Пороги безмолвия

— Ты не гений, ты идиот, — известила его Гермиона, — когда Гарри узнает, что ты врал ему, он будет вне себя от злости. Ты же знаешь, что для него это больная тема.

— Мерлин, какие же вы, гриффиндорцы, все-таки узколобые, — простонал Том, — Грейнджер, вот скажи, у тебя в словаре присутствуют ещё какие-нибудь определения, кроме однобоких понятий: «добро — зло», «черное — белое», «врать — не врать»?

— Какие, например? — запальчиво поинтересовалась девочка. — Манипулировать? Хитрить? Вводить в заблуждение? Умалчивать? Скрывать? Арчер, ложь останется ложью, как бы ты её ни назвал.

— Очень возвышено, Грейнджер, — ехидно отозвался слизеринец. — Почти Шекспир. Пиши мемуары об этом.

Он ускорил шаг, намереваясь от неё отделаться, но гриффиндорская отличница пристала к нему, как пиявка.

— Постой-ка, — она вновь нагнала его, — но если все это было лишь игрой, то все твои комментарии в мой адрес и все твое невыносимое поведение — тоже игра?

Том задумался на мгновение:

— Ну да, — он пожал плечами, — хотя это и не отменяет того факта, что я считаю тебя занудной зубрилой.

Гермиона беззлобно фыркнула:

— Ну, я-то вообще ни слова фальши не сказала, так что здесь мы в расчёте, Арчер.

Некоторое время оба шли в молчании, каждый думая о своём. Том, к примеру, гадал, какого дьявола она за ним тащится.

— Скажи, — вдруг заговорила девочка, — а когда ты говорил Гарри, что я права, ты тоже врал?

Том покосился на неё. Гриффиндорка рассматривала его с искренним любопытством, а он и не знал, что сказать, потому что ложь будет слишком очевидной, а правда — слишком унизительной. Мальчик выбрал третий вариант:

— Иногда мне просто было лень с тобой спорить.

— О, ясно, — она чуть улыбнулась, и Арчер понял, что с милыми беседами пора завязывать.

— Грейнджер, — он остановился и повернулся к ней, — ты что, заблудилась?

— Нет, — она удивленно взглянула на него.

— Тогда объясни мне, почему мы до сих пор идем по одной улице в одну сторону? — ехидно осведомился он.

Девочка бросила на него веселый взгляд:

— Наверное, потому что нам с тобой по пути? — шутливо предположила она.

— Да, конечно, — он презрительно взглянул на неё и торопливо зашагал вперед.

— А ещё, потому что мы с тобой разговаривали, — она не пожелала отставать от него, — как культурные люди, что случается крайне редко.

— Вообще не случается.

— И мне показалось, что это весьма интересный опыт...

— Тебе показалось...

— К тому же, я до сих пор пытаюсь понять твой странный образ мыслей...

— Даже не пытайся...

— И если не обращать внимания на твоё ворчание, то ты кажешься довольно м-м-м-м-м...

— Милым?

— Сносным.

— О...

— Так тебе интересно?

— Продолжай-продолжай, я все равно тебя не слушаю.

Гермиона с улыбкой посмотрела на него:

— Том, ты же можешь быть хорошим собеседником, если хочешь.

— С каких это пор я стал для тебя “Томом”? — едко поинтересовался слизеринец.

— Ну, это же твоё имя, — напомнила девочка, — почему я не могу так тебя называть?

— Да называй ты меня, как хочешь, — отмахнулся он, с удивлением отмечая, что её назойливое стрекотание его даже не бесит.

— Ты тоже можешь называть меня по имени...

— Нет. Спасибо.

— Брось, Том, мы же можем нормально общаться...

Он резко остановился, и круто развернувшись на каблуках, оказался лицом к лицу с Гермионой, обратив на неё ледяной взгляд:

— Можем, — вкрадчиво согласился он. — Только зачем? Грейнджер, вбей ты уже в свою идиотскую голову, что я не собираюсь с тобой ни дружить, ни “нормально общаться”, — передразнил её последние слова Том. — Я не хочу быть с тобой милым. И не намерен продолжать этот бессмысленный разговор. Мне вообще плевать на тебя. Иди уже отсюда куда-нибудь и оставь меня в покое!

Не дожидаясь ответа, он отвернулся от неё и направился в совершенно противоположную сторону, желая оказаться от неё как можно дальше и больше никогда с ней не разговаривать. Как же она раздражала его!

