Страница 61 из 62
— Это для меня?
— Хм. — Железные пряжки звякнули. — Знаешь, что это такое?
— Думаю, я догадываюсь. — Она погладила мягкий бархат и улыбнулась, представляя, как он будет ощущаться на ее запястьях… или лодыжках. — Наручники?
Джаспер провел большим и указательным пальцами по каждой полоске кожи.
— Эта, более длинная, застегивается на бедрах. Та, что покороче, вокруг запястий.
— О… — даже вообразив это, она напряглась.
Связанная, беспомощная. Открытая.
Снова доверие — и Ноэль предложила его, улыбаясь, играя со своей блузкой, приподняв ее достаточно высоко, чтобы блеснуть кожей.
— Ты собираешься учить меня искусству секса?
Он покачал головой.
— Я покажу тебе, что значит быть моей, ничего не скрывая.
Его. Никакого стыда, только предвкушение и трепет… что-то похожее на нервную дрожь. Не страх, а понимание того, что Джаспер перейдет с ней за грани приличий.
И ей это понравится.
Ноэль сократила расстояние между ними и встала на цыпочки, чтобы поцеловать его.
— Я буду плохой?
Он лизнул ее губы и запустил руку в волосы.
— Если ты готова заплатить за это.
Сладкий жар, мягкость губ и шероховатость его руки — прекрасный контраст.
— Какова цена?
Бархат и кожа коснулись тыльной стороны ее ладони, и он потянул манжеты вверх по ее руке.
— Скажи «да» и узнай.
— Да. — Она прижалась ближе, потерлась напряженными сосками о его грудь и застонала в знак согласия. — О да.
Джаспер бросил наручники на кровать и поцеловал ее, уже скользя руками по ее одежде. Потянул вверх блузку, и она помогла ему снять ее, а затем спустился к пуговицам джинсов. Им пришлось отодвинуться друг от друга, чтобы Ноэль смогла стянуть через голову майку, но ее губы снова нашли его, когда она завела руки за спину, чтобы расстегнуть лифчик.
Он стянул с нее джинсы и трусики, и на какой-то головокружительный миг Ноэль представила себе жесткий, быстрый секс, Джаспера, прижимающего ее к стене и вонзающегося в нее.
Джаспер никогда не торопился.
Она ударилась спиной о кровать, и он наклонился, чтобы снять с нее туфли.
— О чем думаешь?
— Ну, я жалею, что не взяла с собой новые украшения…
Он сдернул с нее джинсы и трусики и бросил их на пол.
— Тебе не нужны украшения. Я хочу тебя такой. Чернила и кожа.
Ноэль приподнялась на кровати, прижимаясь к нему, когда он навис над ней. Джас заслонил собой комнату, его широкие плечи закрывали ей обзор.
— Так вот что ты хочешь, чтобы я надела на следующую вечеринку Далласа? Наручники и чернила?
— Посмотрим. — Он затянул кожаную ленту на одном бедре, потом на другом и подождал, пока она протянет руки.
Такой серьезный. Прикусив нижнюю губу, чтобы скрыть улыбку, Ноэль подала ему руки, наслаждаясь мягким скольжением бархата, пока он застегивал манжеты.
— Теперь ты никуда не денешься. — Джаспер провел кончиком пальца по ее бедру, потом переплел свои пальцы с ее и поднял ее руки.
Движение раздвинуло ее ноги. Широко.
Ноэль судорожно вздохнула и невольно напряглась, когда его взгляд скользнул по ее телу. Она трепетала от ощущения уязвимости и бесстыдности происходящего.
— Я не против.
Ее бедра задрожали. Джас наклонил голову, его борода защекотала ее, когда он начал целовать ее. Медленно, горячо… жар его языка и прикосновение бороды. Она попыталась сжать бедра и заворчала, когда цепочка не пустила.
— Джас…
Не обращая внимания на мольбу, он лизнул ее бедро.
— Ты такая влажная.
— Конечно. — Ноэль проглотила еще один стон. Может быть, если она будет умолять его всеми этими грязными словами, он прекратит пытку и прикоснется к ней. — Я уже влажная. Пожалуйста, можно мне твой язык в моей киске?
— Нет. — Он широко развел ее ноги и обвел кончиком языка клитор.
Удовольствие пробежало по ее спине, приподняв бедра, когда она закричала.
— Это только начало, — прошептал он, затем начал исследовать ее киску языком, прослеживая каждую складку, медленно и решительно.
