Страница 10 из 108
— И что это, блять, за фокусы?! — кричал я с заднего сидения. — Смит, куда мы едем? Что за встреча?
— Какой нахер Смит? В общем, у тебя сейчас презентация твоей книги в «Библио-Глобусе» на Лубянке, так что лучше приготовься отвечать на возможные вопросы. Давай, объезжай этого мудака! — крикнул он водителю.
— Там пешеходы, — бубнел тот в ответ.
— Сбивай их нахуй! Мы не должны опоздать! — бесился Смит, но водитель, однако, держался молодцом и не прогнулся под истериками капризной бабы. В этой машине у меня появился любимчик.
— Какой, в жопу, книги? — поинтересовался я. — Смит, блять, я ни черта не понимаю. Ты можешь выражаться конкретнее?!
— Во-первых, моё имя не Смит, а Лука!
— Всё понятно! Откуда бы тут взяться Александру или Владимиру? Естественно Лука, как же ещё?! — вспылил я.
— Во-вторых, у тебя презентация твоей книги «Космическая вафля», и на неё придут, между прочим, очень влиятельные литературные критики, такие как Иосиф…
— Всё, мне не интересно, какие там ещё Иосифы, Давиды и прочая шушера будет сидеть. Какого хера тут происходит?
— Я же, по-моему, очень ясно изложил! — крикнул Лука мне на заднее сиденье, но как только машина начала резко тормозить, он повернул голову обратно, открыл окно, высунулся из него и стал вопить. — Какого хуя ты там делаешь? А ну пшёл с дороги, пёс!
Теперь я стал осознавать, что за дерьмо со мной происходило. Мою «Космическую вафлю» собирались обсуждать не в каком-то подвале среди круга моих друзей, а в «Библио-Глобусе» среди различного рода, как сказал Лука, «влиятельных» литературных критиков. В одну секунду таких изменений в мире не могло произойти, поэтому я был весь в сомнениях: либо это и взаправду был сон, либо сам Господь Бог вселился тогда в Жору и исполнил написанное мною на бумажке. Нужно было проверить первый вариант.
— Водитель, у тебя есть пистолет? — крикнул я парню за рулём.
— Что?! Зачем тебе пистолет? — визгнул Лука. Он меня раздражал всё больше, так что нужно было что-то делать.
— Мне нужно узнать, сон это или нет. Водитель, дай ствол!
— Ты что задумал?! — продолжал Лука, удерживая руку водителя, которая потянулась, видать, за пистолетом. Значит, он тут и впрямь был. — Опять суицид? Ты что, застрелиться что ли удумал?
— Зачем мне стреляться?! Я что, идиот что ли?
— А зачем он тогда тебе? Объясни мне, алкоголик ты моложавый. О, Господи, за что мне всё это?
— Я хотел застрелить одного из трёх сидящих тут, в машине, людей и при этом не опоздать на презентацию книги.
— Да что ты такое… что у тебя за шуточки такие?! — злобно орал на меня Лука.
— А кто сказал, что я шучу? Ты уже достал меня. Я тебя первый день в своей жизни вижу, и тот неполный, а ты меня уже до ручки доводишь.
— Какой такой первый день? У тебя горячка, парень! Мы уже с тобой работаем больше…
— Ну, сколько мы с тобой работаем?! Скажи мне!
— Я не считал! Да и не важно это всё, сейчас важны деньги, которые нам важно не упустить.
— Тогда заткнись и дай нам такую возможность. Как ты меня бесишь уже, мать твою за ногу!
— Мать мою не тронь! Всё, закончили разговор! Молчи и просто жди, пока приедем!
— Сам заткнись, ты мой агент Смит или как?
— Господи, за что мне всё это? — плакался Лука, но судя по его внешности, был он в большом достатке. Что на нём так сказалось — трудно понять. Но от его нытья мне становилось не по себе: ещё одна жалкая жопа, которой что-то не нравится в её жизни, хотя, судя по всему, она купалась в роскоши чуть более чем полностью. Отправить бы его на угольную шахту. Как бы он там запел, интересно?
Я всё ждал, пока мы доедем. Водитель постоянно нарушал, чтобы доставить нас вовремя (да и кто в Москве не нарушает правила движения, покажите мне этого святого, словно неподкупный чиновник, человека), но ехали мы всё равно медленно. В машине я обнаружил мини-бар, откуда сразу же достал бутылочку виски.
— Куда полез?! — заметив этот факт, закричал Лука, пытаясь выхватить из моих рук заветную бутылку, но я уже успел присосаться к ней и сделать пару больших, взахлёб, чтобы побольше ударило в голову, глотков. Пока он тянул к себе бутылку, я пролил часть на свои джинсы и в салоне.
— Ну ты, конечно, придурок, — проглотив остатки, произнёс я. — Сколько добра пролил, да ещё и меня запачкал!