Страница 8 из 13
У нас идеализированное представление о прошлом. В силу материальной зажиточности всего цивилизованного мира мы очень избаловались. У нас огромный выбор. Никогда человечество не было таким богатым и процветающим как сейчас, а Россия такой благополучной страной. По сравнению с Советской властью – это просто рай. От прошлого остается очень мало, концентрат. Это приводит нас к ложным идеям. Стандартная диета крестьянина сто лет назад составляла 800 граммов хлеба в день. Нищета – это унижение, постыдное состояние, которое не дает духовно развиваться. Крестьянин вешал у себя лубок на стене или скоропечатную иконку. Чудовищные иконы XIX века, в которых не было никакого искусства. У индийского крестьянина висело изображение Брахмы и синелицего Шивы с шестью руками. Какое же это искусство? Это такая дешевка, что просто страшно.
Мы читаем про серебряный век русской поэзии, завидуем и вздыхаем, как было здорово. Потом узнаем, какие были тиражи: у Фета – пятьсот экземпляров, у Пушкина – две тысячи. И это были огромные тиражи. Большинство поэтов, как Мандельштам, Блок, жили на деньги богатых родителей. Реально поэзией зарабатывал лишь Северянин, да и он был достаточно беден. Вермеер, один из самых величайших художников мира, прославился портретами женщин, игрой световых эффектов и умением делать выражение лица. Он рисовал довольно однообразные картины, но каждый из его холстов – на вес алмазов. Знатоки подсмеиваются над ним, что на всех картинах герои изображены на одном фоне: большая географическая карта и свет из окна – очевидно, это его мастерская. То есть, у него даже денег не было на хороший фон. «Красные виноградники в Арле» – одна из немногих картин Ван Гога, которую ему удалось продать при жизни. Сейчас она находится в Пушкинском музее, а стоила 400 франков. Возможно, он хотел бы вместо хлеба есть пирожные, но не получалось.
Сегодня и только. Как чудесно, возможно, жилось в древнем Риме. Но это зависит от того, кем ты там был – сенатором или рабом? А я категорически отвергаю идею жизни за счет рабов. Мне стыдно это. Если бы я нынешний попал в эпоху Пушкина, мне было бы безумно стыдно, что я живу за счет крепостных. Еще 150 лет назад завоевать соседнюю страну и поработить ее население считалось большим подвигом. 2000 лет назад казалось нормальным завоевать чужую страну и истребить все ее население, кроме женщин, или продать их в рабство. К счастью, сейчас мы понимаем, что это не работает.
Мне хотелось бы быть евреем и жить в Израиле, например. Редкий пример, когда нацию объединяет единое чувство патриотизма. У меня вызывает восторг эта страна. Но в Израиле я бы начал жалеть арабов. Я жил в стране, которая строила коммунизм для будущих поколений. Но я не хочу жить для будущих поколений, я хочу, чтобы все вокруг меня были счастливы настолько, насколько Господь позволяет человеку.
Любая духовность выше, чем голая жадность и потребительство. «Прощай любовь к вещам. У неба ни рубля.» Все ценности нашего мира, которые можно потрогать, стоят довольно мало. Очень простой совет, я все-таки мудрый Винни-Пух. Диоген в бочке жил, это, конечно, лишнее. Но есть граница в жизни, на которой надо остановиться – между нищетой и достойной бедностью. Нищета – это нехорошо. А все выше этого – от лукавого. На каждый шестисотый мерседес есть восьмисотый, на каждый восьмой айфон есть десятый. Это путь бесконечный, порочный и ведущий в никуда. Он порождает ненависть, зависть, неуважение к другому народу, убийство. Если толпа бритых наголо людей ходит и распевает про Кришну, то это гораздо лучше, чем они будут колоть наркотики и бить таджиков. Надо любить людей, врага своего, даже если такая цель кажется недостижимой.
Я верю в дружбу между народами. Уважение, гуманизм, умение работать. Имперское сознание мне чрезвычайно неприятно. Ощущение, что ты обиженный – это одна из самых страшных вещей. С ней связано характерное появление слова «русофобия», явления, которого как такового и нет. В мире нет специальной нелюбви к русским. Это придумка, чтобы держать людей в напряжении.
Есть куча вещей, где можно самоутвердиться. Что и делает из мальчика мужчину, так это материальная ответственность перед семьей, стариками, родителями и детьми. Работай спасателем в горах, это гораздо более благородная задача, нежели бряцать оружием. Я говорю про армию со всей этой дедовщиной и экскурсиями в Сирию. Взять Швейцарию, где каждый год все мужики служат по месяцу в лагерях. Такая армия как национальная традиция имеет смысл, Гитлер не пошел на Швейцарию не из-за того, что хотел сохранить еврейские деньги в швейцарских банках. А потому что он испугался швейцарской армии, она считается очень мощной. В Канаде армия сугубо добровольная, это справедливо. Есть люди, для которых армия – это призвание, профессиональные офицеры, я их очень уважаю. Офицер защищает свое отечество, он идет туда добровольно.
Недавно появился портрет Канады. Я практически прослезился от умиления. Скверик, много молодых людей смеются, веселятся, какой-то митинг, а в центре стоит нынешний нежно любимый премьер Канады, внук легендарного Пьера Трюдо – Джастин Трюдо. Весь из себя такой левый и хохочет с очень счастливой мордой. На нем висит прыгнувшая из толпы полуобнаженная девица, в шортах, с огромным количеством татуировок. И он ее с очень большим удовольствием мацает. Канада сильно выделяется в этом плане. Нормальная страна, за это я ее очень люблю.
Казахстан никогда не был великой державой. Даже исторически у них не было никогда комплексов великой державы: никого не завоевывали, никого не трогали. Там есть чудовищное наследие советской власти, постсоветского развития, как и здесь: воровство и отсутствие судов. Этой душной атмосферы георгиевских ленточек нет. Это очень здорово, это приятно, это свобода и есть. Знаете, как Казахстан поступил на голосовании ООН по Крыму? Казахский представитель заболел и не пришел на голосование.
Имперское сознание очень вредит России. Оно очень сильно и давно устарело. То, что большевики расстреляли государя императора – совершенно чудовищное преступление, мы до сих пор за него расплачиваемся за счет деформации народного сознания. Золотого века, разумеется, никогда не было, у монархии были недостатки, но если бы не господа большевики, то все эти недостатки постепенно бы эволюционировали. То, что произошло, было ножом в сердце народа и его национального сознания.
Высокая литература вызывает у меня восторг. Есть одно замечательное исключение наших дней, где массовая культура сомкнулась с высокой культурой – это Борис Акунин. Легкое чтение, наш русский Александр Дюма. Это человек нашего круга, великолепно знающий литературу, один из немногих людей, кому я искренне завидую. Лет в сорок пять у него вдруг проснулся талант писателя, и он стал всемирно знаменитым благодаря своим детективным романам про Фандорина. Человек умеет писать просто и понятно для народа, при этом этически безупречно. Патриот, чьи идеалы где-то в царской России, которую он изображает без всякого стеснения со всеми отрицательными чертами. Но после его романов ты начинаешь рыдать, какая же замечательная была страна со всеми ее недостатками. И какая гадкая страна сейчас. Надо ко всему спокойно относиться:
Роль поэта – понять божественные ценности и нести народу. Их список удивительно краток: все христианские ценности, любовь, доброта и трагизм жизни, поскольку мы все рано или поздно помрем. И из этого вытекает любовь. Все это понятно. Простые ценности, к сожалению, народ не понимает. Пушкин об этом писал в разговоре поэта с чернью: