Страница 5 из 16
– Но, как ты думаешь – коли это так, то почему этот любящий Творец отвернулся от вас? Почему не остановил безумцев и не прислал ангелов или тех же иттян спасти вас? – вопрошал Юрий.
– Я сам об этом часто думаю, – вздохнул Оуэн. – И пришёл к выводу, что Творец дал всем право на собственный выбор. Так говорили нам и иттяне. Без проб и ошибок нет прогресса. Застывшие формы, считающие себя совершенными, согласно Заповеди – уж не помню какой, обречены на остановку и смерть. Поскольку жизнь – в движении. И движение только тогда приносит плоды и совершенство, когда происходит с любовью и ради любви. Ненависть не даёт плодов. Она их уничтожает и несёт гибель и разрушение. Протейцы выбрали ненависть и погубили прекрасное творение Эволюции – собственную цивилизацию. Мы не хотели совершенствоваться, мы хотели оставить всё, как прежде. А ещё – мстить тем, кто нёс изменение.
– Вы? Но это сделали жалкие отщепенцы, а не все протейцы, – возразил Юрий.
– А мы, молча, согласились с этим. Ведь никто не создал группу с противоположными целями, назвав, например: «За единение!» или «Панитяне за мир!» Молчание значит – согласие. Творец принял наш выбор и привёл на эту планету новую цивилизацию, человеческую. Теперь ваша очередь делать свой выбор, Юрий. А Он подождёт, любя каждого и даруя свободу воли.
– Как жаль, что человечество не знает историю протейцев! – вздохнул Юрий.
– А ты напиши книгу о Протее! – предложил Оуэн.
– Книгу? О, во-первых – это слишком большой труд! А у меня маловато терпения. Во-вторых, я слишком мало знаю о Протее. И в третьих, если б ты знал, насколько мне сейчас хотят ограничить свободу воли! – насмешливо возразил тот. – Но довольно говорить обо мне. Расскажи, как ты жил в одиночестве? Ты знаком с атлантами? А с лемурийцами. Гипербореями? Что с ними случилось? Такая же трагическая история, как и с вами?
– Ты слишком многого от меня ждёшь, Юрий! – устало проговорил Оуэн. – Кое-что я знаю, но не в точности. Ведь все эти цивилизации были мне чужды. Я ведь тоже не совершенен. А после того, как я остался один, мне ещё долго было ни до чего. «Зачем мне судьбы мира и чуждые игры разума? – думал я тогда. – Ведь Протеи больше нет. Скоро не станет и меня». Хотя мои родители всегда считали, что Протея будет существовать до тех пор, пока о ней помнят. Они предпочитали выбросить из своей души печаль, которая для неё убийственна, и радоваться тому, что имеют – жизни, свету, общению. Ведь Творец никогда не останавливается, – говорили они, – вселенная развивается, галактики вспыхивают и гаснут. Жизнь продолжается. «Пойдём и мы дальше с тем, что имеем», – сказали они нам с Атеей. И мы пошли. Родители часто вспоминали прежнюю жизнь, забавные случаи, тех моллюсков, кого знали и помнили. Говорили нам с любовью о том мире, которого уже не было, о существах, исчезнувших навсегда, о планете, ставшей совсем иной. Не знаю, чего в этом было больше – печали или надежды. Они верили, что надежды. И что когда-нибудь всё ещё изменится. Надежда помогала им жить. И, по крайней мере, чудесный мир Протеи был жив, пока они о нём напоминали. Я научился у них не сдаваться. Ни при каких обстоятельствах. И идти вперёд, пока можешь. Но когда не стало их, а вскоре и Атэи… Мне кажется, во всём мире погас свет. Хотя его и до этого было очень мало. А Протея ушла вслед за ними. Я не хотел больше думать о том, чего уже нет. Это больно. Я хотел научиться жить там, где оказался. Поэтому, встряхнувшись, я навсегда покинул те места, где мы провели те нелёгкие витки. «Ничто не будет напоминать мне о прежней жизни», – сказал я. И, оставив Протею и свои воспоминанья в той пещере, выбрал новые места обитания – там, где уже было всё другое. И это была Земля. На ней я и начал жить заново.
– Как тебе это удалось?
