Страница 5 из 15
Скоро карета совсем замедлилась и постепенно остановилась возле окованной узкими металлическими пластинками двери.
Тут я успела разглядеть и вывеску над ней: месяц со звёздами на плоском кругу. И надпись «Утиное перо». Видно, она должна была убедить путников в том, что подушки и перины здесь исключительно мягкие. Меня же радовало уже то, что весь этот отряд не остановился ночевать под открытым небом. Если уж нет возможности переломить ситуацию сейчас – да что там переломить, хотя бы в ней разобраться, – то пока стоит просто отдохнуть и набраться сил. Путешествие в карете, у которой, наверное, и рессор-то нет, только измотало меня вконец.
Алдрик проснулся, как только экипаж остановился – заморгал вяло и огляделся. Начали спешиваться всадники, а с заднего двора ночлежки прибежали двое парнишек в порядком поношенной, но чистой одежде – помогать гостям.
Я с любопытством наблюдала за тем, что происходит, через окошко, за которое цеплялась пальцами. И, увлекшись, даже вздрогнула, когда прямо перед моим носом возникло лицо Хилберта. Он распахнул дверцу и резким жестом подал мне руку.
– Надеюсь, вы способны выйти сами, мейси или вас придётся нести?
Нести меня… Ещё чего не хватало. Меня и так уже вдоволь полапал Алдрик. Я смерила хмурого йонкера взглядом и молча вложила ладонь в его пальцы. Вставать с сиденья оказалось тяжко и совсем не приятно: побежало по телу покалывание, как в одной огромной отсиженной конечности, а в боку словно шипастый вал заворочался. Но я постаралась не подать вида. Только бы не упасть прямо на каменную мостовую: колени нехорошо подрагивали. Пришлось вцепиться в руку Хилберта сильнее.
Он глянул на меня подозрительно, помогая спуститься, а другой рукой махнул светловолосой девице приятной внешности в уныло коричневом платье с полосатым передником – и та спешно подошла.
– Отведите аарди дер Энтин в приличную комнату. Самую приличную, что у вас есть. И позовите лекаря. В Моссхиле ведь есть лекарь?
Девица закивала рьяно, украдкой оглядывая знатного господина всего – от носков его сапог до кончиков небрежно разметавшихся на ветру, прибитых дождём волос. Тот и не взглянул на неё, словно это было ниже его достоинства. Какой, однако, высокомерный. Но, стоило признать, этим он и привлекал к себе: холодностью недвижимой скалы, о которую хоть бейся, а всё равно он останется невозмутимым и безразличным к тем, кого не считает достойным своего внимания. За это его даже мне уже хотелось хорошенько треснуть.
Горничная – так я решила назвать девицу довольно сомнительной, на мой вкус, профессии – проводила меня через душный зал первого этажа постоялого двора.
Здесь располагалось нечто вроде полутёмной харчевни. Пованивало, надо признать, скверно, как на задворках какого-нибудь дешёвого дискаунтера «у дома». Да и верно: для кого здесь готовить свежую еду? В этом-то захолустье. За столом здесь сидели только двое мужчин в плотных штанах и сапогах до колен, в распахнутых куртках из странной на вид кожи, похожей на нерпу. Они мазнули по мне взглядами заинтересованно, едва подняв головы от своих кружек, наполненных чем-то горячим.
Следом за мной вошёл Хилберт – и мужчины тут же вскочили со своих мест, вытянулись, как будто окаменели. Однако…
– Мениэр ван Берг. – Они приветствовали его резкими кивками.
Служанка повела было меня дальше, но я нарочно приостановила шаг. Очень любопытно.
– Какого лысого гарга вы тут сидите? – Хилберт подошёл к незнакомцам в несколько широких шагов, и те переглянулись, ещё сильнее выпрямляя спины. – Почему не несёте дозор?
– Так дождь, мениэр ван Берг, – попытался оправдаться один. – Заехали вот согреться малость.
В харчевню со стороны кухни настороженно заглянул ещё один мужик: низенький и худощавый. Видно, хозяин сего заведения: это было понятно по его встревоженному взгляду и щеголеватому виду яркого жёлто-зелёного наряда. Как на маскарад собрался.
– Согреться, – хмыкнул Хилберт.
Он взял одну из кружек, что стояли на столе, и понюхал. Качнул головой удовлетворённо: видно, там не оказалось ничего запрещённого.
