Страница 4 из 29
– Это суперудобрение, – пояснил Бутлер, переводя взгляд на учеников. – Нужна только щепотка на лейку воды. Щепотка! А она сожрала дневную норму для гектара леса!
– Для чего кому-то такое удобрение? – удивился Нэт.
– Благодаря суперудобрению стало бы возможным быстрое восстановление лесов на больших территориях. Хватило бы семечка, суперудобрения, воды и немного органических ингредиентов. И через месяц в пустыне зашумел бы лес. Это мое изобретение, которым я занимаюсь в свободное время.
– Они возвращаются! – вдруг воскликнула Ника. – Директор и э-э-э… Бонк. Они ничего не нашли в классе сто тринадцать и идут сюда.
Бутлер ткнул пальцем в мухоловку и велел категорическим тоном:
– Притворись растением.
Прозвенел звонок.
– Что у нас первым уроком? – спросил Нэт и смиренно ответил сам себе: – Информатика с Эфтипи.
– О, вы. – Ромашка уже стоял на пороге.
Профессор Бутлер и тройка приятелей замерли, неестественно выпрямившись, с невинными лицами опираясь на рабочий стол, как дети, пойманные на кухне за поеданием сладостей. Мухоловка не шевелилась, впервые полностью заслуживая название растения.
– Нужно поговорить, – сказал директор, решительно зашел в подсобку и оказался прямо под растением.
Бррр, бррр, бррр, бррррр…
– Что это? – Он резко обернулся.
Из пасти смирно стоящей мухоловки потекла струйка слюны и коснулась рукава безукоризненно чистого бордового пиджака.
– Я не завтракал, – быстро соврал Нэт.
– Да, ты как-то плохо выглядишь… Мои дорогие, пора в класс.
Друзья послушно вышли из подсобки, но задержались у двери и все слышали.
Директор вышагивал по комнате, заложив руки за спину. Мухоловка быстрым движением листьев перехватила нитку слюны, прицепившуюся к его рукаву, и снова замерла, внимательно наблюдая за гостем и пытаясь побороть голод.
– Нам нужно поговорить про то, что тут происходит… – начал Ромашка. – В прошлом месяце тарантул, сейчас какой-то зеленый монстр… Чем ты тут, собственно, занимаешься, Зенон?
– Учу детей. – Бутлер снял очки и протер их полой халата. Это ничуточки не сделало стекла чище.
– Ты не выполняешь программу, про это я еще буду говорить на педсовете. – Директор пробежался взглядом по выставленным экземплярам, и его передернуло. – Родители некоторых девочек жалуются на разные мерзости и ужасы, которые ты тут держишь. Что будет, если что-то из твоих… диковинок выйдет и нападет на какого-нибудь ученика?
– Все отлично защищено и не представляет угрозы.
Плям, плям, плям…
– А сейчас что это было?! – Директор нервно обвел взглядом террариумы и банки с образцами.
– Обогреватель! – уверенно ответил Бутлер. – Завоздушился.
– А-а-а… Каждый раз, когда я сюда захожу, ощущаю странное беспокойство… Но вернемся к цели моего визита. Я разговаривал с Сильвестром. Знаешь, что он рассказал? Что видел ночью что-то зеленое, оно бегало по коридору и охотилось на крыс в подвале. А, кх… – откашлялся Ромашка, – угадай, что видела Цецилия? Тоже что-то зеленое, что бегало по коридору.
– Массовый психоз, – совершенно серьезно предположил Бутлер. – Цецилия услышала это от Сильвестра и поверила. Такое бывает.
– Тогда что же она видела?
– Ученика в зеленой кофте. Остальное дорисовало ее воображение.
Ромашка заморгал и задумчиво уставился на жалюзи, потом подошел к окну. Мухоловка боролась с голодом изо всех сил, но все же не выдержала. Она открыла пасть, огромную, как у тигра, полную острых зубов, и склонилась, целясь на лысину директора. Бутлер кинулся к ней, схватил за шею, то есть за верхний участок стебля, и прижал к стене.
Директор испуганно отшатнулся.
– Чуть не упала, – быстро объяснил биолог. – Слишком маленький горшок, поэтому неустойчивая. Лучше привязать ее к трубе.
Мухоловка послала ему убийственный «взгляд», но Бутлер крепко привязал стебель лентой к трубе отопления.
