Пороги безмолвия

В своем консерватизме Тёмные переспорили самих себя и запутались в собственных мотивах. Забыли, за что боролись и ополчились на весь мир, отрицая часть самих себя, объявив вне закона практически всех. А Светлые, в стремлении к прогрессу ослабли, отвергли все свои традиции и обряды, отказались от того, что составляло само понятие волшебства, и попытались превратиться в магглов, растеряв бесценные крупицы древних знаний так трепетно оберегаемых Тёмными.

Кретины.

И те, и другие.

Столько лет бороться за власть и право голоса, чтобы в итоге из Великих Магистров превратиться в ослабленных, недалеких дворняг, грызущих друг другу глотки за кусок плесневелого хлеба.

Том прав. Этот мир рухнет, если всё оставить как есть.

Конечно, существует понятие предрасположенности, направленности и «окраски» самой магии. Но не она делает негодяев негодяями.

«Мы сами себя очерняем. Сами себя превращаем в изгоев, извергов и убийц. Это с нами делает не магия. А разум. Магия лишь усиливает это. Сердце толкает нас на самопожертвование, любовь и благородство. А разум превращает в чудовищ. Тьма живет в нас самих, царит в сознании, рождая в нём желания и решения, и только в сердце может быть достаточно света, чтобы не позволить нашим амбициям и эгоизму... нашим эмоциям, выйти из под контроля. Во тьме рождаются все чувства и помыслы, а свет эта та грань, которую они не могут пересечь, можно назвать это совестью, благородством, преданностью, одним словом личными качествами, сущностью каждого человека. Если в душе нет света, тьма разбудит в ней хаос. Но если свет это сердце, то тьма это то, что заставляет его биться. Без тьмы, свет это лишь неподвижное полотно, сотканное из любви, но не способное её осознать и постигнуть. Без тьмы, свет это просто пустота».

Гарри задумчиво покрутил в руках закладку, благодаря которой нашел эту статью. Она хранилась в папке, где аккуратно прошитые черными нитями, были собраны научные работы волшебников. Помедлив, подросток недоуменно перечитал заголовок эссе: «За Порогом Пустоты. 1925 год, Лэйн Бишар, Магистр первой ступни отделения Нумерологии. Высшая Академия Магии».

— Странно, — пробормотал мальчик, бегло просматривая статьи других волшебников. Все материалы здесь были посвящены изучению различных направлений магии, и только Бишар писал о самом понятии Тьмы и Света.

Но Гарри не просил этот материал. Его исследование касалось истории, а не философии добра и зла, он даже не о магии как таковой писал, так каким же образом эта папка оказалась на его столе? И почему закладка была именно на этой странице? Возможно ли, что Библиотекарь дала ему эту папку с какой-то другой целью? Но для чего? Слизеринец осторожно огляделся и тут же увидел её. Волшебница, или кем бы она ни была, почти неподвижно стояла в пяти шагах от него и уже какое-то время не сводила с молодого волшебника невыразительного взгляда. Поттер невольно вздрогнул. Её глаза не были похожи на человеческие, они больше напоминали искусственные стекляшки, как у фарфоровых кукол.

— Вы закончили? — спросила Библиотекарь.

Гарри окинул взглядом гору исписанных пергаментов и тетрадей на столе.

— Наверное, да, — кивнул он и поднялся из-за стола, одновременно потягиваясь и разминая затекшие мышцы.

«Сколько же я тут просидел?» — недоуменно подумал он, озираясь вокруг в поиске часов. Все тело затекло и ныло, а перед глазами прыгали белые пятна от усталости. Странно, буквально пару минут назад все было в порядке, а теперь слизеринца не покидало ощущение, что он провел здесь целую ночь. Осознание того, что где-то там его должен дожидаться Снейп внезапно выветрило из головы остальные мысли, и Поттер принялся торопливо собираться, в панике представляя себе реакцию декана.

«Снейп, наверное, в ярости! — думал мальчик, запихивая в сумку свои записи. — Если он вообще ещё здесь! А если он ушел?! Как же я попаду в Хогвартс? И как отсюда выберусь? А вдруг меня не выпустят одного?»

