Дедов завет

Кэндрис перевез меня через подвесной мост, который никто не поднимал, и высадил у высоченных дверей. Как только я вышел из кареты, возле меня тут же из ниоткуда появился молоденький слуга в фиолетовых одеждах и с кудрявыми черными волосами. Он низко мне поклонился, а потом протянул сложенную пополам бумажку. Я развернул ее и увидел, что там золочеными буквами была написана цифра двадцать пять.

— Что это?

— Это твой номер в очереди, — ответил слуга и поклонился еще ниже.

— Какой такой очереди?

— Очереди к Королю.

Я почесал макушку и уставился на цифру. Оладка перепеченная! А я-то думал, что тут быстро управлюсь. А может, не все так плохо.

— Какой сейчас номер пошел?

— Шестой.

Оладка перепеченная!

— Ладно, — вздохнул я. — Веди меня куда-нибудь.

Кэндриса я отпустил кивком и поплелся за слугой. По дороге он мне что-то рассказывал об этикете, но я его не слушал. Ох уж мне эта любовь волшебников к длинным и запутанным коридорам. Я даже не пытался ничего запомнить. Вот ни за что ж дорогу назад сам не найду!

— Подожди здесь, пожалуйста, — сказал слуга, указав мне на ничем не примечательную дверь. Разве что на ней висел небольшой портрет красивой и чем-то знакомой женщины в рамке в форме сердечка. — Когда подойдет очередь, я тебя позову.

Я кивнул. А что еще оставалось делать? Жалко только, что не догадался взять с собой какую-нибудь книжку почитать. Но откуда ж я мог знать?

Слуга ушел, а я открыл дверь и чуть не присвистнул от приятного удивления. Комната была небольшая, но очень уютная. Возле стен стояли книжные шкафы, окно начиналось почти от самого пола и заканчивалось под потолком, так что здесь было очень светло. А в середине комнаты стоял невысокий деревянный стол, на котором не было и кусочка пустого места, потому что он весь был заставлен всевозможными яствами. Ура! Мне не дадут сгинуть голодной смертью! Если только отравить не захотят. Но об этом я старался не думать.

Еще мне здесь очень понравилось большое и на вид очень удобное кресло, в котором смогу поместиться даже я со своим ростом. А то в последнее время почти вся мебель была для меня или маленькой или низкой. Эх, а ведь еще совсем недавно все было наоборот. Нет, я не жалуюсь. Просто не очень удобно сидеть на стуле, когда твои колени уши подпирают.

Книг было много, но интересных — раз, два и обчелся. Но мне ж большего и не надо! Всего-то часок-другой скоротать. По крайней мере я на это надеялся. Я уже прочитал третью часть книги и съел половину угощений, когда за мной наконец вернулись. Если честно, я даже немного расстроился. Во-первых, книга очень интересная попалась. А во-вторых, я подумывал немного вздремнуть — очень уж удобное кресло у них тут.

— Король готов принять тебя, — сказал уже другой слуга, раза в два старше предыдущего. Интересно, а тот куда делся? Он же сказал, что сам зайдет. Интересно? Значит, спрошу!

— А где…

— Король ждет!

— Иду я, иду. Так куда все-таки де…

Слуга ничего не ответил, а поспешил вперед. Ну, и я за ним, конечно. Выходя из комнаты, я оглянулся. Мама! На меня с портрета смотрела моя мама! Только здесь она была какая-то не такая. Она была какая-то чужая… Словно ждала, что вот-вот случится что-то очень нехорошее.

— Король ждет!

— Да иду я.

Слуга повел меня по новым коридорам. По дороге мы встречали и других людей, но я их почти не замечал и лишь слегка кланялся волшебникам. Но одного человека я все-таки заметил. Это был тот самый слуга, который первым меня здесь встретил. Он очень быстро прошел мимо меня, но я успел увидеть, что у него разбита губа, и из носа течет кровь. Оладка перепеченная!

Меня привели в зал, где могла бы легко поместиться наша Столовая вместе с Библиотекой, только здесь ничего не было. Вообще ничего не было! Только пол да окна без штор и занавесок. Короля, понятное дело, тут тоже не наблюдалось.

— А где Его Величество? — повернулся я к слуге, но того уже рядом не было.

