Счастливый случай (CИ)

— Я думаю, что эти совпадения говорят только о том, что они действительно всего лишь совпадения. Пусть невероятные, но все-таки случайности. — флегматично и с полной уверенностью, чувствовавшейся в его словах, ответил седой.

— Почему ты так думаешь?

— Потому, что русские играют чисто, и, если бы действительно имели отношение к источнику, таких ляпов бы точно не допустили, а мы бы оставались и дальше в полном неведении.

— Пожалуй, я вынужден с тобой согласиться. — несколько успокоенный, он даже кивнул, как бы соглашаясь со столь явным доводом. — И все-таки очень удивительно.

Оба надолго замолчали, размеренно прогуливаясь до парапета набережной. Причиной их молчаливости, отчасти была гремевшая на пересечении с их курсом песня «Перемен» Цоя, исполнявшаяся надрывным голосом, стилем, ни чем не напоминающим оригинал. Вокруг исполнителей толпилась разномастная толпа, на лицах составлявших ее людей читались в основном два типа эмоций: недоумение от несуразности исполнения, да легкая ностальгия по давно прошедшим временам. Достигнув собственно набережной, где было хоть и людно, но зато гораздо менее шумно, спутники остановились. Высокий оперся спиной о чугунную решетку парапета и положил на него локти. Он, от чего-то с досадой, стал смотреть на этих музыкантов и толпу вокруг них. Заметив это, седой поинтересовался.

— Что снова Вас расстроило?

Не переставая смотреть в прежнем направлении, высокий, помолчав еще немного, заговорил.

— Это уже не та толпа, которая в восемьдесят восьмом готова была, не думая о последствиях, вершить эти самые перемены. Это совершенно другие люди, нежели те, которые в девяносто первом валили, на радость нам, свою одряхлевшую власть. Ты только посмотри на них! Раньше, практически у каждого, на одежде красовался наш флаг, а теперь… Когда ты его видел в последний раз? — и он с досадой отвернулся.

— Это точно, и Вы совершенно правы. Еще пятнадцать-двадцать лет назад мы чувствовали себя победителями в поверженной навсегда стране. Можно было, пренебрегая даже элементарной конспирацией, скупать за сущий бесценок совершенно любые секреты и тайны. Не надо было никого вербовать: сами шли толпами. Голодные инженеры, жадные военные. Ведь все именно так и было! Мы искренне считали, что так будет всегда и упустили момент, когда это стало не так.

— Упустили момент. Это точно. И я тебе даже больше скажу: вина за это лежит и на нас с тобой. И именно поэтому я и волнуюсь сейчас за исход этого дела.

— Я Вас понимаю, но все-таки повторюсь: оснований для паники пока нет. И, держу пари, очень скоро мы в этом убедимся.

— Надеюсь, что это действительно так, ведь если в нужные руки попадут все ниточки, то установить источник, да и нашу причастность, у русских не составит труда. И ты не хуже меня понимаешь, чем это может обернуться для нас с тобой лично. — вздохнул высокий. — Но, сдается мне, что мы кое-что все-таки могли упустить. Я прошу, рассказать мне еще раз непосредственно о моменте срыва передачи.

Седой, стоявший напротив, встал рядом, так же облокотившись на парапет, только лицом к реке.

— Особо то и рассказывать нечего. В момент, когда резидент, убедившись в отсутствии слежки, расположился на своем месте, к нему и подсел этот непонятно откуда взявшийся человек. Он так мастерски сыграл психически ненормального, что сумел ввести в заблуждение резидента. В результате чего ему пришлось применить нейтрализующее средство. Прерывать запланированную операцию он не стал. И все бы прошло гладко, если бы в момент самой передачи, когда появился источник, этот гость не очнулся и не принялся бы отбирать и плату, и товар. Его, уже совместными усилиями, попытались успокоить незаметно для окружающих, но, несмотря на действие препарата и весьма профессиональные навыки нашего человека, он вырвался, выхватил сумку и сверток с товаром и заскочил в подошедший вагон метро.

