Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 9 из 11



– Пообещай, что никому никогда не скажешь. Поклянись и перекрестись! – потребовала Соня.

Сбитая с толку Кира удивленно посмотрела на нее, но все же пробормотала: «клянусь» и широко перекрестилась.

– Тогда жди здесь! И смотри, чтобы никого не было! Поняла?

Кира не поняла, но снова пообещала сделать все так, как нужно Соне.

Сейчас вход в пещеру полностью скрылся под водой, и Кира с замиранием сердца следила за тем, как Соня исчезла в глубине. Она не показывалась так долго, что Кира едва не сошла с ума. Когда голова подруги наконец снова появилась над поверхностью воды, девочка едва устояла на ногах от радости.

– Ну всё! – объявила Соня. – Теперь никто не найдет мое оружие!

…После того странного случая прошла еще почти неделя, и все приближался срок возвращения домой, когда Соня снова позвала Киру в секретное место.

– Завтра возвращается отец, – объявила она. – И мне нужно достать наш секрет. Будешь ждать меня, как и в прошлый раз. Хорошо?

Кира заметила, что глаза у Сони возбужденно горят, и вообще все это время она была какая-то слишком нервная, порывистая. Не к добру. Почему-то от дурного предчувствия в груди сжималось сердце.

– Может, не надо? – попыталась отговорить подругу Кира.

Но та даже не стала слушать.

Как и в прошлый раз, она подплыла к скрытому под водой входу в пещеру, нырнула и… не вынырнула уже никогда.

Остальное Кира помнила смутно – людей, которые никак не хотели верить, что случилось что-то очень плохое, и гнали ее от себя, огромного милиционера, вой сирены… и вот уже новой вспышкой – выходящего из воды человека, несущего на руках хрупкое маленькое тело, а еще безумные глаза Стаса и его крик: «Убийца!» прямо ей в лицо.

Именно тогда и начался ее кошмар.

– Она запуталась в сети и не смогла выплыть, – проговорила Кира, глядя себе под ноги. – Я единственная находилась рядом и могла бы ее спасти.

– Разве? Наверняка тебе не раз указывали на то, что ты плохо плавала и скорее утонула бы сама, чем спасла Соню, – заметил Ветров.

Кира не ответила.

– Вот что, – Ветров бесцеремонно дотронулся до ее руки, – сейчас мы идем завтракать в кафе. Я заметил тут одно на входе в парк…

Есть Кире не хотелось, но она позволила отвести себя в похожее на аквариум одноэтажное здание. Пришлось подождать, пока официантка принесет заказ, а в это время Алексей, к Кириному облегчению, больше ее не расспрашивал, а сам рассказывал что-то о своем детстве, проходившем в городке неподалеку. Девушка не вслушивалась в рассказ.

Наконец принесли кофе и блинчики.

– А вкусно, только попробуй, – сам Ветров уже с аппетитом доедал свою порцию. – Знаешь, я до сих пор помню, как мама водила меня на набережную, и мы ели там хачапури с яйцом, похожим на маленькое солнце, шумело море, сладко пахло акацией…

– Я не люблю море, – сухо произнесла Кира.

Она даже не притронулась к еде и потихоньку пила свой кофе.

– А зря. Это то же самое, что не любить жизнь только от того, что есть смерть. Море – это сосредоточие самой жизни, особенный мир. – Ветров промокнул губы салфеткой и отпил кофе. После сытного завтрака он был настроен благодушно. – Знаешь, сколько легенд существует о море…

Он не договорил, потому что в этот момент на них упала тень. Плотная и словно и в самом деле тяжелая. Затем нависший над ними человек опустился на белый пластиковый стул, жалобно застонавший под весом садящегося, и звук этот оказался похож на вопль о помощи.

– Кира Митрохина, я не ошибся, – колючие серые глаза впились в Киру, и она замерла, словно и его взгляд, подобно взгляду мифической Медузы, мог обращать все живое в камень.

– Простите, а кто вы? – Ветров уставился на незнакомца насмешливо, словно на него не подействовали чары ужаса.

– Я велел тебе больше не появляться в этом городе, – продолжал человек, не обратив на Ветрова ни малейшего внимания.

– А, господин Шаблин! Собственной персоной! Какая честь! – обрадовался чему-то Алексей, с долей любопытства разглядывая Сониного отца. – В гостинице уже отчитались о нашем прибытии? Везде свои люди?

