Страница 46 из 51
Двухмесячный рейд соединения по Путивльскому, Шалыгин-скому, Глуховскому, Кролевецкому, Конотопскому, Глушковско-му и Крупецкому районам дал хорошие результаты. Нам удалось дезорганизовать вражеский тыл, остановить следовавшую на фронт дивизию, обратив ее силы против партизан. Таким образом, поставленную перед собой задачу мы выполнили. Оставаться дальше в этом районе, наводненном вражескими войсками, не имея боеприпасов, очень рискованно. К тому же увеличилось число раненых. Решили пробираться в леса Кролевецкого района.
Высланные вперед разведчики на рассвете напали на спящий вражеский гарнизон в селе Камень, которое расположено между Литвиновичами и Мутиным. Стоявшая там вражеская застава закрыла нам выход из Путивльского района. Неожиданное нападение партизан вынудило гитлеровцев, не приняв боя, отойти. Соединение форсированным маршем по проселочной дороге прошло север'нее Мутина.
В полукилометре от шоссе Конотоп — Кролевец путь преградил спешно выгруженный из эшелонов артиллерийский вражеский полк. Гитлеровцы открыли такой интенсивный огонь из скорострельных пушек, что во избежание потерь пришлось отказаться от намерения пересечь шоссе и повернуть на северо-восток по направлению к Брянским лесам.
На Брянщине
16 июля. Накануне перехода в Брянские леса все отряды соединения были сконцентрированы в одном месте — в урочище Кочубеевщина. В ночь с 14 на 15 июля отряды вышли на север. Утром остановились на дневку в лесу возле села Дубовичи Глуховского района. Конная группа партизан с марша ворвалась в село и атаковала вражеский гарнизон. Бой длился полчаса. Некоторым гитлеровцам удалось удрать в Глухов. Они доложили командованию, что на них напал небольшой партизанский отряд, поскольку о подходе соединения не знали. Поэтому гитлеровцы бросили против нас сравнительно небольшой сводный карательный отряд — около двухсот солдат и офицеров.
Каратели, даже не разведав наших сил и оборону, построились в боевые порядки и во весь рост пошли в наступление.
Находясь в обороне, партизаны, как всегда в таких случаях, не отвечали на беспорядочную стрельбу, пока враг не подошел почти вплотную. И тут на фашистов мы обрушили шквал огня. Кульбака и Кочемазов подняли бойцов в контратаку. Сорок минут длился этот бой. Поле было усеяно трупами врагов. Мы насчитали их свыше ста семидесяти. Вооружение отрядов пополнилось пятнадцатью трофейными пулеметами, винтовками, автоматами. Есть потери с нашей стороны. Смертью храбрых погибли Андрей и Даниил Черняковы, Иван Воронин, Иван Гузеев и другие. Обоз с ранеными увеличился.
В тот же день в. районе Ворожбы шалыгинцы пустили под откос вражеский эшелон из сорока вагонов с боеприпасами и живой силой.
24 июля. В течение всей истекшей недели соединение совершало марш. Иногда приходилось на ходу изменять намеченный маршрут, чтобы избежать столкновения с противником в не выгодных для нас условиях. По пути следования очищали села от полицейских. Сегодня прошли населенные пункты Поделы, Степановка, Улица. Остановились у южной окраины Брянских лесов, в шести километрах восточнее станции Знобь. Наш приход на Брянщину совпал с началом очередной крупной карательной экспедиции врага против партизан. На южной оконечности леса оборону заняли партизанские отряды, отошедшие из Хинельских лесов, Ямпольского и других районов Украины. Тут же находятся отряды имени 24-й годовщины РККА и донбасских шахтеров.
25 июля. В 6 часов утра вражеская артиллерия обстреляла заставы Хильчанского отряда со стороны Знобь-Трубчевского. К лесу подошли пехота, танки и конница. Заставы хильчанцев вынуждены были отойти. Тесня их, фашисты углублялись в лес, рассчитывая соединиться со своей второй группировкой, которая продвигалась с противоположной стороны. Она захватила село Улицу и выбила оттуда застану Ямпольского партизанского отряда. Создалась серьезная угроза прорыва на участках обороны отрядов имени 24-й годовщины РККА, Хильчанского, Середино-Будского, Ямпольского и шахтеров Донбасса.
