Страница 31 из 53
Он пытался ее рассердить, чтобы она ослабила свою железную хватку.
– Они знают, кто ты, – продолжал Дорин. – Доказывать это незачем. Важно другое: согласятся ли они тебя признать.
На что он намекает? А-а, на то, что прабабушка может и не принадлежать к королевской ветви ее родословной.
– Они не похожи на тех, кого можно покорить жестокостью.
«Не похожи!» Он не знал и половины того, на что способны крошанки.
– Уж не собираешься ли ты давать мне советы? – раздраженно бросила Манона.
– Считай это дружеской подсказкой от короля королеве.
Хотя они были не одни и за каждым их шагом следили, Манона слегка улыбнулась.
Дальнейшие слова Дорина еще больше ее удивили.
– Еще с горы я держу их под прицелом своей магии. Одно неверное движение с их стороны, и от них даже воспоминания не останется.
Манона невольно поежилась. Голос Дорина был полон холодной жестокости.
– Нам нужен союз с ними, – шепнула она.
Все ее сегодняшние действия должны быть направлены на это.
– Тогда, ведьмочка, будем надеяться, что до крайностей не дойдет.
Манона открыла рот, собираясь ответить, но не успела. В темнеющем воздухе над лагерем резко запела труба, возвещая об опасности. В небе, на фоне зажигающихся звезд, появились фигуры драконов. Хлопанье их могучих крыльев заглушало трубу.
Лагерь мгновенно пришел в движение. Дозорные, поднявшие тревогу, торопливо отдавали приказы. Ведьмы отряда Тринадцати окружили Манону и выхватили мечи.
Железнозубые их нашли.
И намного быстрее, чем замышляла Манона.
Как разведывательному отряду Железнозубых удалось их найти? Дорин мысленно перебрал возможные причины. Скорее всего, крошанок выдали костры.
Дорин приготовил свою магию к бою. Над лагерем зависли двадцать шесть драконов. Желтоногие. Два шабаша.
Старуха, назвавшаяся пробабушкой Маноны, принялась отдавать приказы. Крошанки безропотно подчинялись, взмывая на метлах в темное небо с луками и мечами в руках.
Вопросы будут потом, в том числе и о западне, подстроенной паучихой. Манона приказала соратницам занять оборону.
Быстрые, словно тени, ведьмы отряда Тринадцати бросились туда, где оставили драконов. Их железные зубы угрожающе поблескивали в отсветах костров.
Дорин подождал, когда вокруг станет свободнее, и обрушил свою магическую силу на драконов Желтоногих. Острые ледяные пики вонзались драконам в грудь и прорывали перепонки крыльев.
Подумав о Кирене, он несколько ослабил магические узы, сдерживавшие паучиху. Естественно, не настолько, чтобы она атаковала ведьм, но достаточно для возвращения в свое настоящее обличье, в каком она сможет постоять за себя. Вспышка света на другой стороне лагеря подсказала: Кирена не замедлила воспользоваться послаблением.
Допрашивать ее он будет потом.
Манона и ее соратницы, спешно поднявшись в воздух, устремились наперерез Желтоногим.
Какими же маленькими, ужасающе маленькими выглядели крошанки на фоне драконов! Их метлы казались жалкими пучками прутиков, зато отвага крошанских ведьм была несомненной. Они размахивали мечами, стреляли из луков и… мешали Дорину нанести магический удар. Крошанки так и сновали между драконами. Нескольких им удалось подбить, и те с ревом упали прямо в ущелье. Но остальные оставались в воздухе.
Гленнис подавала команды с земли. Большой лук в ее морщинистых руках был нацелен вверх.
Один дракон пролетел совсем низко. Его хвост, усеянный ядовитами шипами, своротил несколько шатров. Гленнис выпустила в него стрелу. Дорин добавил свой удар: ледяное копье понеслось к пятнистой груди дракона.
Оба удара достигли цели. С небес хлынула черная кровь. Дракон вместе со всадницей врезался в ближайшую вершину и камнем рухнул вниз.
Гленнис улыбалась. Ее морщинистое лицо сияло.
– Я попала первой, – заявила она и потянулась за другой стрелой.
Чувствовалось, ей весело, хотя исход сражения еще не был ясен.
– Мне бы такую прабабушку, – пробормотал Дорин, приготовившись к новому удару.
