Страница 43 из 50
- Господи, а что с ним, Чим? – едва успела спросить девушка у уносящегося прочь молодого человека и он успел крикнуть ей, что это панический приступ страха перед людьми.
Не разбирая дороги, Тжуй неслась туда, где в последний раз видела исчезающего в человеческой массе Юнги. Его нигде не было.
Быстро, насколько это возможно, девушка проанализировала слова Чимина, положилась на свою интуицию и помчалась к уборным. Осмотр женских кабинок, как и ожидалось, ничего не дал. Поэтому, преодолев внутренние этические установки, Тжуй ворвалась в мужскую уборную и бросилась заглядывать под двери каждой кабинки, чем весьма напугала пару незнакомцев, не успевших застегнуть штаны. Оставив “ненормальную извращенку” одну, мужчины, возмущаясь, покинули уборную.
Она нашла его. Дверь кабинки была закрыта изнутри. Он сидел на полу и монотонно пошатывался взад-вперёд, не реагируя на её голос.
- Юнги, это я, Тжуй. Юнги, послушай, ты не один. Я с тобой. Я рядом. Я всегда буду рядом. Здесь больше никого нет, только мы с тобой. Я побуду здесь с тобой, хорошо? Юнги, дай мне руку, – не переставая, говорила с молодым человеком она, потихоньку просовывая ладонь под дверь. – Всё хорошо. Всё хорошо, Юнги. Я здесь. Я люблю тебя. Пожалуйста, дай мне свою руку. Пожалуйста. Я помогу, я с тобой. Не бойся. Мы вдвоём. Поговори со мной. Скажи что-нибудь, молю тебя..
Тжуй снова начала всхлипывать, но говорить не перестала.
Через несколько минут, произнося сквозь слёзы очередной поток успокаивающих фраз, девушка вдруг почувствовала, как её ладонь накрыла холодная ладонь Юнги. Тжуй легонько сжала её, боясь, что он передумает, и продолжила разговаривать с ним, заполняя дорогим его сердцу голосом относительную тишину комнаты.
Спустя ещё пару минут в уборную бесшумно ворвались бантаны в полном составе. Оккупировав комнату и тихо защищая её от нежелательных посетителей, ребята терпеливо ждали, пока их друг придёт в чувство и сам потянется им навстречу. Они уже побывали в подобной ситуации много лет назад во время концерта, поэтому хорошо знали, что нужно делать.
Прошло десять минут. Ребята ждали. Тжуй говорила.
Дверь тихонько приоткрылась и оттуда выглянул измученный приступом Юнги. Он подозрительно озирался перед собой и, когда понял, что вокруг него только знакомые, родные лица, смог, наконец, расслабиться и унять внутреннюю дрожь. Чонгук среагировал быстрее всех и успел подхватить обессиленного Юнги, выпавшего из кабинки.
- Давай, хён, крепись. Пойдём домой, – заботливо прижал его к себе младший макнэ и, с помощью Тэхёна, в окружении бантанов, повёл еле передвигающего ногами Юнги наружу.
Она сидела у его кровати в общежитии и держала его за руку. Он спал.
Было поздно и Тжуй засобиралась домой, хотя Джин был не против переночевать у кого-то из хёнов, чтобы она смогла остаться: он слишком волновался за Юнги и был уверен, что присутствие Тжуй вернёт его к жизни намного быстрее, чем успокоительные.
- Нет, Джин-оппа, мне пора идти. Родители и так переживают, – отказалась от приглашения девушка.
- Ну хочешь, я им позвоню и объясню всё так, чтобы... – начал уговаривать её Джин, но тут Юнги открыл глаза.
- Тжуй... – шёпотом позвал Юн.
- Что, оппа? – подскочила к нему Тжуй, сердце которой колотилось как ненормальное.
- Прости... – прошептал он и она увидела, как по его щеке скатилась слеза. – Не уходи...
- Не уйду, – тоже заплакала девушка.
- Обещай... – прошептал Юнги.
- Обещаю, – отозвалась расчувствовавшаяся Тжуй.
После этого Юнги умолк и снова уснул. Минуту девушка сидела рядом с ним, держа его за руку. Потом медленно поднялась и, тепло попрощавшись с Джином, молча покинула их комнату.
