Страница 33 из 34
Здесь мы сталкиваемся с тем, что в зависимости от времени, социальной группы одни и те же формы поведения могут быть восприняты как скандальные и наоборот, не имеющие никакого отношения к скандалу.
Непосредственное введение скандала в реальной жизни в ткань художественного произведения достаточно ярко характеризует творчество Антона Сорокина (1884–1928)[309]. Любопытно, что даже после смерти поэта могут возникать связанные с его именем скандалы[310]. Весьма любопытно, что Егор Лигачев, один из ортодоксов советской власти, собирал стихи Гумилева и пропустил в печать его стихи. Тот же Егор Лигачев сыграл положительную роль в становлении творчества художника-новатора Владимира Цывина. Очень важно иметь в виду, что часто скандал может возникнуть не только из-за публичного столкновения разных литературных партий или отдельных писателей, но и «скрытая форма литературного противоборства – замалчивание художественного явления, не вписывающегося в преобладающую литературную парадигму эпохи»[311].
Однако скандал характерен не только для литературной среды, но занимает более широкое пространство в культуре[312]. В 1789 году во Франции разразился скандал, когда обнаружилась кража ожерелья, якобы купленного от имени королевы. Этот скандал стал преддверием к революции 1789 года «Скандал здесь имеет функцию знака, делая явным то, что ранее было скрыто»[313]. Мария Виролайнен показывает, «что в русском театре скандал проложил себе путь на сцену именно тогда, когда началась борьба с рампой и были предприняты попытки восстановления хорового начала. Именно тогда были созданы две великие немые сцены – одна трагическая, другая комическая, и обе, несомненно, имели скандальный характер. Речь, разумеется, идет о финалах «Бориса Годунова» и «Ревизора»[314].
В наше время скандалы довольно часто устраивают журналисты. Как правило, скандальная статья придает вес написавшему ее. Так, Елена Клепикова пишет о самых ярких «телезвездах» американского телевидения – Майке Уоллесе и Барбаре Уолтерс: «С тех пор Майк Уоллес вывел на чистую воду – путем наводящих вопросов – тьму казнокрадов, просто воров, взяточников и вообще людей, пренебрегающих так или иначе законов. … Это когда из двух-трех умело направленных интервью возникает четкий психологический портрет собеседника. То, что Барбара Уолтерс называет «вытрясти скандал из человека»[315].
Довольно часто в среде художников возникают скандалы[316]. Здесь можно выделить несколько типов скандалов: скандал, связанный с условиями жизни творца; скандал, связанный с его произведениями; и скандал, вызванный по каким-либо причинам наследием художника. Нередко творчество художника вызывает скандал. Вспомним хотя бы скандалы, связанные с творчеством импрессионистов («Салон отверженных»), скандалы, которые организовывал Сальвадор Дали, выставки нон-конформистов в советское время. Этот ряд можно продолжать и продолжать. Часто такой скандал может стать источником оглушительного успеха. Во всяком случае, такой скандал вызывает интерес публики, впрочем, как и скандал в жизни художника, к чему нередко прибегают звезды шоу-бизнеса и которые широко распространены в актерской среде. Морис Бежар писал: «Я вовсе не сторонник скандала во что бы то ни стало, за которым слишком часто скрывается отсутствие изобретательности, но я не прочь шокировать зрителя: во всяком случае, это его пробуждает! Если зрители шокированы, значит, они смотрели»[317]. После смерти нередко возникают скандалы, связанные с подделкой произведений известных авторов. Один из последних скандалов – подделка произведений Эндрю Уорхола, созданный через три года после его смерти[318].
Итак, скандал может быть в различной профессиональной среде, но чаще всего – в художественной.
Не может это явление миновать и ученых. Татьяна Владимировна Артемьева подробно описывает скандалы в петербургской академии XVIII века[319]. Особенно ярко проявил себя по части скандалов в Академии М. Ломоносов. Татьяна Артемьева во многом приписывает это тому, что «характер его был чрезвычайно тяжел»[320]. Но она же пишет, «что Ломоносов болел за дело своей жизни»[321]. Обида, несправедливость во многом провоцировали не только его, но и другие многочисленные скандалы, возникавшие из-за того, что: «Конфликт между реалиями бюрократической статусности, попытка оградить внутреннюю свободу творчества замедляла формирование академического этоса и искажала его нормы»[322]. Артемьева пишет довольно мягко и интеллигентно об этом, хотя и сегодня скандалы в научной среде не всегда соответствуют высоким моральным нормам и довольно часто за ними стоят отнюдь не академические причины.
