Страница 10 из 84
Мне нравились его загадочные заявления. Они были вызывающими и непонятными. Я не мог определить, то ли они были заполнены скрытым смыслом, то ли они были просто откровенной чепухой.
- Если ты когда-нибудь приедешь назад, сюда в пустыню, - Сказал он, - держись подальше от того каменистого холма, где мы остановились сегодня. Беги от него, как от чумы.
- Почему? В чем дело?
- Сейчас не время об'яснять это. Сейчас мы озабочены утрачиванием важности самого себя. До тех пор, пока ты чувствуешь, что ты являешься самой важной вещью в мире, ты не можешь в действительности воспринимать мир вокруг себя. Ты как лошадь с шорами. Все, что ты видишь, - это ты сам вне всего остального.
Он рассматривал меня секунду.
- Я собираюсь поговорить с моим дружком здесь, - сказал он, указывая на небольшое растение. Он встал на колени и начал ласкать растение и говорить с ним. Сначала я не понимал, что он говорит, но затем он поменял языки и стал говорить с растением на испанском. Некоторое время он говорил всякую бессмыслицу. Затем он поднялся.
- Не имеет значения, что ты говоришь растению, - сказал он. - ты можешь даже просто придумывать слова. Что важно, так это чувство симпатии к нему и обращение с ним, как с равным.
Он об'яснил, что человек, который собирает растения, каждый раз должен извиняться за то, что он берет их, и должен заверить их, что когда-нибудь его собственное тело будет служить для них пищей.
- Так что в общем, растения и мы сами равны, - сказал он. - ни мы, ни они не являются ни более важными, ни менее важными.
- Давай поговорим с маленьким растением, - сказал он. скажи ему, что ты не чувствуешь больше собственной важности.
Я пошел настолько далеко, что встал перед растением на колени. Я не мог заставить себя говорить с ним. Я ощутил себя смешным и рассмеялся. Однако, я не был сердит.
Дон Хуан погладил меня по спине и сказал, что все в порядке, что, по крайней мере, я сохранил свое хорошее настроение.
- Начиная с этого времени, разговаривай с маленькими растениями, - сказал он. - разговаривай до тех пор, пока ты не потеряешь всякое чувство важности. Разговаривай с ними до тех пор, пока ты не сможешь этого делать в присутствии других.
- Иди вон в те холмы и попрактикуйся сам.
Я спросил, будет ли правильным говорить с растениями молча, в уме.
Он засмеялся и погладил меня по голове.
- Нет, - сказал он. - ты должен говорить им громким и чистым голосом, если ты хочешь, чтобы они тебе ответили.
Я пошел в то место, которое он указал, смеясь про себя над его эксцентричностью. Я даже попытался разговаривать с растениями, но мое чувство, что я смешон, пересиливало все.
После того, как я думал, что прошло достаточно времени ожидания, я вернулся назад туда, где находился дон Хуан. У меня была уверенность, что он знает, что я не говорил с растениями.
Он не смотрел на меня. Он сделал мне знак сесть с ним рядом.
- Следи за мной внимательно, - сказал он. - я сейчас буду говорить с моим маленьким другом.
Он стал на колени перед небольшим растением и в течение нескольких минут он двигал и раскачивал свое тело, говоря и смеясь при этом.
Я думал, что он сошел с ума.
- Это маленькое растение сказало мне, чтобы я рассказал тебе, что оно пригодно для еды, - сказал он, поднимаясь с колен. - оно сказало, что горсть таких растений сохраняет человеку здоровье. Оно сказало также, что целая полянка таких растений растет вон там.
Дон Хуан указал в сторону склона холма примерно в четырехстах метрах в стороне.
- Пойдем, посмотрим, - сказал он.
Я рассмеялся над его странностями. Я был уверен, что он найдет растения, потому что он был экспертом в знании местности и знал, где растут с'едобные и лекарственные растения.
По пути к этому месту он сказал мне невзначай, что мне следовало бы заметить это растение, потому что оно одновременно являлось как пищей, так и лекарством.
Я спросил его полушутя, уж не растение ли ему сказало об этом. Он покачал головой из стороны в сторону.
- Ах! - воскликнул он, смеясь. - твоя умность делает тебя более глупым, чем я думал. Как может маленькое растение сказать мне сейчас то, что я знал всю жизнь?
Затем он продолжал об'яснять, что он знал досконально различные особенности этого растения, и что это растение только что сказало ему, что в том месте, на которое он указал, их растет целая полянка, и что оно не имеет ничего против, если он мне это расскажет.
Прибыв на склон холма, я обнаружил целые заросли таких же растений. Я хотел рассмеяться, но он не дал мне времени. Он хотел, чтобы я поблагодарил эти заросли растений. Я мучительно чувствовал самого себя и не мог заставить себя это сделать.
Он доброжелательно улыбнулся и сделал еще одно из своих загадочных заявлений. Он повторил его три или четыре раза, как бы давая мне время уловить его значение.
- Мир вокруг нас - загадка, - сказал он. - и люди ничуть не лучше, чем что-либо еще. Если маленькое растение искренне с нами, мы должны поблагодарить его, или оно, возможно, не даст нам уйти.
То, как он на меня взглянул, говоря мне это, бросило меня в озноб. Я поспешно наклонился над растениями и сказал "спасибо" громким голосом.
Он начал смеяться контролируемыми и спокойными раскатами. Мы ходили еще целый час, а затем направились назад к его дому. Один раз я отстал, и он был вынужден меня ждать. Он проверил мои пальцы: держу ли я их подогнутыми? Я этого не делал. Он сказал мне повелительно, что всегда, когда я гуляю с ним, я должен соблюдать и копировать его манеры или же не приходить вовсе.
- Я не могу ждать тебя, как будто ты ребенок, - сказал он укоряющим тоном.
Это заявление бросило меня в глубины раздражения и замешательства. Как это может быть возможным, что такой старый человек может ходить намного лучше, чем я? Я считал себя сильным и атлетом, и, однако же, он действительно должен был ждать, чтобы я догонял его.
Я подогнул мои пальцы и, как это ни странно, я был способен выдерживать его ужасающий шаг без всяких усилий. Фактически временами я чувствовал, что мои руки тащат меня вперед.
Я чувствовал под'ем. Я ощущал себя счастливо, оттого что иду беззаботно со странным старым индейцем. Я начал разговаривать и несколько раз спросил его, не покажет ли он мне растение пейота. Он взглянул на меня и не сказал ни слова.