====== Глава 37. ======
Утро следующего выходного дня Тжуй провела дома. Из-за того, что прошлым вечером она вернулась слишком поздно, родители применили к девушке дисциплинарное наказание, запретив в этот день выходить за пределы родных стен. Тжуй не очень расстроило это обстоятельство, поскольку из-за всего того, что случилось накануне, в её голове царил полнейший хаос и ей нужно было побыть одной, разобраться в своих чувствах, привести в порядок мысли.
Юнги попросил прощения. Он наговорил ей уйму обидных слов. Она тоже сгоряча сказала много того, чего не должна была. Но он произнёс своё “прости”, будучи в почти в бессознательном состоянии. Тжуй хотелось верить, что Юнги говорил искренне, но она боялась, что настанет новый день и он снова начнёт делать вид, будто ей это послышалось и привиделось. А она жутко устала от этих “качелей”. Девушке хотелось определённости, хотелось точно знать: жить ли ей дальше, или умереть. Она проревела пол-ночи и сейчас была практически полностью опустошена.
Переписка с Чимином, состоящая из двух сообщений, немного успокоила Тжуй. Юнги полегчало. Она хотела позвонить ему, но в последний момент передумала, решив, что следующий шаг должен сделать молодой человек. Должен, наконец, определиться, нужна она ему или нет.
Неожиданно, за пару часов до обеда, позвонила Хво, сообщив, что чувствует себя чуть ли не великолепно, и напросилась к Тжуй в гости, чему та страшно обрадовалась. В одиночестве сидеть становилось всё тягостнее и приход подруги автоматически избавлял девушку от необходимости провести в мучительных раздумьях и страданиях весь день.
Как обычно, когда Хво попадала в гости к Тжуй во время трапезы, её с удовольствием приглашали за стол. Всё шло замечательно до тех пор, пока отец Тжуй не упомянул про вчерашнюю выходку дочери, не упустив возможность отчитать провинившуюся школьницу ещё раз, но уже при свидетелях, с целью пристыдить. И тут Хво, как показалось Тжуй, вдруг начала странно себя вести, будто ждала этого подходящего момента. Заметила девушка и необычную улыбку подруги, и её изменившийся взгляд, обращённые в её сторону.
- Ты же знаешь, у нас в семье есть правила, которые нельзя нарушать, – со сдержанной строгостью напомнил Тжуй отец.
- Дорогой, не начинай. Только не за столом, – попросила его жена.
- Но папа, я уже говорила, меня задержали на подработке, – опустила голову девушка, которой было неудобно, что её чихвостят при подруге.
- Господин Хонгсаван, простите, что вмешиваюсь, но прошу, не наказывайте Тжуй. Она так усердно трудится. Она такая прилежная ученица, такая старательная работница и заботливая дочь – среди наших одноклассников больше нет таких чудесных людей, как она. Тжуй всегда очень ответственная. Наверняка на подработке случилось действительно что-то очень серьёзное, раз она нарушила ваши семейные правила, да, Тжуй?
Девушка обеспокоенно взглянула на подругу, поведение которой одновременно настораживало и вызывало благодарность, и согласно закивала головой.
- Хво, ты – прекрасная подруга. Спасибо, что так заступаешься за нашу дочь и оберегаешь её. Но она наказана справедливо. Задержаться допоздна – это не так страшно, страшно – не отвечать на два десятка звонков от родителей, – уточнил раздосадованный мужчина. – И вообще, не нравится мне это место, Биг Хит. То задерживают подростков до ночи, то с какой-то чести начальство само до дверей дома подвозит.
Хво напряглась, повернула голову к Тжуй и вопросительно посмотрела на девушку, которая извиняющимся взглядом пыталась молчаливо сказать, что сожалеет о своём секрете по поводу места работы. Гнев внутри Хво вырос в разы.
- Не переживайте, господин Хонгсаван, я уверена, всё потому, что Тжуй там – одна из лучших сотрудниц и отлично старается. Она жуть какая трудолюбивая и прилежная. Не знаю даже, как она с этой подработкой успевает уроки делать и к экзаменам готовиться. Я вот так не могу, – наигранно волновалась за подругу Хво и слишком уж горячо защищала Тжуй. – У нас в последнее время даже не получается часто видеться, потому что Тжуй вечно занята. Знаете, она даже в рождественскую ночь не пожалела себя и отправилась на подработку.......... Ой.....
Тут Хво округлила глаза и театрально прикрыла рот, сделав вид, что проговорилась совершенно случайно. Тжуй в ужасе уставилась на подругу, потом перевела насмерть перепуганный взгляд на вмиг замершую мать, затем на отца.