лицо Грейсона. Пробудились моторы шаттла, но звук вскоре пропал в плеске волн и шуме дождя. В дождливой мгле Грейсон не мог различить, как шаттл отчалил. Хорошо. Тем меньше глаз из джунглей могли увидеть то же самое.
Несколько минут спустя совместная колонна повстанцев и наемников отправилась в свое собственное путешествие. Дождь прекрасно скрыл их. Партизанам всегда угрожала опасность быть выслеженными со спутников. Хоть небо Верзанди зачастую устилали облака, а полог джунглей был густ над всем Сильванским бассейном, встречались и просветы. Даже небольшого участка голубого неба могло хватить спутнику, чтобы засечь партизанский отряд, а боевых роботов, прокладывающих себе просеки, не спрячешь так просто. Партизаны давным-давно научились передвигаться скрытно, по ночам, и использовать благословенное прикрытие зелени и облаков. Секретная база Верзандийского Революционного комитета находилась в джунглях на расстоянии четырех сотен миль, и, чтобы добраться туда, требовалась вся ночь.
Верзанди была аграрной планетой. Вся индустрия концентрировалась возле городов, нефтяных и рудных бассейнов. Добывались в основном соединения хрома и бокситы. Впрочем, основным источником благосостояния планеты служила плодородная земля.
Почва джунглей была невероятно бедной. В большинстве мест солнечный свет почти не попадал на землю, вследствие чего отсутствовали организмы, производящие перегной. Кроме того, под пологом джунглей часто простирались болота, заросшие мхом и тиной, за версту воняющие гнилью. Для фермерства эта земля оставалась непригодной.
Плодородные почвы находились в Сильванском бассейне, где гигантские метеориты, упавшие в незапамятные времена, образовали впадину. Эта зона занимала большую часть северного полушария. Правда, южный край впадины подвергался эрозии. На севере было получше. Земля там была влажной и плодородной. Там и сям поднимались более-менее сухие островки, где фермеры выращивали бобы, бананы, сахарный тростник, хлопок. В джунглях также расчищались территории под рис, гевею и джут. На склонах располагались плантации кофе и какао-бобов.
Несмотря на войну. Дом Куриты старался поддержать экспорт планеты. Марионеточное правительство Верзанди продолжало собирать налоги, и с северных прерий планеты, южнее Региса, взлетали шаттлы, загруженные резиной, джутом, бананами или бобами, направляясь к Т-кораблям. Впрочем, сейчас торговля и процветающая экономика были скорее иллюзией. По всей планете фермы приходили в упадок, и фермеры вели войну друг против друга. Как все революции, восстание на Верзанди походило скорее на междоусобицу, чем на борьбу против захватчика.