– Я думал: «Вселенная не стала восстанавливать цивилизацию головоногих, бесславно закончившую своё существование. Ну, что ж! Возможно, у неё другие планы. Стану жить, как часть этого мира, – решил я, – буду наблюдать за тем, куда придёт этот мир. Может у других получится лучше». Я многое видел и почти перестал удивляться. Путь Эволюции труден, а всякий опыт полезен, хотя и даётся нелегко…. Но об этом я расскажу тебе как-нибудь в другой раз.
– Хорошо. Но давай ещё немного поговорим о Протее, пока ты вновь не наложил запрет на эту тему. Что ты знаешь о вашей технике и всяких чудесах науки? Телепатическая связь с машиной! Чудеса!
– Вряд ли то, что хранится у меня в голове, можно назвать знанием о протейской технике, – отозвался Оуэн. – Ты, например, знаешь, как устроен ваш компьютер? Или, до тонкости –устройство автомобиля? Только в общих чертах. Так? И я также знаю о достижениях протейской цивилизации – не в тонкостях. Мне даже не известен принцип, по которому наша техника управлялась телепатически. Что-то там подключали к планетарным полям, что-то впечатывалось в сенсоры прибора… В моей голове одни лишь обрывки сведений. Я углублённо изучал биологию, а остальное крутилось вокруг само по себе. Ты же знаешь – чем выше цивилизация, тем выше специализация. И тем уже образованны специалисты. Вот и выходит, что индивид представляет ценность, только когда находится среди себе подобных. Особенно чётко я это понял после катастрофы. В развитом обществе каждый занят чем-то мелким, но очень нужным. И цивилизация существует лишь благодаря соединению всех этих мелочей воедино. И сотрудничеству множества особей, составляющих единый организм в технологическом процессе. Каждое достижение цивилизации – результат коллективной работы и целой Эволюции. И отдельный субъект, будучи даже гением, не пригоден ни на что.
– Да, ты, наверное, прав. У нас есть книжный герой – Робинзон Крузо, – подхватил его мысль Юрий, желая немного отвлечь криптита от печальных мыслей. – По воле судьбы он оказался один на необитаемом острове. Построил себе там примитивный домик, собрал семена и насеял их, одомашнил животных, научился выживать, ведя натуральное хозяйство. Даже папуаса Пятницу приручил себе в товарищи. А дальше что? Выше, чем первобытный человек, один он не смог бы подняться никогда. Так что ты прав – ценность индивида невелика, если рядом нет соплеменников. И выходит: надо любить тех, кто рядом с тобой – плохи они или хороши – ведь без них ты просто никто. Ноль.
Оуэн слегка вздрогнул и сказал:
– Верно. Но за некоторыми исключениями. Если у одиночки не произойдёт деградации личности, то он, оставшись один, может один пойти по пути развития Души, а не разума. Пути Познания Духа, а не этого мира. Как это делают, например, ваши монахи и отшельники, поселяющиеся в лесу. В таком случае всё случается как раз наоборот: оторвавшись от соплеменников он будет один восходить к вершинам Духовности. Творец предусмотрел для нас два пути:
1) путь развития разума – высшего достижения материального мира, и
2) путь развития Духа.
Ваш Робинзон Крузо, согласись, сумел кое-что понять в этой жизни, оставшись совсем один. И, пожив какое-то время на своём острове, абстрагировавшись от установок социума, сильно изменился. Ты же помнишь, что, по сюжету, он, вернувшись в цивилизованное общество, совершенно поменял свой образ жизни и отношение к ценностям. Можно сказать – он стал монахом поневоле. И, бывший моряк и разбойник, написал поучительную книгу о своих приключениях.
– Я рад, что ты хорошо знаешь нашу литературу, – улыбнулся Юрий.
–Да, я с большим интересом просматриваю в ИПЗ всё, что написали ваши мудрецы. Тем самым, экономя своё время. Ведь собственный жизненный опыт индивида может быть весьма скуден или ошибочен. А книги помогают ему кое в чём разобраться, получить дополнительную информацию и изучить бесценный опыт множества индивидов – учёных, философов, просто практиков. Таких, как Робинзон Крузо, учивший не сдаваться ни в каких обстоятельствах. Я очень сожалею, что у протейцев не было литературы. Возможно, тогда всё сложилось бы по-другому. И я бы сейчас не оказался тоже в роли Робинзона Крузо, постигающего законы бытия в одиночку. И мне, как и ему, многое пришлось понять за время испытаний и изоляции от привычного общества соплеменников. Жаль, что Пятницы у меня не было.