Отрицательный рейтинг

Ну да плевать. Местные разборки.

Так подумал Санёк. Но жизнь внесла коррективы в его позицию.

– Конунг! – внезапно воскликнул один из вновь прибывших. – А кто тут валькирия? Та, что прячет под золотой шапкой свои прекрасные косы?

Эйлейв уставился на наглеца. Молча и грозно. Но тот словно бы и не заметил:

– Пусть снимет шапку! Я хочу на неё посмотреть!

Вот же борзый! И когда только успел так нажраться?

– Могу снять штаны, – громогласно предложил Санёк. – Чтобы ты, красавчик, поглазел на моё хозяйство. Но на большее не рассчитывай. Такие, как ты, меня не интересуют.

Кто-то загоготал. Конунг тоже улыбнулся.

«Не любят тебя здесь, юморист, – подумал Санёк. – Похоже, даже твои спутники не любят. Вон, двое тоже ухмыляются».

Это хорошо. Значит, когда нахал полезет в драку и Санёк его чуток укоротит, никто особо не обидится.

– А если у тебя там не косы, то зачем тебе этот золотой горшок? – заорал дерзкий.

Санёк удивился. И насторожился. Он был уверен, что даже совсем пьяный викинг не пропустит мимо ушей обвинение в мужеложестве. Даже намёк на постыдную склонность. Да ещё от незнакомца.

Этот проигнорировал.

И тут Санёк почувствовал, как его дёргают за рукав.

Евдокия.

– Это он! – с ненавистью прошипела девушка. – Один из тех!

Игрок, значит. Что там у него на руке? Не видно. Далековато. Остаётся надеяться, что поганец не выше второго уровня.

– Славный Эйлейв! – громогласно произнёс Санёк, игнорируя крикуна и обращаясь непосредственно к конунгу. – Кажется, в твой дом забрела говорящая свинья. Не будет ли с моей стороны дерзостью насадить её на вертел? Нет, не тот, о котором свинья, похоже, мечтает, а из доброго железа.

Игрок вскочил:

– Я сам тебя насажу, сука! Тебя и твою блудливую девку!

– Что ты несёшь, Болли Женолюб?! – гаркнул конунг. – Как ты смеешь оскорблять моих гостей?

Интересное прозвище. Чтобы такое заработать здесь, надо быть настоящим маньяком.

– Да они лжецы! – заорал игрок. – Какая она небесная дева, если ты её дерёшь во все дырки!

– Ты что, держал лампу над нашим ложем? – спросил Санёк, положив руку на плечо Фёдрыча. Спокойнее, друг. Пусть болтает.

– Да все говорят, что ты её драл так, что она орала на весь дом!

М-да. Косяк. Надо было предупредить товарища, чтобы потерпел с сексуальными играми до возвращения. Звукоизоляция в длинном доме никакая.

Смутно помнилось, что прецеденты секса с валькириями в местном эпосе присутствовали. Или нет? Ладно, с этим потом. Сейчас надо перевести стрелки на себя. И сделать это просто. Тем более что гадёныш не в курсе, кто и с кем спит. Так что можно подвести его под поединок строго по местным правилам.

– Он обвинил меня в том, что я нарушил гейс, конунг, – с угрозой произнёс Санёк. – Мы оба твои гости, но я не могу оставить такое без ответа. Знаю, что ты – человек чести, и жду твоего слова.

– Какой ещё гейс? – не въехал игрок. – Что ты там опять болтаешь?

Нет, ну вот же придурок! Никакого понимания местного этикета и обычаев.

– Закрой рот, Болли! – недовольно произнёс конунг. – Я уважаю твоего ярла и не хочу с ним ссориться, но оскорблять моих гостей не позволю. И за обиду тебе придётся заплатить. Марки серебром за глупые слова будет довольно? – спросил он, обращаясь к Саньку.

– Моя честь стоит много дороже. Но из уважения к твоему дому, Эйлейв-конунг, я приму от грязноротого мужеложца эту мелочь.

– Благодарю! – церемонно кивнул конунг. – Ты слышал, Болли?

– Ты его вот так отпустишь? – прошипела Евдокия.

– Помолчи, – сквозь зубы процедил Санёк.

Он видел, как разозлился игрок, и был уверен: сейчас он выдаст что-то… подходящее.

– Я? Ему? Ни за что! Ты, Золотой Горшок! Ну-ка встань, когда с тобой разговаривает… – тут он запнулся, видимо, не найдя нужного слова. – Сюда иди! Я тебе сейчас башку снесу вместе с твоим горшком!

