Плюс один

— Твоя бабушка разбила его. Я считал это правильным, что женщина сидит дома и не особенно интересуется работой. Кто бы мог подумать, что мой сын будет похож на нее.

— Да? А папа говорил, что Вы ее любили.

— Любил. Как можно не любить женщину, которую сам выбрал?

Он замолчал. Я тоже не поддерживала разговор. Ждала, пока он озвучит причину своего внезапного возвращения. Десять лет даже с Рождеством не поздравлял, а тут появился.

— Так значит, ты собралась выходить замуж за Поттера? — хмыкнул он.

— Боюсь, что оленье упрямство Поттера не оставит мне выбора, — с улыбкой ответила я.

— Как будто тебя это сильно огорчает, — заметил дед.

— А чем Поттер-то Вас не устроил?

— Тем, что Лавгудов больше не будет.

— Ой, все. Прибежали-то, только о конкурсе услышав, разве нет? До этого судьба Лавгудов Вас не сильно интересовала.

— Вообще-то, я думал, что наследие потеряно из-за твоей бабушки и мамы. Все же они были ведьмами из древних сильных семейств, их кровь могла и пересилить.

— Да говори уже, что надо, — не выдержала я. — Запретить мне выйти замуж ты все равно не можешь. У меня мамино наследство, а оно побольше чем все сбережения Лавгудов. Так что предлагай уже, а?

Дед расхохотался:

— И правда на меня похожа! На, не позорь фамилию.

И он протянул мне что-то вроде тетради. Из сшитых вместе плотных листов.

— Это то, о чем я подумала?

— Наработки. Мои, моего отца и деда. Чтобы потом мне старинные друзья не писали, что я забросил обучение талантливой внучки.

Тетрадь я радостно забрала, пролистывая. На вырост, так сказать. Нужно знать все же больше школьной программы, хотя кое-где и мелькают знакомые принципы.

— Спасибо. А то все Поттера трясу с помощью.

— Знал бы его дед, что он рассказывает секреты семьи…

— Он еще не дорос до секретов, — честно ответила я, листая вожделенную тетрадь. — Признался, что самые сложные наработки ему пока недоступны.

— Еще бы! Его дед был таким виртуозом, что даже смотря на схему понять не получается. А они еще умели запутывать и прятать часть символов.

— На чай останешься? — прервала его я, — или сразу прочь от войны уйдешь?

Глава 16. Гриффиндорская смелость

В Хогвартс возвращались каминами. В пыли и саже, запнувшись о ковер, я вылетела в кабинете Флитвика, тихонько матерясь на русском. Наш декан радостно меня поприветствовал, даже почистил одежду заклинанием. И тут же начал раздавать указания. Всех обойти, проверить, отобрать запрещенное, раздать необходимое и так далее. Пятый курс обычно за мелких отвечает. Я, горестно вздохнув, потащила свой тяжелый чемодан в комнату. Как же хорошо было на каникулах. Хочешь — читай, хочешь — гуляй.

А вечером, получив короткое сообщение от Снейпа-Руса, пришлось идти к нему в кабинет. На Поттере, по всей видимости, МакГонагал отыгрывается, несколько раз он пробегал мимо меня с кучей каких-то бумаг. Ему все равно легче. Он перед отбоем маховиком время отмотает и к завтрашнему дню подготовится к занятиям в Выручай-комнате. Забрал ее в свое личное пользование, судя по всему. А мне еще после Снейпа нужно книги пролистать, МакГонагал вполне может после каникул проверку знаний устроить.

Рус выглядел уставшим и несчастным.

— Что случилось? — спросила я, захлопнув за собой дверь.

Тот лишь тяжело вздохнул. Брат у меня человек несгибаемый, свои проблемы он всегда решает быстро и решительно, поэтому такое поведение меня по-настоящему испугало. Когда наши родители погибли, я ревела с неделю. А потом еще по часу каждый день. Человек я эмоциональный, держать в себе не умею. Но не Рус. Лишь спустя два месяца, когда я уже собралась с силами и отправилась восполнять прогулы в универе, он наконец-то высказался. В сущности, этим они со Снейпом похожи. Тот так же не показывал, что чувствует на самом деле. Вот только у Руса есть я. При мне можно перестать быть несгибаемым рыцарем.

— Рус, — я присела на подлокотник его кресла и обняла за плечи.

— Я человека убил. Вот так просто взял… и убил.

— Кого?

— Того, который Поттера пытался убить. Амикус Кэрроу. Люпин с Кингсли его там и нашли.

