Королева Кандеса (ЛП)

Все обособились — каждый за своей конторкой или рабочим столом; у Венеры возникло пугающее впечатление, что эти рабочие места образовались и выросли вокруг людей как раковины вокруг моллюсков. Вон тому мужчине наверняка потребовались годы, чтобы выстроить маленький зиккурат из зеленых бутылей, возвышающийся сзади его стола; женщина рядом погребла себя в миниатюрных джунглях папоротника. Стоящие на подставках и свисающие с веревок зеркала ловко отправляли любой заблудившийся лучик света в десятифутовой округе на ее зеленые заросли. Каждая лавка источала свою индивидуальность или откровенную эксцентричность, но их пределы строго соблюдались; ничьи безделушки или курьезные вещицы не выбивались за невидимую черту примерно пятифутового радиуса.

Мосс отвел ее к внешней стене, где открыл полутемную камору, напомнившую ей клеть Диамандиса. Здесь стояли ящики и корзины, полные того, что выглядело как доспехи, — однако она знала, что это такое и для чего.

— Вы обязаны носить четыреста пятьдесят ф-ф-фунтов массы в течение дня, — сказал Мосс. — Это возместит нашу п-п-пониженную т-т-тяжесть и поддержит здоровье ваших костей. — Он отступил, скрестив руки, пока Венера рылась в грудах, подыскивая что-нибудь подходящее.

Сдавалось, портные Спайра — кучка лишенных воображения людей. Комната изобиловала блузами, платьями и юбками, брюками и жакетами, но все изготовлены из искусно обработанного металла на шарнирных соединениях. Только нижнее белье — то, что в прямом контакте с кожей, — сделано из более мягких материалов, в основном кожи, хотя, к своему облегчению, она нашла немного ткани. Она попробовала жилет из окислившихся медных чешуек, добавила юбку из железных пластин внахлест, и взвесилась. До сотни фунтов далеко. Венера отправилась обратно и нашла наголенники, наручи и стальной жакет с фалдами. Лучше, но все еще легковато. Мосс терпеливо ожидал, пока она обрастала слоями брони, как линкор. Наконец, когда она перевесила сотню фунтов — пять сотен фунтов массы, — он удовлетворенно хрюкнул.

— Н-но вам нужна ш-ш-шляпа, — добавил он.

— Что? — она свирепо уставилась на него. К его голове крепилось нечто вроде швартовочного кнехта; когда он двигался, кнехт покачивался. — Всех этих унижений недостаточно?

— Мы д-должны н-н-нагружать п-позвоночник. Для д-долговечного здоровья.

— Ну хорошо. — Она порыскала среди кучи забавных вариантов, от цветочных горшков с подбородочными ремешками до круглого стеклянного аквариума, в настоящий момент пустого, но покрытого инеем. В конце концов она остановилась на наименее отталкивающей вещице — хромированном шлеме с наушниками и вороновыми крылами, приделанными за висками.

Вот теперь венерины ноги убедительно бухали по земле. Она могла прочувствовать вес, и он в самом деле был практически нормальным, но распределенным по всей ее поверхности, вместо того, чтобы сосредоточиться внутри. Также она быстро обнаружила, что для начала ходьбы нужен основательный толчок, и что повороты и остановки даются непросто. Теперь у нее была инерция доброй четверти тонны; до нее это начало доходить после того, как она налетела на несколько стен и косяков.

— Т-теперь, — сказал с явным удовлетворением Мосс, — вы п-подготовлены для встречи с Б-Б-Ботанистом.

— С кем?

Он пробирался среди колонн без дальнейших комментариев. Венера кивала и улыбалась мужчинам и женщинам, откладывавшим свою работу, чтобы поглазеть, как она проходит мимо. Она пыталась незаметно разглядеть, над чем они работали, но освещение было слишком неровным. Тени и блеск ей мешали.

Что бы ни лежало впереди, его очертания размывал отражающийся от полированного пола солнечный свет. Прежде чем вступить в освещенную область, Венера еще раз бросила взгляд назад. Темнота и изгибающиеся арки обрамляли дюжину белых овалов — повернутые к ней лица. На этих лицах она читала все эмоции: удивление, любопытство, гнев, страх. Никто не прятался от ее взгляда. Они таращились на нее, как будто никогда прежде не видели чужаков.

