Страница 50 из 55
Варвара Егоровна, созвав соседок — жен и матерей рабочих, — принялась за работу. Свезли в одно место убитых, обмыли их. Собрали денег на похороны, достали оркестр и знамена.
Город жил напряженной и нервной жизнью.
Совету пришлось бороться с случаями бандитизма и грабежа.
Петр Шабров со своими товарищами немало поработал в эти дни. Часто среди ночи он вскакивал по условному сигналу и с винтовкой бежал на сборный пункт. И каждый раз с замиранием сердца провожала его Варвара Егоровна.
Не успел Петровск оправиться от налета Гоцинского, как подступил к городу новый враг — Бичерахов. Он шел с бронированным поездом, дальнобойной артиллерией и канонерками. Пять дней бились большевики Петровска с хитрым и ловким врагом. Но техника у врага была лучше нашей. Пришлось красным оставить Петровск. Едва вступили в город бичераховцы, как началась расправа с большевиками. Всех, кто был с оружием, немедленно забирали в контрразведку. Контрразведкам помогали домовладельцы. Они выдавали врагам оставшихся в городе большевиков.
Усталый и встревоженный, прибежал домой Петр Шабров. Винтовку спрятал в трубу. Город заняли враги. Надо скрываться.
Скрывались, кто где мог. Кто прятался в пивных бочках на складе Жигулевского завода, кто — на чердаках и в подвалах. Прятались в трубах, в лабазах и на плоту городского рыбного промысла. Контрразведка хозяйничала в городе. Каждый день возле холодильника находили трупы расстрелянных. Попался вместе с другими и Петр Шабров.
В подвалах контрразведки их долго и зверски избивали.
Заперли его с товарищами в тюрьме. Потом город забрали турки, и уцелевшим удалось выйти из тюрьмы. Вышел из тюрьмы и Петр Шабров. Варвара Егоровна плакала от радости: она не надеялась больше видеть его в живых.
И на этот раз недолго побыл Петр у матери. Не успели в городе обосноваться турецкие власти, как снова начали хватать большевиков. Тогда Петр Шабров уехал в Астрахань. И больше он не вернулся. Только с Черного рынка он написал маленькое письмецо.
«Мама, — писал он, — если хочешь помочь нам, организуй матерей и жен наших и держите связь с Красной армией».
И вот началась для Варвары Егоровны новая — третья — полоса жизни. Потеряв мужа и обоих сыновей, она нашла новую цель в жизни.
Варвара Егоровна стала в Петровске маленьким центром, вокруг которого завязались широкие подпольные связи. С этого момента Варвару Егоровну называли просто тетя Варя. В ее полуподвальную квартирку на Соборной улице потянулись тайные нити из Астрахани с директивами партии, нередко от самого товарища Кирова. Через тетю Варю эти нити уходили в горы, где Буйнакский и Махач-Дахадаев уже собирали партизанские отряды в тылу у врага.
Порт-Петровск стал центром большевистского подполья в Дагестане.
Недалеко от города, за бурунами, на пустынной песчаной косе, по вечерам останавливались рыбацкие лодки. Люди выгружали на берег сети и рыбу, шли в буруны, к маленьким домикам железнодорожного поселка. Здесь в одном из домиков жил машинист станции Петровск-Кавказский. С песчаной косы к нему на квартиру под видом рыбаков приходили посланцы из Астрахани, приносили свертки с деньгами, подпольную литературу, директивы.
Иногда рыбацкая лодка, бесшумно подойдя среди ночи в берегу, так же бесшумно и незаметно уходила обратно в море, оставив в воде тяжелый предмет. И тогда утром выходили к морю из поселка женщины, товарки тети Вари, с корзинами белья. Кончив полосканье, они забирали вместе с бельем и предмет, оставленный ночью рыбаками. Это была тяжелая железная банка с запаянной крышкой. Ее вскрывали, очищая от содержимого, и снова запаивали. А вечером женщины, прикрыв бельем, относили банку на то же место у берега.
Астраханские «посылки» через своих людей передавались дальше, на квартиру к тете Варе. Отсюда увозили их в Темир-Хан-Шуру.
