Страница 27 из 45
Мой дорогой Д, хочу, чтобы ты знал, что я не сдалась и сдавать не собираюсь, но пока приходится следовать навязанным правилам. Через пару дней пришёл Назарий с новыми заданиями. Не успели мы спустится на землю, первое, что он шепнул мне: «За тобой следят — Коздоя отслеживает каждый шаг». На мои вопросы, почему и чем я не угодила этой Козе, в васильковых глазах прочла столько ответов, что решила большое не поднимать эту тему.
Задания были не из лёгких, не знаю, по каким таким чёртовым правилам эти сухари выбирают их: опять больница, опять аварии, опять боль. Но почему я должна спасти человека шестидесяти лет и не спасти ребёнка? Я не понимаю. Не понимаю. Спасибо, Назарию, что не контролировал меня, спасибо, что опять спас после растраченных сил. Я сделала всё, что смогла. Как оказалась у себя, даже не помню, да и это неважно.
Вот же, Д. Мой огрызок карандаша заканчивается...
— Ангелина, — бабуля меня застукала на кровати, как раз, когда я спрятала Дневник и пыталась разгрызть карандаш, чтобы накарябать в своём безмолвном друге ещё пару строк.
— В чем рот?
— Где? — поводя глазами в стороны, я уставилась на аколита.
— В Караганде! В зеркало посмотри! Ты чего карандаш грызёшь? — Петровна по-свойски отодвинула одеяло и села рядом.
— Да вот, хотела порисовать, — вздохнула я. Не люблю врать, особенно дорогим мне людям, но пока о Дневнике говорить не хотелось.
— Ой, милая, ладно. Что, карандаш тебе добыть? — усмехнулся бабуля.
— А ты можешь?
— Ну, аколиты иногда могут спускаться по мелким поручениям на Землю, — прищурилась она.
Вот же, старушка! Я рассмеялась и обняла свою спасительницу.
— Ладно, пойду, пока у Иерархов собрание, я мигом. — Петровна подмигнула и вышла из комнаты.
Мне же по новому распоряжению предстояло через пару часов предстать перед Иерархами с отчётом о выполненном задании.
Все-таки интересно, почему Назария раньше допустили до службы… И как мы теперь будем отчитываться: вместе или по отдельности? Вернее, не отчитываться, а оправдываться за верно принятые мною решения. Стоять и ненавидеть бездушные глыбы водящие, не глядя на собеседника, пальцем по своим бумагам. Делать вид, что слушаю, но не слышать эти не понятные мне приказы и указы. Ох, как же не хочется туда идти...
Накручивая себя, ходя по комнате взад-вперёд, я и не заметила, как вернулась Петровна. Её лукавая улыбка заставила меня забыть о своих чувствах и о собрании. Бабуля подошла ко мне и из-за спины достала красивую нежно-розовую розу. Я не выдержала и ахнула от восторга. Буквально выхватив цветок из рук и, поблагодарив её, я жадно вдыхала тонкий и такой знакомый, такой земной аромат.
— Не меня благодарить надо, — деловито поставила бумажный пакет аколит.
— Не поняла?
— Встретила я тут хахаля твоего, ох, ну сущий Демон. Рассмотрела, кстати: хорош — сказать нечего — очень хорош.
— И? — Впилась я взглядом в неё.
— Что «и»?
— Бо...
— Не смей тревожить без причины! — перебив, пригрозила мне бабуля.
— Прости-прости. И? Что он? Как он? — пытала я, не замечая, что трясу свою старушку, как грушу, с которой информация падать совсем не хочет.
— Нормально все с ним, отпусти меня.
Резкий, привлекающий внимание стук в открытую дверь заставил нас прерваться.
— Пойдём, — Назарий перевёл взгляд с меня на бабулю, явно удивлённый нашей позой, — нас ждут.
Как шла к Иерархам — не помню. Что там происходило — тоже. Хорошо, что рядом был Назарий, которой, видимо, проникся моим состоянием и на удивление резво давал ответы, причем, как мне иногда казалось, не совсем правдивые. Я пару раз на него покосилась, но мой Наставник, каждый раз видя мою приподнятую бровь, лишь широко улыбался. «И что это на него нашло?»
В остальном все мои мысли были посвящены лишь загадочной розе и ответам, которые я так и не услышала. Любопытство раздирало на части, а эти чёрствые сухари все бубнели, водя тонкими пальцами по своим бумагам. Хорошо хоть Козлодои не было.
Обратно неслась со всех ног, думая лишь о том, не завяла ли роза, ведь ее в воду надо поставить.
Ворвавшись в комнату, старушку не застала — и куда она только делась? Цветок лежал там, где я его оставила. Присев на кровать, я стала разглядывать розу. Пышный бутон был прекрасен, а тонкий аромат напоминал о Земле, маме и брате — о жизни, которой больше нет.
— А, вернулась уже,— бабуля вошла в комнату и, застав меня с цветком, улыбнулась. — Это портал, Ангелина