Протуберанец

Замыкают знакомство с Протуберанцем «Два Бориса»: один из них, Тарасов (по прозвищу Тарас Бульба) – глава местной администрации, второй – его заместитель. Фамилия Бориса Второго ни о чем не говорит, но прозвище получилось всем на зависть: Борис Годунов! Говорят, что в «Годунове» сначала была дополнительная буква «н», но с годами про нее забыли, потому что за пятьдесят лет безупречной службы он, наконец, научился работать. Оба Бориса, так сказать, почтенного возраста: одному исполнилось 78, другой на несколько лет старше. Но оба они бессменные и незаменимые. И оба заикаются: первый на согласные, второй на гласные. Глава районной администрации поэтому их не трогает: не может. Ибо оба Бориса до сих пор живут по старому принципу «в споре рождаются истины» и постоянно этот принцип используют в быту и на работе. И когда глава районной администрации вынужден их выслушивать, то после мероприятия заикается сразу на все звуки, которые только есть в родном языке и на родном жаргоне.

И остается последняя деталь, вернее, вопрос: а почему Протуберанец называется Протуберанцем? На этот вопрос не смог ответить даже новый краевед. Возможно, кому-то понравилось красивое слово, а может, в этом названии заключен какой-то важный смысл. Но как бы то ни было, подавляющее количество «протуберанцев» этого села дружно не знают, что такое протуберанец, а некоторые даже присоединяют его к своей ненормативной лексике.

…В железной двери зазвенели немного с тюремным оттенком тяжелые ключи, и пропускник Базы одним глотком захватил двух человек: корпулентного, в надежно-рассудительном образе, Константина и маленького деловитого живчика Райкина. Райкин – это сосед Константина напротив. Он с утра выскочил с крутой поломанной мухобойкой, пока тот не ушел в лес за сморчками:

– Здорово, Костян! А я к тебе! У меня тут чудо техники сломалось. Не поверишь, сама мух бьет! Можно в розетку включать, можно от батарейки, а бра-тельник мне мастера подогнал, чтоб от пульта работало. Говорит, мухи сами под нее запрыгивать будут. А мастер силы не рассчитал, и от нее вот это отпало. Теперь даже вручную не работает. Га-га-га!

– Да Андрюх, где ж ты сейчас мух для тренировки нашел? Они же еще не проснулись.

– А они у меня и не засыпали. Га-га-га! Когда третья жена ушла, вторая снова появилась да еще с малыми – четвертым и пятым… Да ты их видел, они такие!.. Я так поднялся, такие у меня крылья выросли! Ты говоришь, сад. Сад! А что сад – он шесть месяцев – и все. О полгода – пи-пи-пи. Так я зимний сделал! Да, я помешан на саде, а теперь круглый год! Так что мухи у меня круглый год и не переводятся. Га-га-га! Ну как, мухобойку починишь? С меня магарыч. В кредит.

– Райкин, да мне бы уже твои магарычи складывать бы некуда было. Ладно, давай сюда, вернусь – припаяю.

– А ты куда идешь, за грибами?

– Да нет. Не за грибами. Меня мой Ангел работать посылает. Деньги ей на Германию подавай.

– Что, опять за границу собирается?

– Собирается. Опять.

– Понимаю… Ох, эти жены! Все им мало! У тебя хоть одна, а у меня целых три. И всем дай!

– Да собирается-то она часто! Да только дальше Турции так и не собралась. И то в челночно-мешочный период. От автобуса до рынка – вся экскурсия по Турции и все заморские прелести. Обязательно что-нибудь происходит, а деньги потом идут на что-то еще.

– А может, она тебе врет и так вымогает?

– Да не мне она врет. Себе. Мне ее тусовки здесь надоели. Но здесь я еще могу от всего этого спрятаться. А за границей куда мне бежать? Я с ней никуда не поеду, и она это знает. А без меня не поедет она.

– Так боится?

– Нет, так любит. Мне, правда, эта любовь уже во где сидит! Но жалко ее. Маленькая такая! Была когда-то…

– Так ты куда идешь-то?

– Да на Базу хочу попробовать. У меня все-таки КМС по биатлону. Может, в стрелки возьмут.

