Боль

Тирион молится, чтобы Серсея не заметила замешательства написанного на лице Сансы. Чтобы не сложила чертовы два и два, чтобы оставалась в блаженном неведении. И слава богам, веру в которых он уже давно утратил, сестра поглядывает на отца, не уделяя северянке и крупицы своего внимания.

– Я не знаю,– растерянно отвечает королю Ланнистер, снова хмуря брови и упираясь взглядом в стол. «Да, братец, неприятно когда тебе в лицо тычут твоим же уродством» с горечью думает Тирион и не будь они сейчас тут, в этом сверкающем золотом и пурпуром зале, не будь тут Джоффри, Серсеи, Тайвина он бы обнял его. Пусть это не было чем-то обычным в их семье, но отчего-то Тирион чувствует острую необходимость оказать брату поддержку.

– Благодаря моей аккуратности у леди Маргери ничего не болит, она не перестаёт этим восхищаться,–самодовольно провозглашает на весь зал Джоффри, задирая тонкий подбородок настолько, что будь у него на голове надета корона, то она непременно бы уже покатилась по полу.

– Во всяком случае, я перед ней в неоплатном долгу, раз она чувствовала то же, что и я.– заканчивает Джейме, предвидя насмешки, которых у короля хватит сполна. Ему совсем не хочется говорить о родственных душах, вся эта тема, она поселяет в его груди чувство вины направленное на ту, которую он даже не знает. Чувство ярости, направленное на того, кто рядом с ней, кто опаляет её нежную кожу ударами, не щадит его половинку. Джейме буквально задыхается, думая об этом, помещение кажется тесным, а открытые настежь окна в пол - всего лишь полумерой. Разве спасают они от того пожара, что разыгрался в его груди? Он смотрит на спокойное лицо сестры, вовсе не заинтересованной в усмирении собственного сына. И её и кажется всех остальных интересует содержимое их кубков, тарелок и блюд. Тирион прячет нос в блестящем бокале, Тайвин задумчиво, уставившись в одну точку, о чём-то размышляет, Джейме перестаёт перечислять, а точнее просто забывает об этом, когда напарывается на небесную ясность глаз, что смотрят на него.

Санса Старк, заприметив, что тот на неё смотрит в ответ не отворачивается, продолжает смотреть, чуть изучающе с ярко выраженным интересом, что пляшет золотистым зайчиком в светлых глазах. Дыхание снова перехватывает, только уже от вида северянки, такой нежной и колючей одновременно. Действительно волчица. Ведь внешность у неё мягкая, утонченная как и эти дикие звери, чья шерсть является редкостью, а морды не выглядят по звериному тупо, а смотрят на тебя подобно человеку. Но ведь у каждого волка есть клыки и Джейме уверен, что и у Сансы Старк они имеются. И в нужный час она пустит их в дело.

Дальнейший вечер проходит довольно быстро. Тайвин начал разговор о погоде, уводя его в политическое русло, так что за столом шло довольно мирное обсуждение ситуаций на Западе и в Дорне. Джейме особо не принимал участие в разговоре, война с недавнего времени его утомила. И мужчина отчаянно нуждался в отдыхе, чтобы даже не слушать о политике, битвах, оборонах и всех этих замысловатых играх.

После, уже сидя в своих покоях Джейме только и может, что вспоминать светлую синеву глаз Старковской девчонки, так похожей на чёртову мать, но одновременно так разнящуюся с ней. Уж кто-кто, а Кейтилин вряд ли так в открытую стала бы пререкаться с королем, перечить ему, как делала это Санса. Её тонкий приятный голосок отдавался приятным звоном в ушах Джейме, когда он закрывал глаза, укрываясь воздушной простыней и представляя бескрайнее голубое-голубое северное небо.

========== Часть 3 ==========

Тирион не знает, меняется ли что-то, но ему хочется верить, что да. Хочется видеть брата счастливым, а не хмуро-озадаченным, каким его можно встретить в последнее время, хочется, чтобы его красивое лицо снова озаряла открытая, совсем юношеская улыбка. Но Джейме только и делает, что хмурится.