— Следовало сразу отменять все, как только началось неладное. Да уж… И место для передачи выбрано просто замечательное… — саркастически заметил высокий. — Но сделанного не вернешь — продолжайте.

— Мы это место проверяли и готовили полгода, к тому же продавец был категорически против, менять его. Да, в конце концов, плюсы значительно превосходили недостатки. — сделал попытку оправдаться седой, а за тем продолжил. — Резидент бросился следом и едва успел заскочить внутрь перед самым закрытием дверей. Ему удалось блокировать беглеца, который практически сразу снова впал в беспамятство, и, воспользовавшись маскировкой, остаться в поезде, когда тот проследовал в тупик. Оставшись без свидетелей, резидент обыскал его, и тот факт, что при нем имелись подлинные документы, еще раз свидетельствует в пользу случайности произошедшего.

Оба некоторое время помолчали, смотря в разные стороны, но думая, скорее всего, об одних и тех же вещах.

— Это все, что рассказал мне резидент по телефону, когда состав снова вышел на маршрут. Больше вестей от него не поступало. Обнаружился резидент в морге, спустя два часа с травмами несовместимыми с жизнью, причиной которых стало падение на рельсы, и одним лишь телефоном, на котором, по счастливой случайности, были обнаружены фотографии документов на имя Счастливого Владимира Петровича. На поиски которого, сразу же была направлена подготовленная группа, а его данные внесены в розыскную базу полиции.

— Но этому, будем все же надеяться, случайному человеку удалось скрыться, не смотря на все предпринятые меры. — констатировал высокий.

— В общем-то, да. Пока от надежного источника не пришла информация, что наши флешки засветились у оного хакера. Допросить его как следует нам, к сожалению, не удалось, как и найти у него хоть что-то из пропавшего. К тому же хакер оказался действующим сотрудником ФСБ. Но там нам удалось снова напасть на след, хотя и не получилось задержать — больно уж нагло он действовал.

— Следующим контактом, надо полагать, стала его встреча с этой «случайной» женщиной, которая оказалась знакома с покойным хакером?

— Именно. Благодаря ей, мы смогли его взять и изъять, имевшуюся при себе, одну из флешек, но потом… — седой немного помолчал. — Ему снова удалось улизнуть.

— И где они теперь, нам, по твоим словам, неизвестно? — высокий посмотрел на седого. Тот, не поворачивая головы, утвердительно кивнул. — Тогда, объясни мне, на чем основана твоя уверенность, что не все еще потеряно?

— Тот же источник, что указал на хакера, предупредил о срочно собираемом совещании на Лубянке, которое проходит в это самое время. Наши аналитики считают, что его причиной с большой долей вероятности, является именно наш вопрос. Так же доподлинно известно, что оставшийся товар находится все еще у него и, органам не передавался.

— Не намекаешь ли ты на то, что получив, как говорят здесь, «на халяву» без малого два миллиона долларов, ни чем не связанный человек, не умчался в тот же час греть свою задницу на какой-нибудь пляж с белоснежным песком, а начал выяснять, что же именно и почему попало к нему в руки? И в этой своей глупости, дошел до явки с чистосердечным признанием не куда-нибудь, а прямиком на Лубянку? Это же совершенно глупо.

— Для нас с Вами, да. И даже для нашего информатора тоже. Но не для него. Я считаю, что он случайно оказался, как тут называют, «идейным».

— Снова случайность?

— Да. И на этот раз, последняя. — закончив говорить, седой повернулся лицом в ту же сторону, куда был обращен высокий и стал ждать реакции.

— Будем считать, что ты меня убедил не делать поспешных выводов. Но только пока. — четко разделяя слова, ответил высокий. — Но я надеюсь, ты понимаешь, что нужно любыми способами не допустить попадания товара в руки русских? Иначе нам конец.

Седой, с чувством, утвердительно кивнул головой.

Спустя еще немного времени, эти двое не торопясь пересекли парк, сели в ожидавшую их машину, которая сразу тронулась и повезла их прочь. Расслабившись в относительной тишине кондиционированного салона, высокий заговорил, даже не взглянув на своего собеседника.