Союзник (ЛП)

Сепора тоже должна это знать. Но когда Сетос уводит её, она оглядывается на Тарика, прикусывая губу. Что-то беспокоит принцессу, о чём она не говорит. Может это было ошибкой, приехать сюда. Разве она не чувствует себя в безопасности среди своих людей?

Но он отмахивается от этой мысли. Он чувствует, что граждане здесь обожают её. Если она опасается за свою безопасность, то приятно удивится.

С этой мыслю Тарик поворачивается к серубелианцам на левой стороне.

В общем гуле толпы Тарик слышит крики похвалы: «Да здравствует принцесса Магар, наша будущая королева!» и «Счастливого брака для короля Сокола и принцессы Магар!» а также «Идеальная девушка для короля-мальчика!» Последнее можно было бы воспринять, как оскорбление, но сегодня Тарик решает пропустить это мимо ушей. В конце концов, когда он с Сепорой, он действительно чувствует себя влюблённым мальчишкой.

Если уж речь пошла о мальчишках, группа смелых мальчуганов приближается к Тарику с протянутой рукой и кланяется. Их руки костлявы больше, чем хотелось бы Тарику.

— Мой король Сокол, — просит один мальчик. — Если у вас найдётся немного хлеба, нам нужно накормить шесть человек.

Тарик улыбается.

— Тогда тебе понадобится как минимум дюжина буханок.

Он кивает охраннику, который держит корзину с хлебами, и тот даёт мальчику столько, что мальчик почти ничего за ними не видит. Он в восторге хихикает, выглядывая на Тарика из-за стопки буханок. Одна из них падает на землю, и мальчик наклоняется, чтобы подобрать её. И когда он это делает, улыбка Тарика застывает.

В задней части толпы один мальчик цепляется за свою тощую мать. Он слишком стеснительный, чтобы приблизиться к нему или слишком осторожный. Потому что у мальчика серебристые глаза. Серебристые, а не серые или голубые, какие обычно бывают у серубелианцев. И это не мираж, появившийся из-за жары. Эти глаза сияют на солнце, блестят как монеты на дне фонтана.

Мальчик грязный, но под грязью ясно видны его черты серубелианца. Бледная кожа, светлые волосы, прямой нос. Находясь едва в приделах слышимости, до Тарика доносится теорианские слова с упрямым серубелианским акцентом, хотя они живут здесь уже веками. Но этот мальчик отличается от остальных. У этого мальчика есть одна отличительная особенность — особенность, которой ни у кого не должно быть, кроме Сепоры.

