Спасибо, папа

Только любовь теперь и жила в сердце Клэри. После смерти Джейса она чувствовала, будто живёт за двоих. Ей хватало сил подниматься каждое утро и встречать рассвет, ходить на кладбище и разговаривать с Джейсом. Если бы она не верила, что в ней живет его любовь, то она бы никогда не продолжила просыпаться каждый день. Это было бы бессмысленно.

И сегодняшний день не отличался от тех девяносто шести, которые быстро пролетели со дня смерти. Девушка поднялась, завязывая тугой хвост по пути в ванную комнату. Надо отдать должное, в последнее время она немного поправилась, и Фрей была этому только рада. Потому что практически все вещи были ей велики, а теперь она с улыбкой влезала в новые чёрные джинсы и шла на кухню помогать Изабель.

Подруга вставала в четыре утра. Да, это было странно, ведь раньше Лайтвуд невозможно было поднять раньше десяти, особенно когда она ходила куда-нибудь с Саймоном. Но теперь она встречала рассвет, забегала к братьям на кладбище, а к семи возвращалась домой.

— Что на этот раз?

Клэри провела пальцем по сковороде и кивнула в сторону холодильника.

— Не знаю, — выдохнула брюнетка. — У меня закончились идеи… да и кулинарные книги тоже не вечные.

— Расслабься, Из, — говорит Клэри, отпивая из кружки горячий кофе. Раньше она терпеть его не могла. — Я завтракать не буду, у меня есть дела, так что передай Саймону, что сегодня не будет тренировки, пусть отдохнёт. Он и так много тренируется, лучше проведите время вместе.

— А ты куда? У тебя же в обед задание.

— Ах, да, — накидывая кожаную куртку, произнесла блондинка. — И Маризе скажи, что сегодня меня не будет. Мне надо помочь Люку с чем-то там… да я даже и не спросила. Я побежала.

— Ладно.

Лайтвуд осталась стоять на месте, держа в руке кухонную лопатку. Немного сведя брови, она тяжело выдохнула и открыла холодильник.

В Нью-Йорке с самого утра шёл дождь, поэтому Фэйрчайлд очень торопилась, сбив по пути до бара Гэрроуэйя несколько человек. Поздоровавшись с несколькими ребятами из стаи Люка, в том числе с молодой девушкой Майей, которую мужчина считал своей второй рукой, прошла к нему в кабинет.

Люциан сидел за столом, надев на себя очки, мирно лежащие на переносице, и облокотившись о свою руку. Стопка бумаг, лежащих рядом, явно были причиной усталости мужчины.

— Что это мой любимый дядя сегодня не в настроении?

Гэрроуэй поднял глаза, снимая очки, и слабо улыбнулся, обнимая девушку.

— Ты сегодня рано, Кларисса. Уже не терпится?

— Не представляешь, как я жду завтрашнего вечера, Люк.

Мужчина с сожалением посмотрел в глаза блондинке, но в ответ получил лишь два чёрных зрачка, наполненных пустой. В них словно не было ни одной эмоции и поэтому Люк поджал губы и снова опустил голову вниз.

— Я уже разговаривал со стаей, — начал Люциан. — Завтра утром они начнут слежку, чтобы к вечеру мы точно знали его местонахождение.

Клэри победно улыбнулась, поднимаясь со стула. Завтра состоится то, чего она так долго ждала.

О своём конечном плане она не рассказывала даже Люку, держа всё сюрпризы при себе. Завтра Уильям Эрондейл попрощается со своей жизнью, и это единственное, что сейчас волновало Фрей.

Саймон зашёл на кухню, натягивая по пути футболку. Он быстро переместился со своей комнаты, которую ему любезно выделила Мариза, в комнату Лайтвуд. Конечно, поначалу его немного смущал огромный шкаф, который занимал половину всего пространства, да и яркие плакаты на стенах тоже сначала не давали покоя, но сейчас Льюис привык и спит дольше, чем сама Изабель. Особенно последние месяцы, когда Клэри его выматывает на тренировках.

— Доброе утро, — шатен уткнулся девушки в макушку, слабо улыбаясь. Она что-то помешивала в сковороде.

— Доброе, — коротко ответила брюнетка.

— Что-то случилось?

— Я волнуюсь за Клэри, Саймон. Она опять куда-то ушла. С ней что-то происходит, я чувствую.