Чем страшнее делались его размышления, тем более неуклюжим становился сам Гарри. Простое, в общем-то, мероприятие по сбору вещей превратилось в кошмар, всё буквально валилось у Поттера из рук. Он помял тетрадь, трижды уронил под стол набор перьев, чуть не разбил чернильницу и под конец готов был разреветься от досады, словно сопливый пятилетка. Библиотекарь, всё это время наблюдающая за ним, шагнула ближе.

— Ваше исследование не закончено, — сказала она.

Поттер замер над своей сумкой и недоуменно посмотрел на неё.

— Да нет, мне в принципе хватает материала...

— Ваше исследование не закончено, — с нажимом повторила она, — вам стоит прийти сюда ещё раз.

— А... но... — Гарри совсем растерялся, не понимая, чего она от него хочет. — Когда?

— В апреле, — коротко велела Библиотекарь, — вы должны прийти сюда в апреле. Я буду ожидать вас.

— Хо-хорошо, — промямлил подросток, сбитый с толку и заинтригованный одновременно, — я попрошу профессора...

«...если он меня сегодня не прикончит», — про себя закончил он, более-менее спокойно убрал оставшиеся вещи в сумку и повесил её на плечо.

— Кажется, я готов, — сообщил он, Библиотекарь ничего не произнесла, лишь повела рукой в сторону выхода, предлагая идти первым, мальчик послушно зашагал вперед.

Обратный путь они проделали в полной тишине, наконец, впереди показалась дверь, и волшебница, выудив из кармана свою связку ключей, отперла замок и отодвинулась, пропуская Гарри вперед. Слизеринец переступил порог и удивленно замер. Снейп был тут! Он так и сидел в том кресле, где Гарри видел его в последний раз, отпивал маленькими глотками чай, читал и совсем не походил на человека, который провел в ожидании целых двадцать четыре часа. Услышав, как открылась дверь, декан Слизерина поднял голову и встретился взглядом со своим учеником.

— Вы уже закончили? — спокойно уточнил он.

Поттер кивнул, пытаясь сообразить, сколько же на самом деле прошло времени, зельевар поставил на столик свою чашку и поднялся на ноги.

— Вы нашли все, что хотели?

— Я... — Гарри несмело оглянулся на свою провожатую, но та опять притворилась соляным столбом и даже не смотрела в их сторону, — я бы хотел приехать ещё раз, сэр, — выдавил из себя он.

Снейп удивленно изогнул брови.

— Я даже затрудняюсь предположить, что же у вас там за исследование, — проворчал он и кивнул, — я постараюсь получить разрешение...

— Разрешение от Архива получено, — вдруг произнесла Библиотекарь и протянула Северусу свиток пергамента, профессор взял его в руки, развернул и ознакомился с содержимым, после чего одарил своего студента очень долгим взглядом.

— Что ж, — наконец, произнес он, — тогда мы вернемся сюда...

— В апреле, — закончила за него Библиотекарь, зельевар бросил на Гарри вопросительный взгляд, тот торопливо закивал.

— В апреле, — со вздохом согласился Снейп. — Идемте, Поттер, у меня нет времени торчать здесь с вами целый день.

Подросток кивнул и обернулся к Библиотекарю.

— Спасибо, мэм, — вежливо улыбнулся он и поспешил за своим деканом, который уже был в комнате с лифтами.

Библиотекарь несколько секунд смотрела им вслед, после чего бесшумно растворилась в воздухе, оставив после себя лишь медленно тающее облако серой дымки. Дверь в Архив плавно закрылась сама по себе, щелкнул замок, и наступила звенящая тишина.

*

Оказавшись на улице, Гарри тут же зажмурился от яркого света, ударившего по глазам.

— Сэр, — он посмотрела на своего декана, — а сколько я провел в Архиве?

— Минут сорок, не больше, — ответил Снейп и пристально посмотрел на мальчика, — что-то не так?

— Нет, просто.... — Поттер на мгновение задумался, — странное такое чувство, будто я там очень долго пробыл и жутко хочу спать.

Снейп усмехнулся.

— Да, она это умеет.

— Она?

— Библиотекарь, — просто пояснил зельевар, — всё в Архиве подчиняется её правилам, даже время.

— Что? Но...