Нумерат. Координация

Вот только то ощущение обнажённости, абсолютной всеобъемлющей обнажённости, он всё равно не смог вытравить из памяти за прошедшие два года. И, наверное, никогда не сможет вытравить.

Где-то через пару минут после пробуждения он обнаружил на себе нейродетектор.

Видимо, он слишком бурно среагировал, предприняв попытку тут же снять браслет с лодыжки, потому что в кабинет вошли двое мужчин в длинных голубых халатах и медицинских масках, скрывающих пол-лица.

– Нет. Оставьте, – скомандовал первый, светловолосый. Тот, что был пониже и плотнее комплекцией.

На это Денис ответил по-своему: более усердной попыткой стянуть с себя браслет.

– Оставьте! – велел второй мужчина, с чёрными широкими бровями и яркими карими глазами, забирающими всё внимание на себя. – Это нейродетектор. С его помощью мы будем следить за вашим физическим состоянием. Это наша работа.

Денис замер, громко сопя, как зверёныш, вырванный из природы и очутившийся в зоопарке. Он соскользнул со стола, попятился на ослабевших ногах. И пятился до тех пор, пока не стукнулся голыми лопатками о холодную стену кабинета.

К нему, осторожно ступая, приблизился второй мужчина.

– Я всё объясню, – сказал он негромко. – Мы ввели вам препарат, который работает с детектором в паре. Он содержит частицы. Они безвредны, отлично разносятся кровью и проникают в ткани, чтобы собирать для нас информацию о том, как функционирует ваш организм.

Первый мужчина кивнул и продолжил:

– Если вы голодны, испытываете стресс, усталость, истощены, боитесь или ваш мозг поглощён другой эмоцией, поддающейся анализу и определению, мы об этом узнаем. Детектор следит за вашим пульсом, давлением, потоотделением, уровнем сахара в крови, гальванической реакцией кожи и другими показателями. Датчик передаёт всю информацию на наш компьютер. Мы с точностью до метра можем отслеживать ваше местоположение, в том числе, за пределами Сферы. Детектор не боится воды, холода и высоких температур, а материал пояса принимает максимально удобную для вас форму, реагируя на рост костей и мышц.

– Зачем? – Денис физически ощутил, как в нём множится страх.

Он не понимал, где находится, кто он, и что его ждёт. Это пугало его сильнее, чем какой-то там нейродететор.

– А как иначе мы защитим вас? Вы координатор.

– А если я не хочу им быть? – Денис вновь схватился за тканевый обод на ноге, оттянул и просунул в зазор указательный палец, но второй мужчина прикрикнул:

– Нет! Нельзя его трогать!

– Есть один момент, – добавил сухо первый. – На детекторе установлено взрывное устройство. Заряд мощный, он вполне способен не только разорвать вас на клочки, но и отправить к чёртовой матери часть Сферы. Если вы попытаетесь снять браслет или нарушить работу прибора, то детонатор сработает автоматически. Это нужно для безопасности.

Денис замер, переваривая информацию, с ужасом посмотрел сначала на второго, потом на первого мужчину.

– Вы ко мне бомбу прикрепили… для безопасности?

– Просто забудьте о ней.

– Забыть? – Денис вытаращил глаза так, что заболели веки. – Как я могу о ней забыть? – Он задержал дыхание в отчаянной попытке найти хоть одно разумное объяснение происходящему. Не обнаружив в пустой голове ничего, кроме паники и страха, он выдавил: – Значит, вы будете знать, что я делаю, до мельчайших подробностей? И подслушивать?

– Нет, – ответил первый. – Микрофон мы не устанавливали. Нам достаточно видеть медицинские показатели, чтобы понимать, что с вами происходит. Голос умеет лгать, а тело не лжёт никогда.

Денис задержал дыхание, преодолевая приступ тошноты. Его левая нога отяжелела. Он даже опасался ею шевелить.

– Вы быстро привыкнете. – В глазах второго мужчины отразилось участие, даже забота. – Это удобно: если вы проголодаетесь, вам сразу доставят пищу, если в организме обнаружится нехватка жидкости, принесут воды.

Денис смерил его пристальным взглядом.

– А если я захочу застрелиться, вы организуете мне пистолет?

Мужчины переглянулись.

