Страница 66 из 72
— В идеале чистосердечное признание…
Ответ набатом принялся стучать в висках.
***
Поля зашла в особняк и почти сразу ощутила неприятное покалывание в конечностях. Интуиция никогда не подводила, а сейчас она буквально кричала о том, что лучше всего поберечь себя, вот только от чего или кого ясно не было, ведь Егоров мёртв, и он больше никогда не сможет навредить ей.
Зайдя в свою комнату, замерла, прислонившись к двери, потому что всё было перевернуто вверх дном, а значит сигналка не сработала, если Поля, не забыла включить её, когда впопыхах уезжала последний раз.
Со стороны библиотеки послышался шум. Взяв тяжёлую статуэтку с тумбочки, Поля направилась туда. Сердце гулко билось в груди, а страх наполнял всё тело лихорадочной дрожью.
Двери в библиотеку были открыты, и Поля увидела невысокую худенькую женщину в черной толстовке и джинсах. Волосы, собранные в пучок на затылке, небрежно торчали в разные стороны.
— А ну стоять! — крикнула Поля, и женщина обернулась.
Маленькое исхудалое личико, обрамлённое тёмными локонами, с заострённым подбородком, синяки под глазами и пустой взгляд. Поля сразу узнала её. Это была жена Егорова.
— Какого чёрта? — спросила Полина.
— Где моё кольцо? — прошипела женщина, пугая полным безразличием во взгляде и голосе.
— Кольцо? — переспросила Поля.
— Кольцо… Я знаю, что Егор отдал его тебе, но сначала он дарил это кольцо мне! Слышишь? Мне!
Она бросилась на Полю, и статуэтка выпала из рук, потому что ударить по голове такую хрупкую женщину было выше всяких сил.
— Да успокойся ты уже! — закричала Поля, отбиваясь от женщины, которая пыталась добраться до горла и начать душить.
Сил у неё было много, несмотря на хрупкость комплекции. Правильно говорят: сумасшедшие очень сильные. оттолкнув от себя, Поля закрыла двери в библиотеку и прислонилась к ним спиной, ругая себя, что не имеет привычки носить связку с ключами за собой.
— Полиция?! В моём доме сумасшедшая! Долго держать её в библиотеке я не смогу! — выдохнула Поля и продиктовала адрес. Как раз в эту секунду телефон окончательно разрядился и отключился.
Почему-то нахлынула слабость, и так сильно тошнить начало, что едва удалось удержаться от позывов, выворачивающих внутренности наизнанку.
Поля вдохнула поглубже и постаралась взять себя в руки. Она решила, что как только психопатку заберут, она ляжет поспать несколько часов, потому что в ином случае потеряет сознание прямо за рулем.
Жена Егорова принялась колотить кулаками в двери и время от времени ей даже удавалось немного приоткрыть их.
— Это всё ты! Ваня из-за тебя стал таким… Он же хорошим был! Любил меня! Пока ты не появилась в его жизни и не стала подкладываться под него. У нас все хорошо могло быть! Ты беременна от него, да? Он сказал, что, в отличие от меня, ты родишь ему детей, и вы станете счастливой семьёй.
Поля поджала губы и продолжила сдерживать двери, чтобы сумасшедшая не выбралась. Внутри всё сжалось от того, что Егоров мог вести такие разговоры. Раньше и мысли не возникало, что он может хотеть настоящую семью, и от части Поля даже виноватой себя считала, что вовремя не поняла его и поступила так опрометчиво, заставив ревновать и переключив где-то в его голове здравый смысл на больной, активировав раны прошлого.
— Я не хотела, чтобы Иван умер! И чтобы разводился я его не просила! Я просила оставить меня в покое! — крикнула Поля и закашлялась.
По щекам потекли слёзы, от осознания, сколько всего случилось из-за одной маленькой ошибки. Не следовало принимать его проклятое кольцо, тогда и Андрей и Иван были бы живы.
Полиция приехала на удивление быстро. Егорову повязали и повели в машину. Следователь сказал, что её отвезут в психиатрическую клинику, из которой она сбежала несколько дней назад. Поля провожала взглядом, обхватив себя руками. Зубы стучали от страха, да и выглядела она наверняка не лучшим образом в эту секунду, а когда Егорова повернула голову на пороге, то еще страшнее стало.
— Верни мне кольцо, дрянь! — плюнула она, и оказалась на улице.
Поля подписала нужные бумаги и осталась одна. Закрыв двери на все замки и окна, она поднялась к себе в комнату и рухнула на кровать. Сил держать маску безэмоциональной стальной леди больше не осталось, и слёзы стали литься из глаз, переходя на истерический крик.