Страница 8 из 62
— Правда? — Ее глаза расширились, их голубизна стала дымчато-серой в тусклом свете. — И что это?
— Зависит от ночи. Сегодня? Будут просто танцы, немножко стриптиза. — Он вытянул руку за спинку кресла и махнул в сторону занавеса над передней частью сцены. — Там есть помост, который используют для настоящего шоу. Обычно там танцуют две или три девушки сразу.
— О. — Глаза Ноэль оставались широко раскрытыми, но она не была ошарашена. Девушка откинулась назад, ее вьющиеся распущенные волосы щекотали его руку. — Это заводит, — прошептала она, наблюдая, как на сцену поднялась одна из девушек и начала разминаться, вихляя бедрами. — Это то, о чем я мечтала. Быть свободной. Не прятать свое тело.
А может, ее фантазии и были такими?
— Если хочешь попробовать, какова эта свобода на вкус, у тебя будет идеальный шанс сегодня вечером. Даллас устраивает вечеринку после закрытия.
Ноэль оторвала взгляд от танцовщицы и посмотрела на него.
— Вот такую?
Ему придется открыть ей карты.
— Тут будут пары, правда, их легко узнать. У них есть ошейники или чернильные метки на шее. Все остальные просто хотят оторваться. Ты можешь присоединиться или просто смотреть, но и этого будет достаточно. Здесь будет один безудержный секс.
Топ был настолько обтягивающим, что Джас легко разглядел ее вставшие соски под тканью.
— Это то, что мы пытались устроить, когда меня арестовали. Никто из нас не знал, что делать. Люди, которые знали, недолго задерживались в Эдеме.
— Да? Ну, запомни для начала — это необязательно.
Ноэль скользнула рукой по его бедру, неловко, почти испуганно. Пальцы замерли, выражение лица было скорее упрямым, чем возбужденным.
— Ты будешь там?
— Я планировал. — Но это не то, о чем она действительно спросила — и не то, что он хотел сказать. — Ты хочешь пойти со мной, Ноэль?
С трепетом она наклонилась к нему.
— Ты думаешь, я распутная?
Она не могла задать вопрос более серьезно.
— Нет. Я думаю, ты просто женщина, которая любит секс.
Губы Ноэль задергались. Она захихикала и поднесла пальцы к губам, чтобы прикрыть рот.
— Ты говоришь это так, словно это не одно и то же.
— Потому что это не так. Никто не будет считать тебя шлюхой. — Ему не нравилось, что она прятала от него свой рот. Джас отвел ее руку и коснулся подушечкой своего большого пальца ее нижней губы. — Я покажу тебе сегодня вечером, и ты увидишь.
Ноэль облизала нижнюю губу, ее язык мелькал рядом с кончиком пальца.
— Я делала это только один раз, — призналась она хрипловатым шепотом. — Они поймали нас вчера вечером, прежде чем я… дошла до чего-то большего.
Практически девственница, как все и думали, и большой парень был прав. Мужчины будут драться, чтобы трахнуть ее, уже к концу ночи.
— Сегодня ты можешь смотреть, — сказал он спокойно, и спокойствие удивило его самого, учитывая, что язычок Ноэль практически касался его пальца.
— С тобой?
Ее грудь вздымалась с каждым вздохом, и Джаспер потянул материал топа чуть ниже — достаточно, чтобы увидеть краешек розового соска.
— Да, со мной.
Она вздохнула, и на этот раз специально лизнула его большой палец.
— Но никакого секса?
— Никакого секса. — Если он сумеет совладать с собой.
Ноль чуть нахмурилась и сжала губы.
— Почему нет?
— Потому что сначала я должен понять, как мне вести себя с тобой.
Она снова задрожала и опустила лицо. Волосы волной закрыли его, но не раньше, чем Джас увидел ее румянец.
— Может быть, у меня сегодня появятся идеи.
Или она убежит, крича, с мыслями о том, что жизнь в коммунах все же не так плоха.
— Посмотрим, милая. Посмотрим.
Глава 4
Никто здесь не будет считать тебя шлюхой.