– Нет, – покачал головой первый. – Но мы будем знать, что вы испытываете эмоциональный дискомфорт, и предпримем определённые меры со своей стороны. Чуть позже с вами побеседует наш лучший нейропсихолог.

– У вас есть пожелания прямо сейчас? – спросил второй.

Денис ответил тут же, не задумываясь:

– Да. Снимите с меня нейродетектор.

– Всё, что угодно, кроме этого, – терпеливо отреагировал мужчина.

Денис оглядел себя, голого и замёрзшего.

– Тогда дайте мне одежду.

– Конечно, – кивнул мужчина. – Есть ли у вас вопросы?

– Есть. Один. – Он посмотрел собеседнику в глаза. – Как меня зовут?

Мужчины снова переглянулись. Их бледные лица отразили сомнение, нешуточное сомнение, и нерешительность.

– Равулон, – ответил наконец второй мужчина и опять бросил взгляд на коллегу.

Тот прокашлялся и тихо пояснил:

– Равулон – ваше имя в статусе координатора. Его выбрал осевой связной. Есть и дополнительное, второе имя. Тайное. Денис. Но его лучше не использовать.

После этой фразы Денис мгновенно выбрал для себя имя. Конечно же, второе. Правда, вслух его никогда не произносил, а терпел, когда к нему обращались «Равулон».

С момента пробуждения минуло много времени.

Он окреп, свыкся с нейродетектором, свыкся со Сферой, медицинской и бытовой опекой. Но всё равно ощущал себя рыбкой в аквариуме.

Рабочий кабинет стал его домом; мониторы, транслирующие местонахождение и поведение легионеров, – его друзьями; а неразговорчивый и надменный помощник Пифагор – единственной нитью во внешний мир.

Всё для него стало ясным и простым: он исполняет функцию координатора, а за ним ухаживают, обеспечивая комфортное существование, – вот и всё. Единственное, что осталось у него от прошлой забытой жизни – тонкий, почти незаметный шрам от пореза на левой щеке.

И всё бы ничего, но записка…

Записка его растревожила.

Тот, кто просил координатора покинуть мир тотальной слежки, хронической усталости, навязчивого комфорта и четырёх стен кабинета, по-крупному рискнул собственной жизнью. Тайное имя «Денис» в обращении тоже добавляло посланию значимости.

***

Он глянул на наручные часы: 22:48.

До полуночи оставалось чуть больше часа, но Денис всё никак не мог принять решение: реагировали на записку или проигнорировать её? Давно он не испытывал столь сильного приступа нерешительности.

Возникла идея вызвать помощника и устроить ему допрос, но Денис отмёл этот метод как малоэффективный: добиться от Пифагора чистосердечного признания вряд ли получится.

И что делать? Ехать или нет? Толкать голову в сумасбродную историю или нет? Менять привычную обстановку на тайную встречу или нет?

Ничего роднее и безопаснее собственного кабинета для него не существовало, как не существовало родных и близких. Он словно появился из пробирки и рос в растворе плаценты, пока не очнулся в том самом белом кабинете с нейродетектором на ноге и с кипой знаний голове.

Порой он, и правда, считал себя одним из тех синтетических людей, что в коробках рассылались по миру, чтобы сменить выбранных легионеров в их семьях.

Нет, определённо ему не нужны были сомнительные истории.

Денис скомкал записку в кулаке вместе с расшифровкой и сунул в чашу для сжигания (он всегда уничтожал важные документы или неудавшиеся уравнения).

Стенки чаши накалились автоматически, бумага вспыхнула и сгорела за считанные секунды.

Глядя на пламя Денис всё ещё раздумывал, анализировал «за» и «против». Если он всё же отправится в «Белый кролик», то, возможно, узнает что-то важное о системе координации или о Сфере. Какую-то мерзкую деталь, о которой не догадывался раньше, и это не лучшим образом повлияет на его работу в дальнейшем, а значит, и на мировое равновесие.

Нужен ли ему хаос? Нет.

Если он никуда не пойдёт, то ничего не изменится. И тогда сохранится шанс заставить систему работать слаженно и без сбоев. Надо ли ему это? Да. Он хотел, чтобы сбоев, смертей и недоразумений было как можно меньше.