Разный подход к предмету анализа порождает восприятие того или иного проявления в общественной жизни как скандал. Так, часто возникают скандальные отношения между историками и теоретиками искусства и художниками, которые считают их не умеющими создать художественное произведение, а потому часто совсем не понимают закономерностей творчества. В том иногда есть доля правды, но часто это несправедливо.
Об особенностях подхода, порождающего скандалы на примере критики и академической науки XIX века пишет Галина Зыкова[323].
Для отечественной аудитории, русского общества характерно постоянное стремление к восприятию скандала. О постоянном запросе на скандал писал еще Н.С. Лесков в очерке «Русские общественные заметки» (1869). Елена Пенская убедительно показывает, как по-разному относились к фигуре поэта у нас и в Англии[324]. Но особенно ярко характерны скандалы для постсоветского периода. В интересной статье Сергея Чупринина показано, как жертвами скандала становятся наиболее знаменитые деятели с утвердившимися репутациями – такие, как Юрий Бондарев, Тимур Пулатов, Анатолий Приставкин. Владимир Богомолов, Александр Солженицын, Виктор Астафьев и др.[325]. «Одно из наиболее страшных обвинений – подозрения в антисемитизме и вообще в ксенофобии, а нет, наверное, надобности напоминать, что эти подозрения по своей тяжести и по своим репутационным последствиям сопоставим только с характерными для советской эпохи обвинениями в сотрудничестве с органами госбезопасности»[326].
Сегодня Интернет дает обильную пищу для скандалов и широко их анонсирует в сетевых скандалах, в войне блоггеров, нередко массовый успех создается именно телевидением, куда сегодня прорваться достаточно сложно без денег или связей. Но можно попасть и путем скандала. В наше время скандал «становится «брендом», товаром, необходимой экономической стратегией продвижения продукта на рынок»[327].
Скандал всегда – знак каких-то важных для людей коллизий. «Внешняя спонтанность скандала никак не соотносится с его сутью. Скандал структурен, и всегда семиотически организован, и представляет собой некий осколок одной системы, который врезается в другую Главная его цель – разрушение или хотя бы нарушение принятых в обществе норм или функционирующих ритуалов, что позволяет определить скандал как антиритуал»[328].
309
См. публикацию: Лощилов И., Раппопорт А. Омский писатель и скандалист Антон Сорокин: «Это не литература, это вне литературы. Тем хуже для нее…» // Семиотика скандала… Цит. изд., с. 428–504.
310
Тименчик Р. Николай Гумилев: посмертные скандалы //Семиотика скандала… Цит. изд., с. 368–385.
311
Журавлева А. Скандал по умолчанию. Конфликтность русской литературы: тенденциозная лирика и объективный роман // Семиотика скандала… Цит. изд., с. 505.
312
См. об этом: Почепцов Г. Теория скандала. – М., 2007.
313
Евзлин М. Обман и скандал в мифе о Прометее // Семиотика скандала, с. 76.
314
Виролайнен М. Цит. изд., с. 45.
315
Клепикова Е. Отсрочка казни. – М.: РИПОЛ классик, 2008. – 720с… с. 279.
316
См., например, статью: Ичин К. Искусство вторгается в жизнь со скандалом: неопримитивизм Ларионова // Семиотика скандала… Цит. изд., с. 386–394.
317
Бежар М. Мгновения в жизни другого. Мемуары. – М., В / О Союзтеатр, СТД СССР,!989, 239 с., с. 150.
318
Kinsella Eileen. The Brillo-Box scandal // ART news – Warhol Inc. The Brand, the Market, and the Brillo – Box Scandal, 2009, november, p. 94–99.
319
Артемьева Т. Скандалы в Academia // Семиотика скандала… Цит. изд., с. 115–125.
320
Там же, с. 120.
321
Там же.
322
Там же, с. 125.
323
Зыкова Г. Критика и академическая наука в XIX веке как противоположные способы интерпретации литературы // Семиотика скандала. с. 179–182.
324
Пенская Е. «Журнальное безобразие»: анатомия скандала в литературно – публицистических интерпретациях 1850-1860-х годов // Семиотика скандала… Цит. изд., с. 517–536.
325
Чупринин С. Покушение на репутацию // Семиотика скандала… Цит. изд., с. 555–569.
326
Чупринин Сергей. Цит. изд., с. 561.
327
Пенская Е. Скандал – междисциплинарный хэппенинг // Семиотика скандала…, с. 16.
328
Букс Н. Скандал как механизм культуры… Цит. изд., с. 9