И Санёк встал. Но в драку не полез. Он-то знал правила.

– Поединок! – заявил он. – Немедля!

И посмотрел на Эйлейва. Здесь, в этом доме, нельзя обнажать оружие без разрешения конунга. Это в лучшем случае – неуважение к хозяину. А в худшем – прямая угроза, которую немедленно пресекут его хирдманы.

Конунг колебался. Видно, с ярлом наглого игрока у Эйлейва были какие-то особые отношения.

«А я молодец! – подумал Санёк. – Просто спец по здешним понятиям».

Не сможет Эйлейв ему отказать. Лицо потеряет.

– Вы оба – мои гости, – наконец выдал конунг. – Драться в моём доме вы не будете. Только за воротами!

Красиво вывернулся. Но на результат это не повлияет.

Санёк смотрел, как готовится к бою противник. В общем, традиционно. Щит, меч… А вот двигался он как-то странно. Не как пьяный. Дёрганый какой-то. И походка… подпрыгивающая. Стимулятор сожрал? Это было бы некстати.

«Справлюсь», – подумал Санёк.

Качественный поединщик – это не только скорость, ловкость и сила. Ещё мозг требуется, а в этом конкретном случае с мозгом, похоже, не очень.

– Я тебя убью! – издали заорал противник. – И горшок твой заберу!

Санёк ждал. Молча. Внимательно смотрел на запястье гада.

Есть. Игорь Злой. Первый уровень.

– Всё, Игорёк, – бросил он по-русски, когда между ними осталось шага четыре. – Трендец тебе.

Зря сказал. Грозный воин резко затормозил, глянул на руку Санька, держащую меч…

И повёл себя неожиданно. Швырнул в противника щит, развернулся и дал стрекача.

Санёк опешил. От щита он, понятно, увернулся, но в целом стормозил. Позволил поганцу отбежать подальше, нацелить отверстие эвакуатора на заходящее солнышко и смыться.

Глава 11

Санёк с трудом поборол искушение броситься следом и поймать гадину уже на закрытой территории.

Нельзя. Подставит Даху и Фёдрыча.

Поэтому сначала с конунгом.

Повелитель Фридафьорда был… в сложном состоянии.

– Его боги забрали? – спросил он с надеждой.

– Боги? Такую трусливую дрянь? – выразил удивление Санёк.

– Значит, всё же колдун, – проговорил конунг с явным огорчением. – Я уже видел таких: раз – и пропал. Колдун – это плохо. Как бы порчу не навёл на мою землю.

– Не наведёт! – заверил его Санёк. – Я позабочусь. Ты вот что скажи, ярл его где обитает?

– Хочешь предупредить, что у него в хирде колдун завёлся? – догадался Эйлейв. – Так он знает, наверное. Ярл Гунульв ничего не боится. Такой бы и конунгом мог стать, будь у него здесь родня знатная.

– И предупредить, и спросить тоже, – сказал Санёк. – Этот, который сбежал, его человек. И он меня оскорбил. За труса кто-то должен ответить.

– Нравишься ты мне, Сандар, – сообщил конунг. – И потому дам тебе совет – не надо. Гунульв-ярл ничего тебе не даст, кроме пляски мечей. А в этом он и сам хорош, как никто. И люди у него отборные. Шесть десятков. Никто с ними задираться не станет.

– Даже ты? – напрямик спросил Санёк.

– Даже я, – признал конунг. – В мои дела он не лезет, а что почудил его человек у меня на пиру, так всяко бывает. Пир же.

– Не человек, колдун почудил! – уточнил Санёк.

– Так тем более. С колдуном лучше не ссориться. Живой он нагадит, а мёртвый – втрое.

– Это смотря как убить… – пробормотал Санёк, вспомнив завёрнутый в кожу автомат, который когда-то нашёл в доме ярла Хрогнира.

– Так не даст его Гунульв правильно убить, – развёл руками конунг.

«А ведь ты старик, Эйлейв-конунг, – подумал Санёк. – Потому и влезать ни во что не хочешь».

– Скажи, конунг, а сыновья у тебя есть?

– Были, – помрачнел Эйлейв.

В подробности вдаваться не стал.

– Ну, может, ещё будут, – попытался утешить его Санёк. – Боги к тебе благосклонны. Скажи, могу я оставить у тебя своих спутников на пару дней?

– А сам куда? – поинтересовался конунг, бросив алчный взгляд на «Глаз Локи». Не оставил, значит, надежды завладеть шлемом.