Огонь и дождь

— А мистер Блекуэлл, по вашему, относится именно к такой категории?

— Роберт Блекуэлл был награжден талантом, — огрызнулся Кент. — И что, позвольте вас спросить, он сделал с этим талантом? Мастерил игрушки для своих тупоголовых деток, вот что. И перестраивал дом, чтобы угодить своей жене. — Жестикулируя по ходу своего монолога, Кент размахивал перед носом у Кармен правой рукой, и она впервые увидела последствия травмы, полученной им еще в школьные годы. Не хватало указательного и среднего пальцев, и гонкая бурая кожа поблескивала на их культях.

— Мы с ним составляли отличную команду. — Его голос резал уши своим грубым, надменным, въедливо-нравоучительным тоном. Такой голос не мог принадлежать нормальному человеку. — Еще со времен нашего детства мы с ним придумали целую кучу неповторимых, восхитительных проблем, и до той поры, пока он не… рехнулся, мы были готовы работать над ними по двадцать четыре часа в сутки. Роб одно время даже пытался запрограммировать свои сны, так что ему приходилось постоянно вскакивать по ночам и заниматься работой. Мы не теряли даром ни одной драгоценной минуты нашего времени. — Губы Кента тронула легкая тень улыбки, а небритый кадык на тощем горле судорожно дернулся. — В то время мне казалось, что на нас снизошла Божья благодать. Но тут к нему присосалась эта пиявка, и…

— Пиявка? — переспросила Кармен.

— Лесли. Его паразитка-жена. Она уничтожила его. Он начал проводить с ней все больше и больше времени, так что ему все меньше оставалось для работы. А когда его драгоценная сучка наплодила ему щенков, он и вовсе помешался. «Мои ночи и уик-энды принадлежат моей семье», — вот ведь до чего додумался, осел, а к тому же он постоянно мотался на свидания со своим приемным папашей-янки, заключенным в тюрьму.

— Этот человек еще жив? — спросила Кармен, внезапно пораженная догадкой, что ведь Джефферсон Ваттс совсем не обязательно должен был умереть за эти годы. Однако Кента не так-то легко было сбить с избранной им самим темы.

— Какого дьявола я должен был про это знать? — рявкнул он, и у Кармен душа ушла в пятки. Несмотря на уверения женщины из магазина о полной безопасности, Кента Рида она испугалась. И в то же время Кармен понимала, что, подогревая в Кенте пламя гнева, она легко сможет его разговорить. Как бы ей ни было страшно, придется держаться прежней линии.

— Джефферсон Ваттс все еще находится в тюрьме? — отважно спросила она.

— Послушайте, ступайте махать своими бумажками перед носом у начальника тюрьмы в Нью-Джерси, если вас так интересуют полудохлые янки, — грозно нахмурился он. — И если его угораздило там помереть, туда ему и дорога.

Она испугалась, что слишком разозлила его, и он вот-вот захлопнет перед нею дверь. Успокоив себя, что у него нет ни телевизора, ни радио и он вообще не интересуется новостями из внешнего мира, она пошла напролом.

— Мистер Рид, — торопливо сказала она, — Роберт Блекуэлл сумел внушить населению одного региона, сильно пострадавшего от засухи, что он может создать для них дождь.

Кент уставился на нее, и впервые за всю их встречу Кармен увидела его спокойное лицо, не искривленное ни гневом, ни презрением, ни какими-либо другими эмоциями. В раздумье он прикрыл глаза и погладил себя по бороде.

— Проклятый недоносок, — пробормотал он, и губы его снова скривились в надменной улыбке. — Ах ты, проклятый тупоголовый козел. — Он открыл глаза, мотая головой.

— Что вы сказали?

— Это же был наш самый любимый проект. Мы как раз работали над ним перед тем, как пришлось закрыт., наш бизнес. — До сих пор он говорил скорее с самим собой, но тут взглянул на Кармен в упор. — И что же кому-нибудь хватило глупости поверить ему?

— Ну, на самом деле, он уже сумел пролить небольшой дождь над целой рощей деревьев.