– И не сомневайтесь, господин журналист. У меня везде свои люди. И в гостинице, и в кафе. Вы еще пожалеете, что вообще вмешались в это дело, – Шаблин, наконец, удостоил Ветрова тяжелым свинцовым взглядом.



– Невероятно приятно, что вы навели про меня справки, – Ветров слегка наклонил голову, словно в шутливом поклоне. – Но я думал, – закончил он вдруг иным тоном, – что вы заинтересованы в том, чтобы найти убийцу вашей дочери.

Лицо Шаблина перекосилось. Казалось, еще секунда – и он схватит хлипкого собеседника и придушит его немедленно прямо в кафе.

– Это несчастный случай, – произнес Сонин отец спустя несколько напряженных минут, когда сам воздух между ними едва ли не искрил.

– Рыболовная сеть в пещере? – Алексей усмехнулся. – Вы и вправду верите, что ее затянуло приливом? Знаете, я считал, что вам известно о вашем городе всё.

Лицо Шаблина побелело.

Кира видела, как его крупные руки, непохожие на руки олигархов, существовавших в ее представлении, сжимаются и разжимаются. Она хотела что-то сказать, но губы не слушались.

– Если Соню убили и вы найдете доказательства, я… вас отблагодарю, – произнес Сонин отец так, словно обещал сжечь обоих на костре.

Затем он швырнул на стол прямоугольник визитки, поднялся и вышел из кафе.

Тут же стало легче дышать.

– Ты убила мою дочь! Ну, отвечай же! – он тряс Киру, приподняв ее над уровнем земли, и в его руках она чувствовала себя пылинкой.

– Что вы себе позволяете! Отпустите мою дочь! Вы не видите, у нее стресс! Отпустите ребенка немедленно! – ее мама бросилась тогда к нему, словно курица, храбро растопырившая крылья, чтобы защитить цыплят от коршуна. – Моя дочь даже не умеет плавать!

И Шаблин, отшвырнув Киру от себя, ушел, бросил только напоследок:

– Никогда больше не появляйтесь в моем городе!

А она появилась.

– Симпатичная у него жена, – вернул Киру к реальности голос Ветрова. Мужчина с интересом разглядывал картинку в смартфоне. – Красотка – и лицо, и фигура – на высшем уровне. Неудивительно, что столько лет вместе. Сколько там насчитывается? Уже тринадцать. Гм… Несчастливое число. А детей нет. Любопытно, почему?

Кира решительно встала и вышла на улицу.

– Эй, ты куда? – догнал ее Ветров.

– Всё, – она махнула рукой. – Я уезжаю. Не нужно было сюда приезжать. Незачем.

– Да неужели? – Ветров опять, как и раньше, схватил ее за руку. – А я думал, тебе снится Соня. Ты не хочешь, чтобы все закончилось?

– Ничего не закончится, – слова, вырывавшиеся из горла, были сухими и острыми, как верблюжья колючка.

Девушка вырвалась и зашагала прочь.

– А ты пробовала это закончить? – ударил вопрос в ее незащищенную спину. – Что сделала ты, чтобы это закончить? Плакала? Годами сидела в одиночестве, не заводя друзей и ни с кем не встречаясь? Это помогло Соне? А тебе?

Кира зажала руками уши, только бы не слышать, но его слова, как и проклятый шум моря, не знали препятствий, гулом отдавались в ее голове. Что сделала она?

– Ты не выспалась. Тебе нужно отдохнуть и прийти в себя, – голос Ветрова неожиданно смягчился. – Пойдем, я провожу тебя в гостиницу. Отдохни, а я пробегусь по делам.

Непонятно, что особенного он сказал, но она неожиданно послушалась и, оказавшись в номере, даже смогла заснуть. И снова увидела Соню.

Соня стояла у кровати, одетая в мокрое платье, и сжимала в руках маленький, герметично закрывавшийся ящичек.

– Я ждала тебя, – сказала она, глядя на Киру. – Хорошо, что ты приехала. У меня есть один секрет… Только никому не говори…

Она открыла ящичек. Крышка громко щелкнула, и Кира, проснувшись, подскочила на кровати.

– Все еще спишь? – в комнату заглянул Ветров. – Ну, хотя бы выспалась. А я встречался со следователем. Он еще не вышел на пенсию и, конечно, прекрасно помнит подробности того дела. Можно? – он вошел внутрь, не дожидаясь ее согласия, но Кира и не думала спорить.