– Мы сейчас же вернёмся к службе, – уверил его второй мужчина.
– Конечно, вернётесь. – Йонкер с грохотом поставил кружку обратно. – И приведите себя в порядок. Выглядите не как Стражи, а как разбойники. Скоро наведаюсь к вам в гарнизон. Совсем распоясались.
Он повернулся и пошёл к хозяину постоялого двора. Тот с готовностью и нижайшей улыбкой вышел ему навстречу. Дальше я ничего не увидела, потому как горничная настойчиво потянула меня вверх по лестнице.
Комнат здесь оказалось немного – с десяток по обе стороны тёмного, как подземный переход на окраине, коридора. И обшарпанный вид дверей их уже заставлял сомневаться, что в матрасах постелей, что там стояли, было и правда утиное перо. Скорее уж солома.
Девица отперла одну из них и прошла внутрь первой, неся свечу в подсвечнике. На удивление, комнатушка оказалась не так уж и плоха, если забыть о том, какие отели я видела в своей жизни раньше. Если тут нет хотя бы клопов – то и ладно.
– Аарди желает поужинать? – любезно поинтересовалась горничная.
Я даже на миг растерялась. Есть совсем не хотелось, а вот выпить чего-нибудь горячего было бы замечательно. Только какие тут напитки? Чай? Кофе? Вряд ли…
– Принесите, пожалуйста, чего-нибудь согреться. Только не горячительное, – туманно выразилась я.
Но девушка понимающе кивнула и быстро вышла из комнаты, напоследок глянув на моё весьма испачканное в земле платье. Ладно хоть, дыра от ножа на нём скрылась под плащом. Пока служанка бегала в харчевню, я села на постель, а затем прилегла, озираясь. Темновато. Стены обшиты досками. На дальней висит какая-то картина, настолько засиженная мухами, что в полумраке и не разобрать, что на ней изображено: то ли какая-то пастораль, то ли голая девица. Я пощупала пятой точкой матрас – вот ведь жулики, и правда солома.
Скоро горничная вернулась с небольшим подносом, на котором стояла солидная глиняная кружка. Над ней поднимался пар, а по комнате помалу разливался приятный аромат каких-то неизвестных мне специй.
– Что это? – всё же спросила я, не сумев совладать с любопытством.
– Волрейн, – слегка удивлённо ответила девушка.
Видно, такие простые вещи мне было положено знать. Но я состроила невозмутимый вид и кивнула ей.
– Ещё можете принести умыться?
– Конечно, мейси.
Горничная снова убежала. Удивительно услужливая для такого захолустного места. У нас где-нибудь в затрапезном городке в полупустой гостинице уже обхаяли бы с ног до головы. А тут выполняют всё, что попросишь, совершенно спокойно.
Зашумели в коридоре мужские голоса: видно, все мои спутники тоже начали расходиться по комнатам.
– Вам, мениэр, самая лучшая, что у меня есть. Только для особых гостей, – заискивающе проговорил, судя по всему, сам хозяин, проходя мимо моей каморки.
Прозвучали шаги и стихли, когда хлопнули одна за другой сразу несколько дверей. Прислушиваясь к приглушённому гомону, я отпила из кружки – и всхлипнула, вытирая сразу выступившие на глаза слёзы. Не знаю, из чего варили этот волрейн, но напоминал он наш глинтвейн, только с хорошей порцией перца. Очень хорошей – даже в носу закрутило. Но согревал он отменно – с этим трудно было спорить.
Неожиданно в дверь постучали, и после разрешения входить двое мужчин – видно, работники этого двора – внесли тяжёлый сундук. Похоже, с моими вещами. Точнее, той девицы, в теле которой я оказалась.
А за ними в сопровождении служанки ввалился – по-другому и не охарактеризуешь эти телодвижения – полноватый мужичок девушке чуть выше плеча. Это и ладно бы, но больше всего встревожило, что он был едва не вусмерть пьян.
– Это что, лекарь?! – Я медленно отставила полупустую кружку на столик.
Девушка виновато развела руками.
– Другого у нас нет. Он не всегда такой, – попыталась она оправдать вид врача, который ни в какие ворота не лез.
– Да мне какая разница? Я не спрашиваю про дни, когда он не такой! Я его к себе не подпущу!