В городе и в соседнем ауле Тарки имелись для этого испытанные связисты. Они получали эти «посылки» — свертки с деньгами в литературой, а иногда и оружие — и на лошадях через перевал уходили в горы.
Случалось, к тете Варе являлись партийные работники, которым надо было помочь скрыться или пробраться в горы для работы.
Пришел к тете Варе и машинист, помогавший подпольщикам. Ему пришлось бежать из бурунов. Он получил задание — сбросить с северного мола в бухту паровоз и вагоны. Надо было заградить выход в море для бичераховских судов. Но попытка не удалась. В депо возвращаться было нельзя. Начальник депо Ногайцев уже давно присматривался к подозрительному машинисту. И вот настало время скрываться от глаз контрразведки. Переночевав у тети Вари, он уехал в Баку.
Тете Варе помогали женщины-бондарщицы. Приходила к ней жена рыбака, который возил «посылки» и людей в Астрахань и обратно. Она переодевалась мусульманкой и ходила в горы по заданиям тети Вари.
Работа кипела. Между Астраханью, Баку и городами Дагестана установилась непрерывная связь. Росли и крепли подпольные отряды будущей Красной армии. Расширялась партийная организация. Но весной девятнадцатого года новый удар обрушился на большевиков Дагестана. Контрразведка белых почти полностью захватила подпольный военный совет в Темир-Хан-Шуре. Двадцать семь человек лучших боевых товарищей были застигнуты врасплох, и в числе их — товарищ Буйнакский.
Оставшиеся на свободе попытались было собрать партизанские отряды в горах и взять Темир-Хан-Шуру, но не удалось. Неудачей кончилась и вторая попытка — освободить заключенных во время перевода их в Петровскую тюрьму. Нападение на поезд у селения Кафыр-Кумух было отбито. Отряд красных, потерпев поражение, должен был снова рассеяться и скрываться. Тринадцатого июня девятнадцатого года по приговору военно-шариатского суда Буйнакский и двенадцать дагестанских большевиков были расстреляны.
Работать в подполье в городе и в горах стало труднее. Опасности и провалы грозили организации на каждом шагу. Но полуграмотная тетя Варя терпеливо и упорно продолжала свое дело.
Тетя Варя, отдававшая все свои силы большевистскому подполью, никогда не падала духом, вербовала людей, устанавливала «связи».
На станции Петровск работала своя, железнодорожная организация. Тетя Варя связалась с ней. В среду подпольщиков проникли провокаторы. Контрразведка искусно ввела в организацию своего человека — офицера Брагина («Бориса»). Этот офицер в качестве жениха одной из подпольщиц выведал все, что было нужно, и в удобный момент захватил почти всю организацию. Арестовано было сорок пять человек, и среди них — тетя Варя. Впервые пришлось ей познакомиться с деникинской контрразведкой. Там она встретила многих своих товарищей по работе. Тетя Варя хорошо помнит Федосеева и его жену, избитых и окровавленных. Били и многих других. Тетю Варю не тронули, но пригрозили:
— Погоди, старая, и тебе достанется!
А потом был суд. Осудили ее как опасную и вредную к повешению. Но в это время тетя Варя заболела — у нее был тиф. Ее вынесли на руках. Что было дальше — она не помнит.
Власти белых приходил конец. Отряды партизан уже подступали к Петровску. Красная армия надвигалась с Северного Кавказа, тесня остатки деникинцев. Шестнадцатого марта двадцатого года деникинцы спешно отступили под натиском Красной армии. Грузили пароходы, уничтожали ценное имущество, взрывали вагоны со снарядами. Не успев докончить расправу со своими жертвами, деникинцы оставили город. Семнадцатого марта вступили красные войска. Незадолго перед этим, когда тетя Варя лежала в тюремной больнице, пришли контрразведчики, чтобы забрать ее и прикончить. Но врач не выдал. Он сказал, что она уже мертвая.
Тетя Варя осталась жива.
Е. Черкасова
СЕСТРА-КАВАЛЕРИСТ
Я — дочь рабочего-бондаря. Нас было девять детей, из них шестеро сыновей и три дочери. Бедность и нищета царили в семье. Родители были вынуждены нас с малых лет посылать работать к помещикам и кулакам. За пять месяцев работы одно ведро проса — вот сколько я получала. Было мне в это время восемь лет.