Так что я остался совсем один. Совсем один в пустом зале. И только я собрался уходить оттуда, как зазвучала музыка, и отовсюду повалил фиолетовый дым. Я закашлялся и зажмурился, а когда открыл глаза, передо мной во всем величии возвышался королевский трон. А вот про самого Короля я такого сказать не могу. Он был раза в два меньше меня и больше походил на бродягу, чем на монарха. И даже корона, дорогая одежда и драгоценности не спасали дело. Да и цирюльников наше Величество еще больше чем я не уважало. Его длинные запутанные лохмы торчали не только во все стороны, но и вверх. Лицо его напоминало сморщенную картошку что морщинами, что цветом. Правый глаз был открыт так широко, словно Короля только что очень сильно удивили, зато левый был полностью закрыт. Над верхней губой торчало что-то вроде седого мха, а на подбородке вместо бороды росло несколько седых волосков, но очень и очень длинных. Да и попахивало от нашего Величества как от помойной ямы. Теперь понятно, почему я никогда не видел его портретов.

Оладка перепеченная! Что ж я столбом-то стою! Бабуля, если узнает (а она точно узнает!), как я себя при встрече с Королем вел, мне потом уши оторвет и даже назад пришивать не будет!

— Ваше Величество! — Тут же раскланялся я. — Это такая честь быть представленным Вам! Я премного благодарен, что Вы согласились встретиться со мной!

Я ж ничего не перепутал? Все правильно сказал?

— Отрок, подойди ближе. Мы плохо видим.

Вот чего мне точно не хотелось делать, так это подходить к нему. Как только он открыл рот, стало вонять еще сильнее. Ну по крайней мере голос у него был не противный, хоть и старческий. И вообще, где королевские придворные? Насколько я помню, они должны присутствовать во время аудиенции.

— Конечно, Ваше Величество! — Я изо всех сил старался не морщиться. Я, наверное, мог бы что-нибудь наколдовать, чтоб не так пахло, но Король мог это заметить, а заодно и обидеться. Это мне точно было нужно меньше всего.

— Как твое имя, отрок?

— Марвус, Ваше Величество.

Сам меня вызвал и не помнит? Или это он так свою важность показывает? Ух! Как же у него из пасти воняет-то! Да у него ж там полно гнилых зубов! Он что, и лекарей тоже к себе не подпускает?

— Марвус, значит.

— Да, Ваше Величество. Внук покойного Верховного волшебника Корвиуса.

— Да, Мы помним его. Он ведь был Нам почти другом.

Вот уж враки! Даже и без дедова письма я бы никогда в это не поверил.

— Приносим Наши соболезнования.

— Благодарю, Ваше Величество! — Я очень низко поклонился.

Вот и все. Официальная часть закончилась. Теперь он должен сказать, зачем меня позвал на самом деле. Только бы поскорее, а то стоять тут больше мочи нет — аж глаза режет.

— Как поживает волшебница Трисса?

— Хорошо, Ваше Величество.

— Не собирается ли она Нас навестить?

— Пока нет, Ваше Величество. Она все еще горюет.

По ней, конечно, этого не скажешь, но я знаю, что она очень сильно любила деда. Но она не была бы моей бабулей, если бы показала, что ей хоть немного больно. Это я рыдал как малое дитя, а она даже слезинки не проронила. При мне, во всяком случае.

— Послушай, отрок, тебе Корвиус что-нибудь рассказывал о Наших делах?

— Нет, Ваше Величество. Ничего не рассказывал.

Надеюсь, что я уже лучше вру. Очень надеюсь, а то мне еще в Школу возвращаться да на Триссе жениться. А как это сделать, если меня казнят?

— И он ничего Нам не оставлял? Никакого письма? Или записки?

Теперь и правый глаз Короля прищурился, и я подумал, что врать я все-таки не научился.

— Нет, Ваше Величетво.

Король шумно выдохнул (А! Мой нос! Мои глаза!) и заметно расслабился.

— Что ж, можешь быть свободен, отрок.

— Благодарю, Ваше Величество!

Снова появился фиолетовый дым, и Король вместе с троном исчезли. Вонь только свою захватить забыл. Фух! Кажется, пронесло. А теперь пора и ноги уносить, пока я и сам не пропах.

У дверей меня встретил тот самый первый слуга. Кровь он смыл, но синяки никуда не делись. Вообще-то, хороший лекарь это все убрал бы с легкостью, но это, похоже, прислуге не полагалось. А может, никто ему не помог по какой другой причине?