Ноэль огладила пальцами белую ткань платья, обтянувшего бедра. Платье Лекс облегало ее грудь, бесстыдно выставленную в вырезе декольте. Ноэль была выше Лекс — и в этом платье, доходящем до середины бедер, она запросто могла «засветить» трусики, стоило только чуть наклониться вперед.
Как может никто не посчитать ее хоть немножечко шлюхой в таком наряде?
Но теперь она член банды, вот что. И секс тут — часть жизни, в которой люди убивали друг друга без последствий. Нет закона кроме того, что определяет Даллас, как и сказала ей Лекс, так что, надев скандально откровенный наряд, она не нарушит никаких правил приличия. И теперь Ноэль ждала Джаса, который должен сопроводить ее на праздник распут…
— Секса, — прошептала она. Громко, потому что сам звук делал это слово реальным.
Распутство было грехом, законом, безумной концепцией этого места.
Она пойдет на праздник секса. Настоящего секса. Грязного развратного секса, без стыдливо прикрытых одеждами девственниц, пьяных от лунного света и старых порнографических фотографий.
— Готова? — голос Джаса пронесся через темный холл, возвещая о его приближении. — Ты выглядишь здорово.
Развратный и опытный. Вот каким казался Джас в своей темной одежде с серебристыми цепями. Он буквально заполнил коридор, плечи были так широки, что на мгновение Ноэль почувствовала себя маленькой и любопытно ранимой. Любопытно — потому что это не испугало ее, а наоборот, заставило думать о том, как он прижмет ее к своей груди, пока она будет молить о пощаде.
Он что-то сказал. И вот она, глядя на него, уже фантазирует, а реальность, которую она не могла себе представить, уже ждет ее.
— Спасибо, — сказала она, чувствуя, как теплеют щеки. — Лекс позволила мне взять ее наряд.
— Да. — Он улыбнулся и жестом указал на украшение из перьев. — На тебе выглядит лучше.
Это была одна из немногих вещей в шкафу, которую Ноэль могла бы надеть и в городе, не умерев со стыда.
— Пойдет для вечеринки?
Он взял ее за руку и кивнул в другой конец холла, где была ведущая к лестнице дверь.
— Одежда большинства почти сразу оказывается в общей куче. Мы разберемся с этим позже.
Интересно, он чувствовал ее дрожь?
— И так все время?
— Раз в неделю. — Он подтолкнул ее вперед, проведя рукой по спине. — Иногда чаще, если кому-то нужно выпустить пар.
Его пальцы обжигали. Ноэль чувствовала через тонкую ткань их прикосновение — каждого по отдельности, что подчеркивало массивность его ладони. Она пошатнулась на каблуках, поднимаясь по ступенькам.
Звуки вечеринки донеслись до Ноэль еще прежде, чем они добрались до конца лестницы. Она повернула направо и увидела еще один коридор, ведущий к открытому дверному проему, и сквозь него…
Кожа. Освещение было тусклым, но она смогла разглядеть обнаженную женщину, стоящую в проеме: сантиметры бледной кожи, украшенные только татуировками на ее запястьях и горле и драгоценностями, свисающими с ее…
Ноэль облизала губы и отвела взгляд, но было слишком поздно. Кружево поскребло ее чувствительные соски, и она не могла не задуматься о том, насколько более безумным было бы ощущение проколотых сосков, с которых свисают покачивающиеся при каждом движении цепочки и драгоценности.
И она думала, что ее серьги слишком смелые.
— Слышишь их? — низким голосом спросил Джаспер. — Заходи, Ноэль. Или ты собираешься стоять здесь, представляя, что внутри тебя ждет что-то менее развратное?
Ноэль чувствовала себя жаждущей и возбужденной. Это было то самое любопытство, которое заставило ее подружиться с не теми девушками в школе, интерес, который привел ее в темную комнату с молодым человеком, который притворялся, что знает, что делает. Он неуклюжими пальцами возился у нее под платьем целых двадцать минут, но это не было и вполовину так возбуждающе, как голос Джаспера над ухом.
Может, он думал, что она хочет бежать, что она такая же трусливая, как и невежественная. Упрямство заставило ее идти вперед, повинуясь его руке на спине.
— Я не могу себе представить что-то еще более развратное, если ты не подскажешь мне.