Его мать только что заметила, что Тарик смотрит на него. Она поворачивается и потянув мальчика за собой, исчезает в толпе позади неё. Тарик хочет последовать за ней, чтобы убедиться в том, что увидел. Но так он устроит сцену, которую не может себе позволить в присутствии короля Эрона и королевы Ханлин. Неужели это действительно возможно? У серубелианцев обычно голубые глаза, но Тарик видел сегодня людей с коричными, зелёными лавандовыми и даже карими. Но не с серебристыми. Ни у одного из них не было серебристых глаз. Король Эрон однажды рассказал Тарику историю Создателей. Что дар всегда пропускает одно поколение. Что дед Сепоры, отец Эрона, был Создателем и что его способность передалась ей. Разве король также не говорил, что такие блестящие серебристые глаза могут иметь только Создатели. Да. Да, именно так он и сказал. Тарик оглядывается в поисках Сепоры и Сетоса. Они на другой стороне намного его опережают, не обращая на него не малейшего внимания. Но король Эрон и королева Ханлин, оба, пристально наблюдают за Тариком со своей колесницы, находящейся всего в нескольких метрах от него. Инстинктивно он поворачивается спиной к процессии и приседает на корточки, чтобы поговорить с мальчиком, у которого в руках много буханок хлеба. — Мальчик с серебристыми глазами. Кто он? — спрашивает Тарик, стараясь сохранить дружеский тон. Но малыш прикусывает губу, его радость быстро превращается в страх. — Тебе не нужно меня бояться, — уверяет Тарик. — Мне просто любопытно. Как тебя зовут? — Трикан, — отвечает тот гордо, словно Тарки уже должен был о нём слышать. Тарик усмехается. Что ж, Трикан, если хочешь защитить мальчика с серебристыми глазами, то я тебя понимаю. Но одно ты должен знать: когда-нибудь я в любом случае выясню, как его зовут, а тот, кто мне это скажет, будет вознаграждён. Было бы жаль, если это будешь не ты. Тарик ненавидит себя за то, что подкупил ребёнка и за свой беззаботный тон. Подло с его стороны ставить мальчика в такое положение. Если он откроет секрет, у него могут быть проблемы. Его могут наказать. Но мальчик, которому придётся выполнить штрафную работу ничто, по сравнению с необходимостью знать, есть ли среди них ещё один Создатель. Трикан долго размышляет. Затем его плечи опускаются. — Его зовут Бардо, Ваше Величество. Тарик широко улыбается, хорошо запомнив имя. — Спасибо, Трикан. Скажи, ты хорошо проводишь сегодня время? Из-за внезапной смены разговора мальчик снова улыбается, проступок Тарика уже почти забыт. — О да, Ваше Величество. Когда нам сказали, что сегодня вы посетите наш квартал, учителя отменили все уроки! Тарик улыбается. Этот мальчик не имеет ни малейшего представления о важности процессии или о том, что она проходит через квартал низкорождённых в честь Сепоры. Его интересует только то, что сегодня отменили все уроки. Всё же у Тарика возникает вопрос, как мальчик Бардо проводит время, когда не на уроках. Он создаёт спекторий? Конечно, он должен. Эрон сказал, что Сепора должна создавать, иначе она будет чувствовать себя больной и слабой. Если он не выпускает энергию, с этим мальчиком тоже самое? Как его способности могли так долго скрывать? И почему? При этой мысли Тарик хмурится. — Это тоже для твоей семьи, — тихо говорит Тарик, протягивая ему столько золотых и серебреных Змеев, сколько тот может нести. — И скажи им, что король и их будущая королева желают им добра. Особенно им. — Да, Ваше Величество! — сияя, отвечает мальчик, затем поворачивается и исчезает в толпе. Возможно, сам он не понял значение послания, которое должен передать, но его родители всё поймут. Они узнают, что король Сокол раскрыл секрет Бардо. Либо они сбегут, рассказав семье Бардо о случившемся, либо будут ждать его следующего сообщения. Он не станет заставлять их прийти к нему. Он даст им выбор, так же как дал Сепоре. Сепора. А она знает? Толпа наседает, но Тарик сейчас слишком рассеян, чтобы выполнить поставленную задачу. Он инструктирует охранников продолжить раздавать хлеб и Змеев, а сам молча поворачивается в сторону колесницы.

Нравится

9

СЕПОРА

Я смотрю вслед королевской процессии, как та отдаляется от нас и уезжает в ночь. Мы стоим возле нашей колесницы в ярком свете луны перед кварталами низкорождённых, где празднование вечера, кажется, только начинается. Тарик выразил просьбу поехать домой наедине со своей будущей королевой, и поскольку все — даже Рашиди — были слишком измотаны, чтобы протестовать, все случилось согласно воле короля.

У меня промелькивает мысль, что я должна нервничать, что по крайне мере мысленно, должна попытаться подготовиться к спору с ним, независимо от того, что король собирается предпринять: будь то попытка соблазнить меня или призвать к ответу по поводу нашего последнего поцелуя. Тем не менее мой разум так устал от событий прошедшего дня, что я не думаю, что смогу произнести что-то связное в споре.

Когда звуки процессии уже больше не слышны, а сому процессию почти не видно, Тарик предлагает мне руку, чтобы забраться в колесницу. Я принимаю ее и когда поднимаюсь, для поддержания баланса опираюсь на его плечо и совсем против этого не возражаю. Он занимает свое место рядом и берет вожжи, мягко подгоняя лошадей. И это малейшее движение выводит меня из состояния близкого к коллапсу.

Какое-то время мы едем в тишине, и я смотрю на чернильное небо с белыми точками звезд, которые сверкают, словно крошечные кусочки дневного света. И хотя я считала, что у меня нет сил удержать хоть какую-то мысль в голове, я вспоминаю, что в Серубеле редко открывался вид, подобный этому; хоть горы и высокие, они, в основном, по вечерам укрыты облаками. Дома звездная ночь как эта — нечто особенное.