Он ходит по замку больше напоминая собственную тень, чем самого себя, не иначе. Разве мог Джейме Ланнистер в прошлом, пройтись по воздушным коридорам Красного замка и остаться незамеченным? Конечно же нет, ему в след обязательно раздавался бы смущённый смех придворных девиц, а липкие взгляды так и прожигали бы спину. Он, будь прежним, легко бы улыбнулся всем заинтересованным в нём дамам, на зло их сопровождающим мужчинам. Но сейчас, старался поскорее пройти мимо, устремив взгляд вперёд и стараясь не задерживаться им на встречных лицах, на которых, как правило, читал сочувствие в перемешку с брезгливостью. Они смотрели на него как на диковинного зверя, такого уродливого, что грех пройти мимо не бросив на последок ошарашенного взгляда. Джейме это выводило, он сильнее прижимал правую руку к телу, старался скрыть золотой блеск ненатуральной конечности, так услужливо подаренной отцом. Впервые за свою жизнь Джейме явственно чувствовал, как золото, в котором его семья буквально погрязла, душит его.

Тирион это всё прекрасно видел, но предпочитал предоставлять брата самому себе, ведь сложно научиться жить, постоянно получая помощь. Потерянная рука это то, что Джейме должен пережить и с чем должен научиться жить, как бы жестоко это не звучало из уст младшего любящего брата. Но Ланнистер, золотой лев, лучший мечник, должен был справиться в одиночку. Пожалуй единственное, что посоветовал бы Тирион братцу, это отпустить вместе с рукой и их сестрицу, что неустанно демонстрировала полное безразличие к близнецу. Может тогда было бы легче.

Серсея делала это так показательно ясно, что кажется даже и не боялась, что кто-то мог раскрыть их хранимый напополам с братом секрет, стоивший жизням Неда Старка, Роберта Баратеона и многим другим. Королева жила и радовалась жизни, она много времени проводила вместе с кузенами, заливисто смеясь стоило Джейме попасть в её поле зрения. Так, что Бес, глядя на пока-что безуспешные попытки брата подняться с колен мог только сочувственно поджать губы и предложить тому присоединится к нему с Сансой за ужином. Хоть раз предпочесть спокойное общество, вздорной сестрице и её бастарду. Быть может брат просто стеснялся, боялся, что ядовитая сестрица скажет что-то против его посиделок с ним.

Тирион же не стеснялся собственных порывов, ведь ужины в комнате Сансы, вместе с Шаей и Подриком, которые в первые разы слишком уж боялись присоединяться, стали чем-то действительно прекрасным, скрашивающим темные холодные вечера Королевской Гавани.

Даже регулярно милая и услужливая Санса в такие вечера раскрепощалась и смеялась, пусть не громко и не заливисто, но смеялась над пошлыми анекдотами Тириона, легкими подтруниваниями Шаи над бесом и милым, смущающимся Подриком. Быть может, встреть она его раньше Санса подарила бы ему сердце, как об этом пишут в книгах, ведь юноша был прекрасен как внешностью так и нутром. Добрый и улыбчивый, что даже в растерянности его лицо казалось чуточку счастливым, он сразу понравился Тириону. Достаточно умный, чтобы поддержать беседу, но одновременно не знающий многого, но не теряющий какой-то совсем детской любознательности. Карлик не раз доставал ему из своей коллекции особо интересные томики книг, которые парень с благодарностью принимал робко улыбаясь. Уж оруженосцу Тириону было угодить легче, чем северной принцессе, вкусы в книгах у которой оказались весьма специфичными даже для него. Но Бес все же при выдававшейся возможности посетить королевскую библиотеку, старался найти что-то романтичное и одновременно познавательное для Старк.

Карлику нравится, когда днём на прогулке с братом он мог повстречать Сансу читающей в саду, так увлечённой книгой, что казалось, прилети к ней сейчас леди Маргери и та не смогла бы отвлечь девушку от хрупких страниц. Но все же, несмотря на то, что ему нравилось проводить с ней вечера, встречать её в саду и доставать книжки, Тирион слишком явно чувствовал недосказанность, что воцарилась между ними с того самого ужина.

Давить на Сансу ему не хотелось, девочка и так многого натерпелась в Королевской Гавани. «Если захочет, то сама расскажет» просто заключил Бес, снова бросая взгляд в сторону, цепляясь за рыжее золото красиво заплетенное косой на затылке и распущенное кудрями по узким белым плечам.