— Да не переживай, Из, с ней ничего не может случиться.

— Нет, может!

Лайтвуд откинула лапчатку в сторону, поворачиваясь к парню, который уже пристроился за барным столом и пил чай.

— Я уже прошла этот этап «веры» в своих братьев. Я тоже знала, что с ними никогда ничего не случится. Теперь я боюсь за Клэри ещё больше, потому что всю свою боль она держит в себе и меня это беспокоит. Очень. Если что-нибудь произойдёт, я…

— Тшш…

Саймон поднялся, притягивая девушку к себе. Она немного тряслась, быстро вдыхая и уткнулась Льюису в плечо, обхватывая руками его шею.

Ей было очень одиноко. После смерти Джейса она чувствовала себя разбито, но когда на её глазах сердце Алека остановилось, она думала, что умрет вместе с ним. Может, этого и не случилось, но она точно знала, что какая-то часть её души ушла навсегда вместе с братьями. Она плакала ночами, её мучили кошмары и ей казалось, что она потихоньку сходит с ума. Потом Саймон предложил ей переехать к нему, но она позвала его к себе в институт. И с тех пор всё стало налаживаться. Он постоянно успокаивал её, держал за руку во сне и всегда был рядом. Мариза тоже хорошо относилась к нему, вела себя спокойно и не устраивала никаких взбучек из-за того, что он был вампиром.

Сегодня Клэри вернулась в институт раньше обычного, просидев весь день на кладбище. Небольшой деревянный крест — единственное, что говорило о том, что здесь похоронен Джейс Эрондейл. Ни имени, ни нормальной могилы. Ещё ничего не было готово.

Она долго рассказывала ему о своём плане, который совершит уже завтра и постоянно улыбалась, оповещая его о том, что будет жить ради него и радоваться всему, что происходит вокруг.

Проходя мимо комнаты парня, она остановилась. Никто не заходил туда после его смерти, ведь Клэри сама закрыла её на ключ после прощальной церемонии и теперь она стояла, смотря на лакированную металлическую ручку. Она очень боялась переступить порог этой комнаты, ведь знала, что как только сделает это, то сразу начнёт плакать и вспоминать всё, что было связано с Джейсом.

Достав небольшой позолоченный ключ из кармана кожаной куртки, она сделала шаг к двери. Прокрутив три раза, дверь распахнулась и блондинка зашла внутрь. Чёрное постельное белье было аккуратно заправлено, как делал это сам парень в последний день жизни. Шторы были плотно закрыты, ведь он ушёл рано утром, так и не вернувшись домой. Заметив кусок бумаги, лежащий на тумбочке, девушка подумала про письмо, написанное Уильямом для отца, но, подойдя ближе, взяла его в руки и приоткрыла рот.

Рисунок Клэри, который она подарила ему на их первое свидание, где Джейс искренне улыбался, склонив голову немного вправо. Девушка схватилась за голову, прижимая второй рукой рисунок к себе. Она наконец-то смогла заплакать, и ей казалось, что все слёзы, которые она копила, вылились прямо сейчас. Скатившись по стене, она и не заметила, как рядом оказалась Изабель, притягивая подругу к себе.

— Клэри? Что случилось? Что такое? Зачем ты зашла сюда? Клэри!

Девушка плакала навзрыд, не зная как успокоиться. Переведя взгляд на этот чертов белый рояль, она заплакала ещё больше. Здесь всё напоминало о нём, каждая вещь. В каждой детали она видела отражение Джейса.

— Успокойся, прошу, — Изабель трясла её, пытаясь привести в чувство. Лишь спустя пару минут блондинка притихла, восстанавливая дыхание.

— Я не могу без него, — чуть слышно сказала Клэри.

— Ты всё сможешь, Фрей. Ты всё сможешь.

Всю ночь Клэри не спала, просидев на балконе и считая звезды. Их было огромное количество.

Ближе к рассвету она немного задремала, но услышав шаги Изабель, которая шла к братьям на кладбище, окончательно проснулась, немного подтягиваясь. Сегодняшний день она хотела отметить красным маркером в календаре. Ведь именно сегодня с её плеч спадёт огромный камень, который она несёт на себе целых три месяца.

В главном зале девушку ждал сюрприз: небольшое, аккуратно сложенное письмо. Там не было написано адресата, лишь фраза «открой завтра утром» привлекла блондинку и, засунув бумагу в карман, она пошла дальше.