Пророк

Остаток первой половины дня я провёл гуляя по территории с Тенью, посматривая на размеренную жизнь обители и размышляя. О своём положении и способах из него выбраться, преимущественно. А ещё о Сунь Цзы.

Был у китайцев в моём мире такой деятель. Его называли полководцем, философом, писателем и много ещё кем. Прожил дядька жизнь интересную и полную событиями, от того, вероятно, и решил своими своими наблюдениями поделился с людьми. Его “Искусство войны” по праву считалась книгой вневременной, дающей ответы на вопросы даже тем, кто не живёт в век боевых колесниц и фланговых охватов лёгкой кавалерии. А почему? Потому, что писал он о самой сути человека, а вовсе не о войне. О той самой сути, что не меняется никогда и никак не связана с типом используемого оружия.

Сунь Цзы сказал: “Сущность войны – обман. Искусный должен изображать неумелость”. И это золотые слова! Причём, каждое – про меня! Да и неумелость мне изображать не придёться.

Меня на доку в военной стратегии, идеями которого не гнушался пользоваться и Наполеон, “подсадил” университетский преподаватель по истории. Я навсегда запомнил сказанные им слова, хотя прошло уже больше десяти лет!

“Библия и “Исскуство войны”, лемминги – две книги, которые обязан прочитать хотя бы один раз в жизни любой образованный человек! Или желающий, чтобы его таковым считали. Можно забить на Толстого с его “Войной и миром”, прочих русских и зарубежных классиков, которых в вас пихают с упорством, достойным лучшего применения. Но эти две книги вы прочесть должны, даже если являетесь атеистами и пацифистами. Потому, что в них содержится всё, чего достигло человечество за свою историю. Не в плане науки и техники, как некоторые из вас подумали. Я говорю о том, что уже не изменится – о природе человека. Это вам сразу будет и история, и литература, дорогие мои лемминги. Без всяких агитационных примесей – чистая, как дистиллированная вода!”

Второй курс универа – разумеется, почти никто из нас не воспринял его слова всерьёз. Я тоже бы пропустил их мимо ушей, хотя историческую литературу обожал с самого детства. Я прочитал все исторические книги, которые были доступны в постсоветском пространстве: от Яна до Дрюона. Но Библия и Сунь Цзы? Серьёзно? Тогда я подумал, что пожилой мужчина в смешном сером пиджаке с чёрными заплатами на локтях, у которого горят глаза во время чтения предмета, прикалывается. Чем могут помочь советы чёрти когда жившего китайца в начале двадцать первого века? Однако препод обещал автомат по предмету тем, кто докажет, что прочёл список рекомендуемой им литературы. Так я начал читать “Искусство войны”. И втянулся, кто бы мог подумать.

Уж не знаю, что извлекли из этого древнего трактата другие люди, его читавшие, а я понял вот что. Искусство войны – это правила взаимоотношений в социуме. Точнее, ну не мастер я отточенных формулировок – признание того факта, что обман и есть суть человеческих взаимоотношений. Спорно? Естественно, это же только мои выводы, другой человек сделает из прочитанного свои собственные.

Но, на минуточку: на войне ты водишь за нос противника, льстишь союзнику, вешаешь на уши лапшу народу и даже самому себе частенько правду предпочитаешь не говорить. А в мирной жизни что, не так? Я вас умоляю! Даже отношения между мужчиной и женщиной, особенно на старте, строятся на сплошном вранье! Ты стремишься показать себя с лучшей стороны, она до поры скрывает свои недостатки. Я не осуждаю, ни боже мой, но не отметить данный факт не могу.

А ведь есть ещё “ложь во спасение” и банальный самообман. Или “необходимая ложь”. При устройстве на работу, например. Кто-нибудь говорит о себе правду, когда проходит собеседование? Нет, наверняка кто-то и говорит, но какие у него тогда шансы получить должность?

А материнские увещевания? Если бы “Оскара” давали за самую лживую фразу, и оценить её популярность можно было по количеству просмотров и лайков, в топе, от начала времён до наших дней, находилась бы только одна: “Всё будет хорошо!”

