Извращенные Эмоции

— Приятно встретиться с тобой — сказала она мягким голосом. Она перевела взгляд с моего лица на Римо, потом снова на дядю.

— С удовольствием, — ответил я, и улыбка Римо стала шире. Киара слегка вздрогнула, почти незаметно, но Римо заметил это, скривив губы, и я тоже.

Дядя неловко откашлялся.

— Я бы хотел несколько минут побыть с ней наедине, чтобы дать ей кольцо и узнать друг друга, — сказал я, не сводя с нее глаз.

— Ну, — сказал ее дядя, переводя взгляд с Римо на меня, а затем на Киару. — Не уверен...

Римо одарил его кривой улыбкой.

— Они поженятся через два дня. Тогда она поедет с нами в Лас-Вегас, но ты беспокоишься, что она останется на пару минут наедине с моим братом? Она будет подчиняться его воле всю оставшуюся жизнь.

Плечи Киары округлились, и она с трудом сглотнула. Феликс побледнел, его взгляд стал жестким.

— Это ради мира. Не забывай об этом.

Я заговорил раньше Римо, потому что он выглядел так, будто использовал бы нож вместо слов, и я хотел, чтобы эта раздражающая игра власти закончилась быстро.

— Тебе тоже не следует забывать об этом. Киара больше не твоя забота. Она моя. — я показал ему кольцо, и она быстро взглянула на него. — Сегодня я надену это кольцо ей на палец, и тогда мое слово будет законом, а не твоим.

На ее лице отразилось смирение, плечи поникли, но она быстро взяла себя в руки и выпрямилась.

— Что скажешь, Киара? — спросил ее дядя. — Ты согласна поговорить с Нино?

Она встретила его взгляд, ее губы напряглись.

— Ты впервые спрашиваешь, согласна ли я. Как заметил мистер Фальконе, я скоро буду под властью моего будущего мужа, так что не понимаю, какое это имеет значение сейчас.

Дядя уставился на нее пустым взглядом. Очевидно, он не привык к ее возражениям. Он отрывисто кивнул, повернулся на каблуках и выбежал из комнаты.

Прежде чем Римо двинулся следом, он повернулся к Киаре.

— Никогда больше не называй меня Мистером Фальконе. Это был мой отец, и я бы сжег этого ублюдка заживо, если бы мне дали шанс.

Он прошел мимо Киары, и она отпрянула от него, чтобы он не коснулся ее руки. Римо захлопнул дверь, и Киара подскочила. От природы она не была покорной, даже если и вела себя подобным образом.

Я молча протянул руку и подумал, согласится ли она. Она подошла ко мне и вложила свою ладонь в мою, не глядя мне в глаза. Я обхватил пальцами ее запястье, прижав большой палец к венам. Она вздрогнула, по коже побежали мурашки.

Расширенные зрачки, учащенное дыхание, учащенный пульс, дрожь у Киары были явными признаками ужаса. Я смотрел на нее, держа большой палец на пульсе. Наконец она подняла на меня взгляд, и ее пульс ускорился. Реакция ее тела тоже могла быть признаком возбуждения, но я знал, что это не так.

— Значит, ты не согласилась выйти за меня замуж, — заметил я.

Ее щеки вспыхнули, и ее взгляд вернулся к моему подбородку.

— Я согласилась, когда Лука попросил меня, но мой дядя никогда не спрашивал, когда делал предложение.

— Тогда почему ты согласилась, когда Лука спросил?

Ее брови сошлись на переносице.

— Потому что на самом деле это был не выбор, а маскировка. В этой жизни девушкам не дают выбора.

Несколько мгновений я смотрел на нее. Она казалась сердитой. Ее гнев подходил мне больше, чем покорный ужас, который она выказывала раньше. Я поднял ее руку, и она снова напряглась, как будто забыла о моем прикосновении. Ее пульс бился под моими пальцами. Я показал ей кольцо.

— Я не скажу тебе, что у тебя есть выбор принять это или нет. Мы оба знаем, что ты примешь это так, будто скажешь "да" через два дня.

Она побледнела и слегка кивнула.

— Иначе мира не будет.

— Действительно.

Ее пальцы дрожали, когда я надевал обручальное кольцо. Ювелир порекомендовал его после того, как я сказал ей, что деньги не проблема. Простое золотое кольцо с большим бриллиантом посередине. Я никогда не понимал причину обручальных колец. Она снова сглотнула, и я понял, что это было сделано, чтобы сдержать ее ужас.