Уже через несколько минут Ноэль задыхалась, беспокойно дергая манжеты, пока он вел ее к болезненному, сладкому возбуждению.
Но не через край. Она подняла голову и потерялась в зрелище Джаспера, склонившегося над ней, его пальцы раздвинули ее, открывая для прикосновения его языка.
Как сильно. Застонав, она откинула голову на кровать.
— Как же я отплачу тебе, если ты не позволяешь мне быть плохой?
Джаспер рассмеялся и повернул голову. Укусил ее за бедро.
— Это и есть цена. Ты будешь на грани, Ноэль, так долго, как я захочу.
Она попыталась сомкнуть ноги, но сумела лишь упереться коленями в его плечи.
— Боже.
Снова, на этот раз глубже, его язык проник в нее, прежде чем снова коснуться клитора. Она могла бы кончить, если бы он продолжал давить чуть сильнее, но он отступил, когда она начала напрягаться, отступая только для того, чтобы снова начать медленное исследование.
И еще.
В третий раз, когда его язык оторвался от ее клитора как раз перед тем, как ее охватила разрядка, Ноэль начала умолять. Чувствуя одновременно пульсирующую, раздражающую боль и наслаждение, она едва понимала, что бормочет:
— Пожалуйста, позволь мне кончить. Я сделаю все, что угодно, если ты только…
Джаспер перевернул ее на живот, прижав щекой к одеялу; щелчок пряжки и звук скольжения кожи прорвались сквозь лихорадочный туман крови, стучащей в ушах. Один вдох, два — а затем его ремень ударил ее по ягодицам, утопив удовольствие в боли.
Ее тело выгнулось от внезапного шока. Это было больнее, чем рука или хлыст, и Ноэль судорожно втянула воздух, но тут же застонала, когда ремень ударил ее снова, обжигая полосой огня ягодицы. Это было как татуировки — острая боль, которая превращалась во что-то еще, во что-то горячее, что заставило ее извиваться.
После третьего удара все было как в тумане. Четвертый заставил ее вскрикнуть. Еще один мучительный шлепок по коже, и пульсация крови в ушах усилилась. Она пульсировала, содрогалась, напрягалась, сжималась, и это нарастало так неумолимо, что она могла только стонать, когда жар пронзал ее, и сладкое облегчение оргазма было таким сильным, что ей пришлось заглушить свои крики одеялами.
Жжение перешло в тепло, которое медленно разливалось по телу, жар успокаивался под руками Джаспера, поглаживающими ее спину и ягодицы. Он склонился над ней, его обнаженная грудь прижалась к ее спине, когда он уткнулся в ее волосы носом и прошептал на ухо:
— Красиво.
Она вздрогнула и потерлась щекой о его щеку, все еще паря в экстазе.
— Я тебе нравлюсь такой?
Его зубы царапнули мочку ее уха.
— Я люблю тебя такой.
Любовь.
Опьяненная этим словом, Ноэль рассмеялась.
— Ты бы любил меня, если бы мои губы обхватили твой член?
— О да. — Джаспер поднялся и потянул ее наверх, чтобы усадить на край кровати. Он сбросил джинсы и сжал рукой член. — Хочешь? Возьми его.
Она потянулась к нему и снова рассмеялась, когда цепочка, о которой она почти забыла, дернула ее запястья. Он наблюдал за ней, одной рукой поглаживая свой член, и в другое Ноэль насладилась бы этим зрелищем.
Но настала ее очередь мучить его.
Подняв взгляд, Ноэль наклонилась вперед и высунула язык, касаясь кончиком горячей головки. Медленное касание позволило ей почувствовать вкус: соленый, мускусный и яркий.
— Вот так?
Он прижал большой палец к ее подбородку, заставляя ее рот раскрыться шире.
— Открой рот, милая.
Она повиновалась — но не без поддразнивания.
— Тебе нравится мне это говорить.
— Да, черт возьми. — Схватив ее за волосы, Джаспер провел головкой члена по ее губам, по языку… затем толкнул глубже. Снова и снова, останавливаясь, чтобы дать ее языку возможность облизать его.
Потом застонал и потянул ее голову вперед, и его пальцы сжались; нежная, но непреклонная сталь удерживала ее на месте, пока она пыталась расслабиться, проигнорировать инстинктивную реакцию своего тела и насладиться более темной, постыдной радостью подчинения его прихотям.