– О! Конечно возьмут! А я тебе протеже сделаю. У меня Леха, ну, зам директора, с Надькой, ну, с первой женой моей, вместе раньше в одной организации работали. Ну там.. Ну она его прикрывала, если что жена или теща… А там, я знаю, от Мусора место освободилось! Прикинь: Леха подумал, что он Мусор – Мусор, потому что бывший мент, а он Мусор, потому что мусоровозку водил! Га-га-га! А когда он узнал, за что его с мусоровозки вы-пи-пи-пи-ли, сам его вы-пи-пи-пи-.л. Да не успел: Мусор и у него чего-то со свалки с-пи-пи-пи-л. Чего – Леха сам не знает. Учет-то не велся лет двадцать пять. Но что с-пи-пи-пи-л – точно: как он пришел, куча убывать пошла. С каждым днем. Прикинь, га-га-га! Лехе бы радоваться, он эту свалку за десять лет все собирался вывезти, но так все завтра и завтра, а куча все больше и больше. Ну, как у меня с магарычами. Га-га-га!

– Слушай, Андрюх! Так если оно на место Мусора – так меня и так возьмут. У меня КМС по биатлону, три высших образования, и еще всяких удостоверений много. Вот смотри: это – охотничий билет, а это я кочегаром работал. Между прочим, курсы с отличием закончил…

– Пошли, я говорю! Без меня не возьмут! Здесь особое расположение надо иметь. Га-га-га!

…Алексей Иваныч (тот самый Леха), с вытаращенными глазами завис над столом, на котором Константин разложил свои бумажки о различных квалификациях. Эти глаза смотрели на кандидата в охранники («стрелки»), как на идиота. Вокруг стола туда-сюда бегал возбужденный Райкин с чувством настоящего друга и боевого товарища:

– Мы его называли Человек-Паук! Человек-Паук! По стропилам лазил, крышу делал сам, сам, один! Каркас из металла! Листы один поднимал! Да что там дипломы – он освоил даже те профессии, которых нет. А как он мне мухобойку починил! Только что – и за пять минут. На ходу! Взял ее одной рукой, что-то повернул, по забору хлопнул – сразу же на нее мухи из толикового сортира полетели!

Алексей Иваныч пошевелил глазами и вытер набежавшую на отвисшую нижнюю губу слюну. Райкин остановился (хотя мог бы этого и не делать: «Лехе» до него было прозрачно). Константин застыл с последней бумажкой в руке. Наступила минута молчания. Ее закончил сам командир:

– Как тебя зовут, говоришь?

– Колас Константин Сергеевич («Не «колос», а «колас, колас» – от слова «колоссальный»!!!» – не унимался Райкин).

– Нет, Колас, ты не коласс, – задумчиво тот покачал головой и принялся рассуждать вслух. – Ты, Колас, либо дурак,,, Либо что-то еще. И с этим грузом ты… ко мне,.. И на кой ляд тебе нужно у меня работать, если сторожем в пионерском лагере ты уже был?

– Коломбо, – Райкин от страшной догадки пересох горлом.

– Что «Коломбо»?

– Если Колас не коласс и не дурак, а он не дурак, значит, есть только третий вариант: он прикидывается дураком. А кто прикидывается дураком? Коломбо. Он и есть Коломбо: Кол-омбо, Кол-ас. Да это еще круче, чем просто Коломбо, это же русский Коломбо, Коломбо-асс, а сокращенно «Кол-ас»! Алексей Иваныч! Это же астральный знак, он нам прописан на небесах! Вот спросите у жены Нашего Коломбо, у нее есть личный астролог…

– Ладно, пусть будет Коломбо! – громыхнул зам. директора и изобразил уход занятого другими делами человека.

Соседи возвращались назад.

– А как я его! Р-раз! Га-га-га!

– Слушай, Райкин, – «Коломбо-асс» приостановил свой шаг, – если ты думаешь, что за твои сегодняшние гастроли я спишу твои кредитные магарычи или безвозмездно починю мухобойку, то ты очень глубоко ошибаешься.

– Так точно! – выпалил отставник Райкин и поднес руку к пустой голове, чтобы отдать воинскую честь. – Но сегодня магарыч с тебя.

– Чего?! Да твой Леха и без тебя бы никуда не делся. Уж если он Гендона здесь два месяца держал!.. Да и кто сюда еще пойдет? Все мужики из Протуберанца трудоустроены, один я, неприкаянный пенсионер, хожу. Да и деревня – есть деревня, все про всех все знают: и про мою крышу, и про твоих жен. Все ж на виду. И за что же это Я теперь тебе должен?

– А Я тебе, Костян, имя второе дал. Божественное. Ты же не крещеный? Не крещеный. У тебя его не было? Не было. Теперь есть. Так что я теперь твой крестный папа. Га-га-га!