Кстати, зря я на мам наговариваю. Именно эту фразу произносили полководцы, отправляющие войска в бой с превосходящими силами противника, и рыцари, входящие в пещеру к дракону. Её без устали твердят пассажиры, дрожащие от страха в салоне самолёта, моряки на тонущем судне и девушки, узнавшие о нежелательной беременности. И я, вляпавшийся в очередное, как сказал бы хоббит Бильбо, “приключение”. Мистер Беггинс в этом понимал как никто другой.

Самое забавное в этой фразе – частенько она срабатывала. И с моей стороны было бы глупо отказываться от даже такой помощи.

Наконец, пустое топтание мне наскучило. Монахи, их в обители было около двух десятков, копошились в саду, двигались по территории монастыря по своим делам, сидели на разбросанных тут и там скамьям и предавались, вероятнее всего, благочестивым размышлениям. А я вот себе позволить такого не мог, хотя атмосфера обители и располагала: тёплое солнце, небо без облачка и влажный воздух. Не плен, а курорт! Однако мои мысли, крутившиеся вокруг одного – как перехитрить своих тюремщиков – начинали угрожать голове изнутри. Требовалось срочно сменить тему.

– Расскажите о себе, – потребовал я у своего сопровождающего. – Откуда вы, как стали ищейкой?

Тень глянул на меня без эмоций и промолчал.

– Да ладно вам, Альдо! Всё равно же делать нечего ни вам, ни мне! Хоть поболтаем.

– О чём?

– Да о чем угодно! Где вы учились рукопашному бою, например?

– В монастыре неподалеку от Рима.

И молчание. Не беседа, просто ответ на вопрос. Я воспринял это как вызов – разговорить этого упрямого типа.

– Послушайте, Альдо. Я согласен, что вёл себя с вами не лучшим образом, но давайте спишем это как реакцию на похищение. В конце концов, у меня тоже есть масса претензий, взять, хотя бы, пинок мне в голову! Но мы ведь планируем работать вместе, верно? Так почему бы нам немножко не поработать над взаимопониманием?

Закончив речь, я остановился и обернулся к Тени. Тот продолжал смотреть на меня равнодушно.

– Отлично! Хотите молчать, я буду говорить, а вы слушайте. Можете даже раздобыть воска и залепить им свои уши!

Развернулся и, не глядя идёт ли за мной тюремщик, отправился на ещё один круг по монастырю.

– Знаете, что мне кажется странным? Ваше участие в проекте с поглотителями. Ваш магистр говорит, что Орден занимается коммунами, где люди без технологий возрастают в даре. А вы, в тоже самое время, явно участвовали в проекте, цель которого – создание из одарённых смертников. Как-то это не вяжется с декларируемыми целями.

Тишина. Только лёгкий, едва слышный звук шагов ищейки. Ну ничего, я и камень разговорю, дайте мне только время! А его у меня много!

– Я по всякому крутил в голове этот факт и пришёл к таким выводам. Либо вы, я имею вас и вашего магистра, врёте мне, и ваши цели совсем иные, либо вы работали в проекте как агент под прикрытием. Против другой ватиканской фракции, например. Что скажите?

Ответ не последовал и в этот раз. Но я уже увлёкся и скорее размышлял вслух, чем пытался вовлечь в разговор молчаливого надсмотрщика.

– Вот смотрите, в Гуанчжоу пересеклись интересы нескольких ватиканских фракций. Кардинал Петра, кардинал Франко и магистр Доминик. Сперва я представлял всё так: вы курировали проект Потрошителей по зомбированию ванов, а госпитальеры, служащие интересам Петра, занимались силовой поддержкой. Что делали люди Франко, я не понял, но они тоже были к этому делу причастны. Потом ваши хозяева поругались или обнаружили новые интересы. Как бы то ни было, командор госпитальеров выдал нам место, где Потрошители держали обработанных вами ванов. Что скажете, Альдо? Какова была ваша цель? Или мне спросить у отца Доминика?

– Попробуйте, – соизволил-таки отозваться видящий.

– Обязательно. А вот ваш дар… – я тут же сменил тему. – Он позволяет вам заглядывать в будущее? Насколько? Пять секунд? Десять? Или больше?

Тень хмыкнул, но отвечать не стал.

– Знаете что, Альдо! Серьёзно, но если мы не договоримся с Домиником о сотрудничестве, вина будет лежать на вас! Я не собираюсь работать с упёртыми ослами, которые считают, что держат меня за яйца!