– Так лучше, – потер он руки. – А то бы ты подумал, что она хочет на тебя наброситься. Хи-хи, – рассмеялся профессор.
Директор вторил ему, но без энтузиазма. Ромашка ослабил бабочку, подозрительно зыркнул на вытянувшуюся по стойке «смирно» мухоловку и попятился к двери.
– Ну… тогда, – медленно произнес он, отыскивая в себе видимость уверенности, – избавься от змей, ядовитых пауков и им подобных. Их вполне можно показывать ученикам на картинках.
И с явным облегчением директор покинул класс биологии.
– Обогреватель? – пробурчал он. – Но отопительный сезон закончен…
Феликс, Нэт и Ника быстро отвернулись, притворяясь, что вдруг заинтересовались видом из окна. Когда директор скрылся за углом, они поспешили в сторону кабинета информатики.
– Ромашка хочет избавиться от всех чудовищ Бутлера, – грустно сказала Ника.
– Что-то тебя это не слишком радует, – заметил Феликс.
– Мне Бутлера жалко.
– Но пауки, змеи, скорпионы и все, чего ты боишься, исчезнет.
– Если они будут за стеклом, я смогу это перенести, – махнула она рукой. – Просто сяду подальше и не буду их видеть. А вот профессор этого не переживет.
– Мы должны ему помочь, – решил Феликс. – В принципе, он неплохой чувак. И придумал парочку клевых… экземпляров.
– Если ту мухоловку посадить во дворе, она будет эффективнее ротвейлера, – признал Нэт.
Когда они вошли в класс, все ученики уже были на местах. Эфтипи посмотрел на часы, с упреком оглядел опоздавших и указал на места за компьютерными столами, выстроенными островком. Высокий и худой Эфтипи был мужчиной с большим самолюбием. Первые пятнадцать минут почти каждого урока он тратил на рассказ о собственных заслугах и успехах в те времена, когда еще не преподавал в школе. Когда-то он работал в нескольких больших компаниях, где обеспечивал безопасность данных. Эфтипи никогда не говорил, почему там уже не работает. На уроках информатики больше всех страдал Нэт, который знал о компьютерах больше, чем многие опытные программисты. Но он вынужден был это скрывать, чтобы не раскрылись некоторые его подозрительные делишки.
– Что тут было? – спросил Феликс шепотом сидящего рядом Люциана, самого высокого парня в классе.
– Как всегда, нудно, – лениво ответил тот. – В этой школе никогда ничего интересного не происходит.
На перемене половина школы спустилась на первый этаж в буфет. Из-за отсутствия автомата с батончиками очередь выросла в два раза длиннее, чем обычно. Феликс, Нэт и Ника добрались до буфета, когда шансов что-либо купить до звонка у них уже не осталось. В самом начале очереди стояли Целина и Клеменс, несмело держась за руки. Клеменс был самым толстым мальчиком в классе. С Целиной, тоже не худышкой, его связывали взаимная симпатия и склонность к сладкому в любой форме.
– Пошли отсюда, попробуем на следующей перемене, – недовольно буркнул Нэт.
Они поднялись на второй этаж. Около мужского туалета стоял Четверг и внимательно слушал Пумперникель. Она что-то бурно объясняла ему, указывая тряпкой на дверь туалета.
– Словно стадо свиней, – донеслось до друзей. – Прошел только один урок, а пол уже обгаженный.
– Наверное, «загаженный», – проворчал учитель.
Четверг преподавал физику. Легкое брюшко, очки и седые волосы придавали ему располагающий вид. Его любили ученики за интересные уроки и превосходное чувство юмора. Сейчас он выглядел серьезно обеспокоенным, шевелил усами и кивал. Наконец жестом руки он остановил словесный поток, льющийся из уст уборщицы, и зашел в туалет. Через минуту внутри несколько раз вспыхнула вспышка телефонной камеры.
– Это на него не похоже, – заметил Феликс. – Так беспокоиться из-за загаженного пола?
Четверг вышел из туалета, разглядывая фотографию на экране мобильного. В другой руке он держал маленький целлофановый кулечек. Физик окинул детей мимолетным взглядом и спустился на первый этаж.
– Пробы земли на анализ? – подумал вслух Нэт. – Неужели Ромашка организовал расследование?
– Давайте поможем Бутлеру, – предложила Ника. – Его удар хватит, если заставят избавиться от всех его сокровищ.