Восстание Боло

- Это вполне возможно, знаете ли, - заметила Алита. - Похоже на шунт данных.

- Что это такое?

- Она права, - сказала Шери. - Я и сама об этом думала. - Она помолчала, как будто подбирала слова. - Когда Гектор обращается к определенным данным... допустим, к результатам своей самодиагностики.

- Ага. Хороший пример.

- Ладно. Он запускает диагностику. Он получает результат. Все оказывается не таким, каким должно быть.

- Да уж, начиная со здоровой дыры в борту. Точно. Данные сначала поступают в его основную память, становясь частью целого, затем идут в оперативную память, которую можно назвать его сознанием.

- Эта оперативная память. Она не такая, как го-лографическая, о которой вы рассказывали?

- Она голографическая. И тоже часть общей системы памяти Боло. Но в каком-то смысле она действительно другая: это подраздел памяти, работающий с "здесь и сейчас". Именно там он составляет планы, взаимодействует со своим окружением и делает все остальное, чем занимается любое разумное, обладающее сознанием существо, когда думает. По-видимому, при переходе от основной памяти к оперативной информация каким-то образом перехватывается.

- Вы хотели сказать, физически перехватывается, - вставил Бэл. - Так, говорите, внутри Гектора сидит какое-то устройство "щелкунчиков"? Что-то, что наблюдает за информацией, попадающей в оперативную память, и перехватывает ее?

- Скорее всего, - согласилась Алита. - Им бы не удалось просто перепрограммировать его.

- Почему нет? - осведомился Вэл.

- Очевидно, что язык программирования и протоколы данных "щелкунчиков" не такие, как наши, - объяснил Томас. - Их машины не могут говорить с нашими, не используя посредник-транслятор.

- Но они должны были знать что-то о работе наших компьютеров, - заметил Джейми, - иначе им бы не удалось запрограммировать транслятор.

- У них был "Эмпирион", - напомнил Вэл. - Там были компьютеры, в том числе и психотронные. И люди, которые знали, как их программировать.

"Эмпирион" был одним из транспортов, двести стандартных лет назад доставивших на Облако колонистов. Переоборудованный в исследовательское судно, корабль занимался глубокой разведкой местного космоса, внешних регионов Западного Рукава, когда-то названного земными астрономами Рукавом Стрельца из-за его расположения в небе древней Земли. Почти пятьдесят лет назад капитан "Эмпириона" сообщил о странных электромагнитных передачах со стороны Ядра и объявил о своем намерении найти их источник. Передачи не поддавались расшифровке, но почти наверняка были порождением разума; контакт с неизвестной дотоле расой ожидался даже с каким-то нетерпением.

Но "Эмпирион" исчез, и о нем больше никогда не слышали. А Хозяева, когда они появились, вошли в пространство Облака со стороны Ядра Галактики.

- Думаю, легко догадаться, как это устройство "щелкунчиков" попало внутрь Гектора, - сказал Джейми.

- Дыра в борту, - согласилась Алита. - Но мы все еще не знаем, как им удалось ее проделать, не так ли?

- Они смогли уронить астероид на чертов город, - объяснил Вэл. Проплавить метр дюрасплава для них пара пустяков. Вот боевые экраны Гектора должны были стать проблемой.

- У них были экраны "Эмпириона" для тренировки, - напомнил Томас. - Они могли использовать фазовый циклотрон, чтобы пройти сквозь экран, и нечто вроде термоядерного факела, прожигающего броню. Вопрос в том, что они запихнули в Гектора, чтобы перехватывать информацию из его памяти.

- Можно влезть внутрь и выяснить, - предложил Джейми.

- А? - озадаченно переспросил Вэл. - О чем это ты?

- Я сказал, что можно забраться внутрь. Через отверстие. Туда легко пролезет не очень рослый человек вроде меня.

- Интересная мысль. И что потом?

- Найдем, что они сделали, и все исправим.

- Это будет не так просто, - сказала ему Алита. - Возможно, на борту и сохранились запасные части - еще со времен Марк XXIX всех Боло снабжают встроенными системами саморемонта. Но "щелкунчики" могли снять все запчасти. А если даже и не сняли, у нас нет антигравитационных кранов и ядерных печей, прокатных станов для дюрасплава и литейных форм. - Она вытянула перед собой руки, повернув их сперва ладонями вверх, а потом вниз: - у нас нет ничего, кроме этого.

- И этого, - показал Джейми на свою голову. - Руки и мозги. Это единственное, что у нас было, начиная с ледникового периода, который нас породил. Все остальное - следствия.

- Если мы обнаружим механизм, мешающий Гектору думать, - сказала Шери, - мы сможем его перезагрузить, снова включить его... и так далее.

- Ну, к тому же один инструмент у нас есть, - заметил Вэл. - Это. Если будет время...

- Да, - кивнув, сказал Джейми. Это никогда не называлось своим собственным именем - на всякий случай.

- Это не поможет перепрограммировать Боло, - добавила Алита, - но уж точно позаботится о сюрпризах, которые "щелкунчики" могли устроить внутри.

- Я полагаю, - задумчиво продолжил Джейми, - мне пора пойти поговорить с генералом.

Корабль был счастлив.

Точнее говоря - а все компетентные /*/*/ всегда были точны, - не весь корабль был счастлив: это эмоциональное состояние было доступно только разумам пятого уровня и выше. Однако модуль с кодовым обозначением ДАВ 728-24389, который служил основным блоком управления корабля / крепости / завода МОН 924 серии 76, пребывал бы сейчас в экстазе, если бы его системы контроля параметров реагирования не были строго ограничены; но даже при действовавших ограничениях он не мог не чувствовать почти органического удовольствия от возбуждения, удовлетворения и гордости.

Согласно только что полученному подпространственному сообщению, в течение ближайших 1,85х1014 наносекунд ожидалось прибытие Девятого Сознания, призванного подтвердить победу ДАВ 728 над органиками, после чего ДАВ должен был получить пятый мозг.

/*/*/ не оперировали абстрактными категориями вроде "великой чести" или "достижения", и на деле добавление пятого мозга к процессорному массиву ДАВ было вполне логичным и ожидаемым и обусловливалось его успехом в этой кампании. Абстрактный термин "достойный" тоже не был значимым фактором. Все /*/*/ были достойны, по крайней мере в степени, в какой все машины, разрешенные инспекторами к выпуску со сборочных линий, соответствовали своим спецификациям. Соответственно, успех был неизбежен.