Теперь придется осторожничать: снизу ведьмы отряда Тринадцати почти не отличались от Желтоногих.
Однако соратницы Маноны не нуждались в его осторожности, не говоря уже о помощи. Они вклинились в ряды Желтоногих, разрушая боевой порядок. Внезапность нападения имела свои преимущества, но недолгие. А умением сражаться отряд Тринадцати превосходил всех.
Нескольких крошанок настигли шипастые хвосты драконов. Кто закувыркался вниз, а кому судьба уготовила смерть в разверзнутой драконьей пасти.
– Не путайтесь под ногами! – закричала Манона. – Держитесь у самой земли!
Приказ был обращен не к отряду Тринадцати. К крошанкам.
– Выполняйте ее приказ! – прокричала Гленнис.
Голос старухи звучал на удивление громко. Похоже, у нее имелись магические способности.
Крошанки послушно опустились, создав живой щит над шатрами. Они видели, как Аброхас перекусил горло дракону вдвое крупнее себя, а Манона выстрелила всаднице в лицо. Затаив дыхание, смотрели на сражение зеленоглазых близняшек-демонесс с тремя драконами, окончившееся падением всех троих в пропасть. Представление продолжила небесно-голубая дракониха Астерины: сначала выбросила из седла вражескую всадницу, затем выхватила клок мяса из спины ее дракона.
Каждая ведьма отряда Тринадцати выбирала цель, наносила удар – и не промахивалась. У Желтоногих такой согласованности действий не было. Несколько ведьм, посчитав крошанок более легкой добычей, попытались опуститься ниже, но их встретил шквал стрел. Драконам стрелы не причиняли особого вреда, чего нельзя было сказать о всадницах.
Оставшись с пустыми седлами, драконы Желтоногих начали метаться. Жить им оставалось недолго, и вскоре все они, исторгая фонтаны черной крови, ударились об окрестные скалы.
Страх и ярость в сердце Дорина смешивались с жалостью к этим крылатым существам. А ведь попади они к другим хозяйкам, их судьба могла бы сложиться так же, как у Аброхаса.
Ему вдруг расхотелось наносить удар по дракону, сумевшему прорваться к земле. Дракон летел прямо на Гленнис, а сзади – второй.
Дорин подарил этому дракону легкую смерть, магическим ударом сломав шею. Но сам он после выплеска тяжело дышал. Такая же смерть ждала и второго дракона, однако следом летели третий и четвертый. Их Дорин заметил только сейчас. Драконы срывали шатры, а их челюсти вгрызались во все, что встречалось на пути. Несколько крошанок с воплями упали.
Но вниз уже спешила Манона. Аброхас камнем ринулся с небес. Манона отсекла голову ближайшей всаднице. Когда голова Желтоногой разведчицы слетела с плеч, на ее лице еще сохранялось выражение ужаса.
Магия Дорина запнулась.
Отсеченная голова упала рядом с ним и закружилась на мерзлой земле… Перед глазами мелькнул громадный зал, красный каменный пол, залитый кровью, и глухой стук головы, упавшей на мраморные плиты. Единственный звук, если не считать его крика.
«Мне нельзя было в вас влюбляться».
Голова Желтоногой замерла возле его сапог. Снег и земля стали синими от крови.
Он не слышал шума крыльев и словно не видел четвертого дракона, летящего на него. Манона, надрывая легкие, звала его по имени. Крошанки стреляли по дракону.
Глаза отсеченной головы разведчицы клана Желтоногих смотрели в никуда.
Громадная пасть разверзлась перед Дорином, сверкая зубами.
Манона снова выкрикнула его имя, но он не мог пошевелиться.
Дракон скользнул вниз, и челюсти сомкнулись вокруг Дорина. Стало темно. И тогда его магия сорвалась с цепи. Мгновение назад дракон заглатывал его целиком, окутывая тошнотворным дыханием. А сейчас… дымящаяся драконья туша валялась на снегу. Прежние удары были внешними. Этот он произвел изнутри. Даже не удар. Дорин превратился в бушующее пламя, настолько жаркое, что оно прожгло драконьи челюсти и горло. Дорин выбрался оттуда с легкостью, словно из паутины.
Всадница, летевшая на четвертом драконе, уцелела. Она выхватила меч, но стрела Гленнис тут же пронзила ей горло.