Может быть, и не видели. По коже головы Венеры побежали мурашки, но Мосс махнул ей идти вперед. Моргая, она ступила из темной галереи во внутренний двор Лириса.

На миг ей показалось, что она попала в одну из картин на потолке отцовской часовни. Эта была полна розовых пахучих облаков. Она потянулась рукой, чтобы потрогать одно, и услышала резкий щелчок взводимого курка. Венера застыла.

— С твоей стороны будет очень неразумно продолжать, — врастяжку прозвучало откуда-то сверху. Венера медленно убрала руку. Когда ее глаза привыкли к яркому свету, она увидела стволы трех ружей старинного вида, направленных в ее сторону. Их держали угрюмые люди, одетые в железо.

Солдаты разительно контрастировали с обстановкой. Весь двор был полон деревьев, все одного вида, все в пышном цвету. Запах и краски миллионов цветков ошеломляли. Спустя мгновение Венера приметила, что ветви многих деревьев увешаны драгоценными камнями, и некоторые из стволов опоясывают золотые кольца. Еще спустя мгновение она поняла, что на единственном расчищенном пятачке в центре двора стоит трон. Устроившаяся на нем женщина наблюдала за ней, явно забавляясь.

Ее платье было из золота, серебра и платины; на голове — корона, отделанная жемчугами всевозможных оттенков, сверкавшая в концентрированном свете Кандеса. С виду она начинала входить в средний возраст, но была все еще прекрасна; каскад волос, выкрашенных в тот же оттенок, что и соцветия, обвивал плечи.

— Похоже, вы неохотно выходите на солнечный свет, — сказала она, откровенно веселясь. — Понимаю, отчего. — Она похлопала по собственным щекам, глаза блеснули.

Венера оглядела солдат, поразмыслила и миновала их. Поскольку здесь несомненно была устроена своего рода тронная комната, она глубоко поклонилась.

— Ваше... величество?

— О-о. О, нет. — Женщина хихикнула. — Я не королева. — Она пренебрежительно махнула рукой. — Мы в Лирисе меритократы. Вы научитесь. Меня зовут Маргит, и я ботанист при Лирисе.

— Ботанист... — Венера выпрямилась и обвела взором деревья. — Это ваши посадки.

— Будьте так любезны. — Леди Маргит нахмурилась. — Мы не отзываемся о сокровище Лириса в подобных прозаических терминах. Эти создания и есть Лирис. Они поддерживают нас, они придают нам значение. Они — наша душа.

— Пардон, миледи, — сказала Венера с новым поклоном. — Но... что же именно они такое?

— Ну конечно. — Глаза Маргит расширились. — Вы никогда такого прежде не видали. Вам так повезло — впервые их увидеть, когда они в цвету. Эти деревья, гражданка Фаннинг — вишни.

Почему это слово так знакомо? Однажды на балу ее любимый дядюшка подошел к ней с чем-то в руке... Угощение...

— Что такое вишни? — спросила она как можно простодушнее.

— Потакание слабостям сильных, — с улыбкой сообщила Маргит. — Деликатес настолько редкий, что он явно не попадал ко двору твоего отца.

— По поводу этого, — сказала Венера. — Двора, я имею в виду. Моя семья фантастически богата. Зачем делать меня эээ... гражданкой этого места, когда вы могли просто вернуть меня за выкуп? Вы бы получили за меня полный трюм сокровищ.

Маргит издевательски засмеялась.

— Если бы вы были принцессой настоящей нации, мы бы, возможно, обдумали это. Но вы даже не из княжеств! Вы сами признались на собеседованиях, что явились из насквозь продутых пустошей Внешней Вирги. Там ничего нет, и мне с трудом верится, чтобы ваш народ мог владеть чем-то интересным для нас.

Венера сузила глаза.

— А как насчет флота боевых крейсеров, способных с двадцати миль сделать из этого места щепу для растопки?

Над этим рассмеялась не только Маргит; загоготали и солдаты.

— Никто не угрожает Спайру, юная леди. Мы неуязвимы, — Маргит заявила это так самодовольно, что Венера поклялась найти способ припомнить ей сказанные слова.

Маргит щелкнула пальцами, и Мосс выступил вперед.

— Ознакомь ее с новыми обязанностями, — сказала ботанистка.