Я молчала, лишь еще теснее прижалась к брату. А что тут говорить? Шутки про то, как правильно спрятать труп, рассказывают ради смеха. А не потому что действительно собираются человека убить. Но так как долго молчать — тоже не выход, я решила занять Руса чем-нибудь другим.

— А я поняла, что в бой мне лучше не лезть. Не мое. Совершенно. Я слишком люблю жить. Слишком цинична еще, пожалуй. И еще боюсь. Просто до дрожи.

— Ты же вечно всякий экстрим ищешь, — грустно улыбнулся Рус.

— И всегда тщательно проверяю, что погибают во время этого экстрима только недоучки. А это… знанием теории не можешь гарантировать свою сохранность. Когда с парашюта прыгают, учат правильно прыгать, лететь, приземляться… И если ты все сделаешь правильно, то все будет хорошо. А в бою как? То, что ты все делаешь правильно, не умаляет того факта, что и противники знают свое дело. И они тебя хотят убить. Это страшно.

— И как же ты Поттеру помогать планируешь? — усмехнулся Рус.

— Кажется, никак, — пожала плечами я. — Из меня, оказывается, получится идеальная Дама Сердца. Сижу и жду, пока герой принесет голову дракона. Могу еще раны залечить. На самом деле, поскорее бы все закончилось. Мне очень страшно. Постоянно. И за Поттера, и за тебя, и за себя. Вообще за всех. Есть ли здесь кто-нибудь в безопасности?

— Нет, — грустно вздохнул Рус. — Только смерть и море проблем.

— А знаешь, настоящей Луне Лавгуд стоило выбрать Гриффиндор. Она вообще не знала страха. Но она выбрала Райвенкло, потому что ее родители там познакомились… И он идеально подходит мне.

— Ты всегда любила знать все.

— И разбираться во всяких запутанных штучках, — согласилась я.

— А влюбилась в бравого гриффиндорца, — продолжил Рус. — Вот уж у кого страха нет.

— Совсем?

— Хороший дуэлянт. Быстрая реакция, богатая фантазия. Машина смерти. И знаешь, в книгах он был не такой безжалостный. В некоторых случаях уж лучше авадой бы приложил. Три пожирателя ушли, Амикус мертв. А Стефан Пиритс лучше бы умер. Я даже не понял, что Поттер использовал. И ведь не потащишь паршивца в Мунго, чтобы снял.

— А что с тем… ну, Стефаном? — удивилась Поттеровской жестокости я.

— Судя по его ору, это что-то вроде тысячи клинков. Ему кажется, что его постоянно режут. При этом никаких внешних повреждений нет. Но медики думают, что он скоро умрет от истощения.

— И ничем не снять?

— Я перепробовал все, что знал Снейп. В Мунго над ним все это время экспериментируют. Просят сказать, кто и чем его так приложил. Но официально Поттера и Уизли там не было. Министерству это выгодно. По официальным данным, действовал отряд авроров.

— Да, я читала. Бравые ребятки одного убили, одного задержали. Но ты как?

— Справлюсь, конечно. И не думаю, что это мое последнее убийство здесь. Знаешь, чего боюсь?

— Стать тем, кто больше ничего не умеет, только убивать? — догадалась я.

— Да. Боюсь после войны понять, что убивать мне уже нравится и без адреналина, что бурлит в крови, мне уже не жить.

— Вечно у вас, мужчин, с этим проблемы. Не переживай. Ты сильный. К тому же… Ты найдешь способ, как исправить. Мне ли тебя не знать.

Рус грустно улыбнулся.

— Как у тебя дела на личном фронте?

— Да хватит меня уже Поттером подкалывать!

— Тонкс рассказывала Люпину, что Гарри тебе предложение сделал, а ты отказала.

— Даже кольцо зажал. Нет уж, пусть учится правильно подкатывать. Пока не научится. Раз уж такой упорный. И не рассказывает почти ничего еще. Что с крестражами хоть?

— Уничтожены. Принес остатки. Попросил очистить от всего лишнего. Умный мальчик. Понимает, что самому пока знаний не хватает все темное с прежних артефактов снять.

— Осталась только змея?

— Если в книгах в этом ошибок не было, то да. Но посмотрим, что будет. Директор скоро Поттера опять на урок позовет. Заодно мозги вставит, чтобы Избранный хотя бы маскироваться научился. А то сверкает своей примелькавшейся рожей на каждом углу. Походы в Хогсмит, кстати, отменили.