Страница 17 из 29
Джованни ди Биччи де Медичи умер 20 февраля 1429 г. Скорее всего, после 1420 г., из-за ухудшения здоровья и упадка сил, он постепенно отходил от дел, передав управление банком в руки Козимо. Козимо был старшим и способнейшим из двух его сыновей. Джованни ди Биччи поступил дальновидно; он посвятил своего преемника во все тайны предпринимательской деятельности и хорошо подготовил к руководящему посту. Хронист Джованни Кавальканти сообщает, что умирающий Джованни ди Биччи произнес перед сыновьями и членами семьи предсмертную речь, полную дружеских советов о том, как вести дела и заниматься политикой. Историки подвергают сомнению подлинность этой речи на том основании, что на смертном одре едва ли можно произносить проповеди. С другой стороны, Джованни Кавальканти наверняка был хорошо осведомлен о том, что происходило в доме у Медичи, поскольку он доводился им родственником. Он был племянником Джиневры Кавальканти, жены Лоренцо ди Джованни. Может быть, хронист немного приукрасил речь для литературности, и все же она производит впечатление подлинной. Кроме того, вполне правдоподобно, что Джованни ди Биччи, чувствуя приближение конца, собрался с силами и дал сыновьям последнее наставление, призвав их жить дружно. Его желание было исполнено. Как известно из истории, Козимо и Лоренцо работали рука об руку, и последний всегда слушался брата. Как и следовало ожидать, умирающий Джованни призывал сыновей вести дела разумно и осторожно, избегать политических интриг и сторониться Палаццо Веккио, если только их не зовут туда для консультации.
Судя по тому немногому, что известно о характере Джованни ди Биччи, он был человеком спокойным – на портрете его лицо выглядит довольно меланхоличным, – но за его непритязательной внешностью скрывались сообразительность и активность. Хотя он не принадлежал к числу признанных ораторов, он всегда давал здравые советы, обладал сдержанным чувством юмора и иногда делал остроумные замечания. Прежде всего он был предпринимателем, который чуждался политики. Тем не менее, по флорентийской конституции, он вынужден был занять государственный пост, когда его имя вытащили из мешка для голосования. Несколько раз он становился главой корпорации, а в 1421 г. на полагавшийся по обычаю срок в два месяца стал гонфалоньером справедливости. Но политических амбиций он не питал, и почетные должности не слишком много для него значили. Успех его банка, конечно, возбуждал зависть у правящей клики, куда входили несколько его конкурентов, но Джованни ди Биччи каким-то образом удавалось избегать открытых столкновений.
В 1422 г., когда папа Мартин V пожаловал ему титул графа Монтеверде, он отказался от титула и предпочел остаться обычным гражданином – возможно, его устраивало существующее положение дел, или он не хотел восстанавливать против себя правящий класс Флоренции и давать своим конкурентам возможность клеймить его магнатом и врагом республиканских институтов.
Макиавелли восхваляет его за милосердие и либерализм. Судя по всему, это суждение верно. В libro segreto отмечено, что Джованни ди Биччи приходил на помощь бывшим компаньонам, которые оказывались в нужде. Так, в 1424 г., узнав, что Нери Торнакуинчи прозябает в нищете в Кракове, он выслал ему 36 флоринов. Нери Торнакуинчи был младшим партнером, который в свое время ненадлежащим образом управлял венецианским филиалом, из-за чего Банк Медичи понес большие убытки. Несмотря на то что Торнакуинчи так плохо себя проявил, Джованни ди Биччи поступил великодушно по отношению к бывшему партнеру[28].
Судя по «Воспоминаниям» Лоренцо Великолепного, Джованни ди Биччи после смерти оставил имущество, оцененное почти в 180 тыс. флоринов. Такая цифра правдоподобна, пусть даже и не совсем точна. Кроме того, в «Воспоминаниях» Лоренцо утверждается, что Джованни отказался составлять завещание. Почему? Возможно, его решение было как-то связано с учением церкви о ростовщичестве. Распорядившись в завещании возместить крупный ущерб, он бы признал себя ростовщиком и, возможно, создал значительные трудности для своих наследников. Во всяком случае, предпочтительнее было подстраховаться.