— Ты понимаешь, что это не смертный приговор.

Темно-карие глаза встретились с моими.

— Смерть не самое худшее, что может случиться.

— Ты будешь моей женой. — сказал я ей. Что бы она ни слышала о моих братьях и обо мне, и о том, что происходит в Вегасе, ей не нужно было этого бояться.

Дверь открылась, и Киара быстро вырвала свою руку из моей, снова сглотнув, но ей не удалось стереть страх с лица. Девушка с длинными каштановыми волосами, более светлого оттенка, чем у Киары, просунула голову, блуждая глазами между Киарой и мной. Она прищурилась и вошла в комнату.

— Я ведь ничему не помешала?

Я узнал ее по фотографиям младших боссов и капитанов Фамильи, которые изучал. Джулия Моретти, жена Кассио Моретти, младшего босса Филадельфии.

— Я думаю, это и было целью твоего появления, не так ли? — протянул я.

Она не выглядела виноватой, когда подошла к Киаре и надменно посмотрела на меня.

— Тебе не следует оставаться с ней наедине, пока. Я не знаю, как ты справляешься с делами в Лас-Вегасе, но здесь мы справляемся с ними вот так.

Я холодно улыбнулся ей.

— Не волнуйся, я прекрасно знаю ваши традиции, какими бы странными они ни были с представлением простыней.

Если бы я думал, что Киара была напугана раньше, мое упоминание этой традиции усилило ее страх. Я протянул руку, но посмотрел на Джулию.

— Мы с Киарой должны появиться вместе, Миссис Моретти ... если только эта традиция не изменилась недавно?

Она взглянула на Киару, которая одарила ее твердой улыбкой.

— Он прав, Джулия. Мы не хотим разочаровывать гостей.

Она снова взяла меня за руку и вздернула подбородок. Мой большой палец снова нашел ее запястье, и она задрожала. Тук-тук. Беспорядочный ритм. Тук-тук.

Джулия вышла, но дверь не закрыла.

Не говоря больше ни слова, я повел Киару в гостиную, где гости ждали нашего появления. Они начали хлопать, когда мы вошли. Какое притворное возбуждение. Римо стоял рядом с Лукой, его братом Маттео и Ромеро. Женщины собрались в другом конце комнаты, вероятно, из-за моего брата. Выражение лица Римо не предвещало ничего хорошего. Возможно, он был зол, что не смог пролить кровь нашего сводного брата, но я сказал ему, что Лука не посмеет пригласить его.

Лука и дядя Киары сказали несколько слов, как и ожидалось. После этого я отпустил Киару, чтобы она могла показать свое кольцо женщинам.

— Ты как думаешь? Удовлетворён ли ты своей будущей невестой? — спросил Римо с усмешкой, когда я остановился рядом с ним. Лука бросил на нас тяжелый взгляд. Римо, как обычно, не потрудился понизить голос.

— Еще слишком рано оценивать степень моего удовлетворения, — сказал я, снова рассматривая ее.

Ее лицо было ровным, с правильными пропорциями, на нее приятно было смотреть, а темные глаза и волосы приятно контрастировали с бледной кожей. Ее тело отвечало всем требованиям для привлечения мужского внимания: узкая талия, стройные ноги, круглая попка и большая, чем средняя грудь. Я бы без проблем заклеймил ее в нашу брачную ночь.

— Закончил с оценкой? — спросил Римо, следуя за мной к разложенным на обеденном столе деликатесам. — Тебе определенно понравится трахать ее. Хотел бы я попробовать.

— Но ты не сделаешь этого, — просто сказал я.

Римо склонил голову набок.

— В прошлом, король имел право первой ночи.

— Ius primae noctic. (в пер. с Латыни «Право Первой Ночи»)

— Может быть, мне стоит устроить что-нибудь подобное в Вегасе. — Римо усмехнулся, оглядывая толпу в поисках подходящей девушки. — Приведи всех своих девственниц, чтобы я мог их сломать.

Я покачал головой. По крайней мере, на этот раз у него хватило ума говорить тихо. Лука нуждался в мире так же, как и мы, но его терпение, конечно, имело свои пределы.

— Ты не король, Римо. И у тебя нет права на первую ночь с Киарой.