“Эта заносчивая, настырная, назойливая, шумная девчонка! — злился Арчер. — Какого дьявола она решила, что может вот так просто подходить ко мне и вести милую беседу? С чего вдруг она стала такой доброжелательной?” — он подавил желание обернуться и проверить, не идет ли она следом. “Глупая, надоедливая выскочка! — думал он, — если я её терплю, это ещё не значит, что мне есть до неё дело!”

Первые несколько минут Арчер просто шел вперед, перебирая в голове подходящие случаю ругательства, потом это занятие ему наскучило, и он начал обращать внимание на окружающий мир, сообразив, что движется в сторону Визжащей Хижины, а волшебная деревушка осталась у него за спиной. Том с сожалением успел подумать, что так и не купил сливочного пива, о котором мечтал с самого утра, когда его взгляд наткнулся на крупного черного пса. Зверь весело носился по поляне чуть поодаль, а в это время нечто невидимое посыпало его снегом. Том в своей жизни знал только одно “невидимое” создание, которое станет играть в снежки с первой же подвернувшейся на его пути собакой. И этому самому созданию даже не пришло в голову, что кто-нибудь посторонний может заметить весь этот цирк со стороны. Арчер огляделся, но, к счастью, вокруг никого постороннего не наблюдалось. Помедлив, мальчик зашагал в сторону наибольшего скопления следов на снегу, напустив на себя очень мрачный вид.

— Ты бы хоть из вежливости притворился, что собирался прийти, Гарри, — саркастично заметил он.

Его слова прозвучали словно заклинание — смех и веселый лай мгновенно стихли, и огромный чёрный зверь скрылся в ближайших зарослях с такой скоростью, словно за ним на всех парах гнался Хогвартс-Экспресс. В мановении ока на поляне остался только невидимый Поттер, который бессмысленно топтался на одном месте под волшебной мантией, сопел и, скорее всего, пытался соорудить на лице виноватое выражение. Том скрестил руки на груди и склонил голову к плечу:

— Так и будешь делать вид, что тебя здесь нет? — поинтересовался он, Гарри нехотя стащил мантию-невидимку и, наконец, предстал перед другом во плоти: раскрасневшийся, довольный и ни секунды не раскаивающийся.

— Привет, а что ты тут делаешь?

— Глупее вопроса ты придумать не смог? — Арчер закатил глаза. — Вопрос в том, что ты здесь делаешь?

— Ну, — Гарри почесал затылок, — я вроде как шел к вам с Гермионой... — он огляделся. — А где она, кстати?

— Почем мне знать, — друг поморщился, — не отходи от темы.

— А... ну да... — Поттер возвел глаза к небу, мучительно долго вспоминая то оправдание, которое он придумывал минуту назад: — В общем, я шел, шел, шел... и... эм... шел...

— Интригующе, — Том иронично глянул на него, — и что же случилось потом?

— Э-э-э... я встретил Нокса и... эм... отвлекся. Да. Так всё и было.

— Исчерпывающее пояснение, — ехидно прокомментировал Том, — а кто у нас Нокс?

— Ну... собака...

— Гарри, — Арчер смотрел на него со смесью досады и веселья, — ты что, теперь даёшь имена всем бездомным дворнягам, которых встречаешь?

— Ну... не совсем, — Поттер отвел взгляд и принялся расковыривать носком ботинка притоптанный ранее снег, — я, как бы, не сегодня его нашел.

— О? — Том надеялся, что не выглядит при этом слишком удивленным. — То есть, ты где-то подобрал собаку и каким-то образом умудрился скрыть это от меня?

— Э-э-э... да?

— Гарри...

— Ладно-ладно! — Поттер поднял руки, словно сдаваясь. — Я просто не смог его оставить! Помнишь, я встретил пса в Литтл Уингинге? — Том, помедлив, кивнул. — Так вот это он! — мальчик чуть ли не подпрыгнул от восторга.

— ТЫ ПРИТАЩИЛ С СОБОЙ В ХОГВАРТС СОБАКУ???

— Да нет же! Он сам нашел дорогу! Я просто однажды встретил его у Запретного Леса.

Повисло преисполненное скептицизмом молчание.

— Ты сейчас хочешь мне сказать, что какая-то дворняга вот так просто притащилась сюда аж из самого Сюррея, и ты просто “однажды встретил его у Запретного Леса”? — опасно сощурившись, уточнил Арчер.