Наше соединение, несмотря на измотанность двухмесячными боями и длительным маршем, вынуждено было сразу же вступить в боевые действия и взять на себя руководство всей операцией. Силами Глуховского и Шалыгинского отрядов, пятой и восьмой оперативных групп Путивльского отряда мы заняли оборону на участке от западной окраины села Улицы до станции Знобь.
Отступив из села Улицы, Ямпольский отряд тем самым открыл наш левый фланг. Командиру отряда Гнибеде было предложено восстановить положение, но ямпольцы не сумели вернуть село. На место выехал Руднев, взяв с собой из резерва четвертую оперативную группу. Совместными усилиями они отбили село у противника, и отряд вновь занял недавно утраченные позиции.
Тяжелый бой разгорелся за районный центр Знобь-Новгородское. Там создалось настолько сложное положение, что командир Шалыгинского отряда Саганюк вынужден был оставить на поле боя пушку. Пришлось принять срочные меры. К вечеру пушку отбили, а противника отбросили на исходные позиции. На этом завершился первый этап боя по разгрому наступавшей вражеской группировки. И сразу же приступили к осуществлению второй части плана — к полному уничтожению отдельных подразделений врага, которые расположились в селах Голубовка, Старая Гута и Новая Погощь.
28 июля. Выполняя боевой приказ, оперативные группы нашего соединения и Середино-Будский отряд (командир Федоров) в ночь с 27 на 28 июля заняли исходные рубежи. В 2.30 начали наступление. Все свое внимание противник сосредоточил на участке группы Карпенко. К 4 часам утра две группы партизан скрытно обошли оборону гитлеровцев и ударили им в тыл и фланг. Враг пытался отбиться, но не выдержал стремительного натиска партизан и бежал, бросая оружие. К 7 часам утра намеченные приказом населенные пункты были очищены от противника. Середино-Будский отряд расположился в хуторе Васильевский, а отряды нашего соединения — в Новой Гуте, Кролевецкий и Шалыгинский — в Старой Гуте, Путивльский — в Голубовке, Конотопский — в лесу, в трех километрах севернее хутора Васильевский.
В ходе этой операции уничтожено более двухсот солдат и офицеров 3-го батальона 47-го мадьярского полка. Взяты трофеи: 11 пулеметов, 6 минометов, 2 рации, санитарная автомашина, штабные документы и т. д.
29 июля. Утром я отправился посмотреть, как расквартированы бойцы. Возле пожарной вышки — партизаны. Вдруг сверху дозорный докладывает:
— Товарищ командир, в пшенице мадьяры! Разрешите полоснуть из пулемета.
— Подожди,— ответил я и поднялся на вышку. В бинокль хорошо видно, как по бескрайнему полю пшеницы идут к селу мадьяры, держа автоматы и винтовки за спиной. «Идут сдаваться в плен», — мелькнула мысль.
— Связным быстро к заставе,— приказал я.— Первыми огня не открывать. Предупредить всех дозорных, чтобы усилили наблюдение.
Связные с места пустили копей в галоп, только пыль закружилась за ними. Продолжаю наблюдать. Мадьяры подошли к селу еще метров на сто и спрятались в пшенице. Вскоре тридцать солдат с поднятыми руками под командой своего офицера, окруженные партизанским конвоем, подошли к вышке.
Высокий, стройный офицер, чеканя шаг, направился ко мне, вытянулся и доложил:
— Господын-товарищ, командир советски партызант! Трыдцат мадьяр-антыфашыст прышол в плэн. Просыт разрэшыйт воевайт за свободный Венгрия на советски Украина. Старший лейтэнатт Габор.
— Ну что ж, товарищи-антифашисты, правильно сделали, что пришли, давно пора, — сказал я и, обращаясь к Горкунову, отдал распоряжение о снятии конвоя.
Сбежавшиеся к вышке партизаны и колхозники смотрели на пленных с улыбкой. Мадьярские солдаты вначале были угрюмы, молчаливы, очевидно, боялись, как бы наши люди не предъявили им счет за их соплеменников, заливших кровью советскую землю. Но вскоре мадьяры поняли, что бояться им нечего. Вот партизан достает кисет, бумагу и подает венгерскому солдату.