— Подумаешь, — фыркнул он. — Это не труднее, чем устроить дождик у себя в лаборатории. В замкнутом, контролируемом пространстве. Забудьте про его обещания. Был бы вместе с ним я, у него еще был бы шанс. Я знаю его слишком хорошо — он мог наврать вам с три короба, так чтобы вы ему поверили, но он никогда не доводил дело до конца. — Кент неожиданно ткнул ей под нос свою искалеченную руку, и Кармен испуганно отшатнулась. — Видите мою руку? — провозгласил он. — Это бомба покалечила меня. А все было замыслено как чудесная шутка. Вот мой первый урок, полученный от Роба Блекуэлла, — его надо всякий раз проверять и перепроверять. — Он помахал в воздухе культями пальцев. — Получив подобный урок, вы запомните его на всю жизнь. Роб ни черта не сможет сделать без меня. И никогда не мог. Он не способен думать о деталях, о мелочах. Одни идеи. Идеи плодятся в его голове, как муравьи в муравейнике, но на практике не стоят и выеденного яйца.

Кармен уже едва дышала от нервного напряжения и запаха вонючей рыбы. Последним усилием воли она постаралась заставить этого человека говорить, воспользовавшись его самовлюбленностью.

— Вы хотите сказать, что Роб был способен лишь подбрасывать идеи, которые вы воплощали в реальность?

— Пожалуй, что так. — Ему явно пришелся по душе такой оборот. — Однако давайте будем точны до конца. Я тоже имел кое-какие идеи, но у Роба имелась скрытая способность осуществлять свои идеи на практике. Однако для этого ему не хватало внутренней дисциплины. Ему вечно не хватало времени на разработку деталей.

— И поэтому вы разорвали свое партнерство?

— Это он вам так сказал? — Зло прищурившись, Кент уставился на Кармен. — Что я с ним порвал?

— Hет, что вы, — торопливо отвечала она. — Я просто предположила…

— Наш бизнес процветал, — заявил Кент. — Мы знали, как работать в паре. Мы научились этому еще в детстве. Наша репутация была безукоризненна. Люди смотрели на нас как на новаторов, на настоящих ученых. А потом эта кровопийца — ах, простите, ведь для вас она Лесли — пронюхала о новом месте работы в Балтиморе, и это был конец всему.

— Вы хотите сказать, что Роб оставил ваш бизнес ради работы в Балтиморе?

— Да, потому что, — голос его снова сорвался на пронзительный визг, так как он, видимо, хотел передразнить голос Джеффа, — «Лесли для меня прежде всего» — вот что он мне заявил. «Она прошла со мной через все испытания и теперь заслужила отдых». Ну, в конце концов, я сказал, черт с вами, я тоже перееду, и мы сможем начать свое дело там, так этот ублюдок ответил, что больше не нуждается в партнере. Он вообразил, что окажется на что-то способен в одиночку. Развернет свое собственное дело.

— И он сделал это? В Балтиморе?

— А на кой черт мне это знать? Я сказал ему тогда — катись куда угодно, посмотрим, надолго ли тебя хватит без моей помощи, и вот я здесь. — На его лице вдруг возникло выражение некой благодати. — Здесь — святилище истинной науки. Ничто меня не отвлекает. Никакая жизненная суета Я работаю только для себя Я могу работать столько, сколько сам захочу, и над теми проектами, которые, черт побери, выбираю сам. И, — он вытянул в ее сторону свою длинную шею, — я сам решаю, с кем мне говорить и когда. И вот именно сейчас мне надоело тратить на вас время. — Он захлопнул дверь так неожиданно, что у Кармен не было никакой возможности ему помешать.

— Мистер Рид? — Она попробовала постучать снова. — Вы не виделись с Робом с тех пор, как он уехал из Нью-Джерси? — Она прижалась ухом к двери, но там царила тишина — не было слышно даже прежнего звона металла. Подождав еще пару минут, она вернулась к машине. Не исключено, что Джефф попросту сбежал от Кента Рида, подумала она, разворачиваясь на покрытой рытвинами дороге. И теперь она бы приняла это объяснение с сочувствием и пониманием.

В Вирджинии она остановилась в отеле неподалеку от аэропорта и первым делом набрала номер Криса в его коттедже в Шугабуше.

— Мне кажется, я должна поделиться с тобой некоторой информацией относительно Джеффа, — сказала Кармен и почувствовала, что Крис удивился.

— И о чем же она?

— Ну, кое-кто из тех, с кем я говорила, настаивает на том, что Джефф бывает неряшлив в своей работе. Неряшлив в смысле плохой проработки деталей.