Важность семейных уз в коммерции шла на убыль, но их общественная значимость по-прежнему не уменьшалась. На похоронах Джованни ди Биччи оплакивали 26 мужчин, носивших фамилию Медичи. Некоторые из них состояли в самом отдаленном родстве с усопшим банкиром, которого как старейшего члена всего клана считали capo della casa Medici, то есть главой дома Медичи.
Глава 4
Расцвет Банка Медичи: Козимо у руля, 1429–1464 гг
Смерть Джованни ди Биччи не вызвала важных перемен в структуре и политике Банка Медичи. Благодаря тому что все договоры со времени реорганизации 1420 г. составлялись на имя двух сыновей Джованни ди Биччи, Козимо (1389–1464) и Лоренцо (1395–1440), не возникло ни юридической, ни иной необходимости для каких-либо урегулирований и поправок. Иларионе ди Липпаччо де Барди по-прежнему пользовался доверием своих партнеров и по-прежнему оставался главным управляющим.
Старшие партнеры были довольны и работой Фолько Портинари, управляющего флорентийским отделением (Tavola) на Новом рынке, которое по-прежнему наращивало прибыль. Хотя в 1410–1423 гг. чистый доход за любой год не превышал 2 тыс. флоринов, начиная с 1423 г. доходы значительно выросли; в отдельные годы они превышали 3 тыс. флоринов.
В начале 1423 г., когда умер управляющий римским филиалом Бартоломео де Барди, почти одновременно с Джованни ди Биччи, старшим партнерам повезло найти ему подходящего преемника в лице Антонио ди мессер Франческо Салютати да Пеша (1391–1443), который успел послужить во Флоренции (1416–1418), Венеции (1418–1419) и Риме (с 1420 г.). В новом партнерском соглашении с Салютати от 10 марта 1429 г. оговаривается, что римскому филиалу не выделен основной капитал. Судя по записям во второй libro segreto, капитал был изъят еще в 1426 г. Банк без основного капитала может показаться странным предприятием, но записи Медичи не оставляют сомнения. Более того, другие флорентийские банки, а именно банк Пацци и банк Аверардо де Медичи, поступали так же. Поскольку папский двор был источником финансов, банкиры не считали необходимым держать капитал в Риме, каким бы странным это ни казалось. Под умелым руководством Салютати прибыли римского филиала значительно возросли. В 1430 г. они доходили до 18 237 камеральных флоринов, что гораздо выше средней цифры за предыдущий год.
В Венеции прибыли вплоть до 1430 г. оставались более или менее постоянными. Из-за того что управляющий, Джованни Портинари, старел, ему в помощь прислали заместителя, более молодого Лотто ди Танино Боцци (1387 – после 1450), который с 1414 г. служил в Венеции и которого повысили до младшего партнера. За этим повышением последовали большие прибыли, которые с 1430 до 1431 г. выросли на 50 %. Возможно, в 1430–1431 гг. деловая конъюнктура была особенно благоприятной.
Женевское коммандитное товарищество, начавшее свою деятельность в 1426 г., приносило удовлетворительные результаты, хотя доходность колебалась больше, чем в других местах, и условия оказались менее стабильными. В виде меры предосторожности в Женеве предусмотрели большие резервы на списание «невозвратных» долгов, что позже оказалось излишним.
Как известно, смертность в Средние века была высокой. В 1429 г. смерть постигла Таддео ди Филиппо, управляющего суконной мануфактурой. В результате предприятие было ликвидировано, но в 1431 г. мануфактуру снова открыли, и партнером-управляющим стал Джунтино ди Гвидо Джунтини.
Еще более тяжелой потерей стала смерть Иларионе де Барди, главного управляющего, который умер, видимо, в конце декабря 1432 г. или в начале января 1433 г. Во всяком случае, в письме, написанном Джованни д’Америго Бенчи в феврале 1433 г., он упоминается как усопший. Смерть Иларионе де Барди наступила в критический момент, когда политические события угрожали будущему самих Медичи и их банка.
28
О присутствии Нери Торнакуинчи в Кракове сообщалось уже в 1410 г. Должно быть, он уехал туда вскоре после того, как ушел со службы Медичи.