Два полюса

- Салли, ты не понимаешь о чем говоришь? Хорошо тебе, вышла замуж за лацерта и сбежала к нему. А я остался один, без твоей поддержки. Да, я не сумел отстоять наш с тобой проект. Не смог!

- А ты и не старался! – не осталась в долгу, обвиняла его.

Президент обвел тяжелым взглядом свой народ, который временно работал на территории лацертов и тихо произнес:

- Салли, давай не при всех, прошу.

- Нет, мистер президент, - не унималась я. - Именно при всех. Я соберу всех представителей фракций, и мы прилюдно рассмотрим то, что ты подписал. Я объявляю тебе войну. Ты должен отстаивать наши интересы!

Подтянувшиеся корреспонденты восторженно наблюдали за нашей перепалкой. Я была против их присутствия, но Эдмунд заверил, что если раскачивать лодку, то только когда все на ней.

- Я это и делаю! - навис надо мной президент, чуть ли не плюясь в меня ядом. - Салли, тебе лучше всех известно, что я жизнь свою отдал своему народу.

Я ему сразу сказала, что актер из меня неважный, зато глядя на красное лицо Эдмунда и его предупредительно сощуренные глаза, прониклась. Даже страшно стало, что он войдет в роль и посмеет себе что-то более кардинальное чем слова.

- Госпожа Венс, что такого ужасного подписал президент Абрахам?

- Что вы не знаете? Торговое соглашение между Ренделом и Землей. Вы что, не читает проект этого соглашения?

- Салли, хватит! – одернул меня Эдмунд и потащил за собой к выходу. На улице нас ждал его личный эскорт. Телохранители оттесняли корреспондентов и зевак.

Я красиво вывернулась из рук президента, когда он меня практически затолкал в салон. Развернувшись лицом к зрителям, я пообещала:

- Я, ваша Надежда, даю слово, что так просто это дело не оставлю. Завтра я собираю всех желающих высказать президенту о своем недоверии к нему.

- Салли, прошу, хватит. Иначе я буду вынужден тебя арестовать! – пригрозил Эдмунд, и это слышали все.

Народ заволновался, протестуя против такого решения. И Эдмунд тихо произнес:

- Все, Салли, давай обсудим это не здесь. Такие вещи на улице не решаются. Вернемся на Землю и в Белом доме все обсудим.

Все замолкли, ожидая моего решения. Я же, бросая взгляды на зрителей, никак не могла решиться на предложение президента. Взглянув в глаза другу, видела, что он тоже напряженно ждет моего ответа. Мы так не договаривались. Полет на Землю - это прямое предательство перед Шейхом. Эдмунд просил устроить скандал, но не более того.

Хитрость раскусила не сразу, а только когда президент схватил меня за руку и потащил к выходу. Теперь же понимала, что здесь, на территории лацертов, я ничего не сумею сделать. Только дома, где в меня верят.

- Хорошо, - опустила голову и погладила браслеты, - но мне надо в столицу.

Эдмунд взял меня за руки и пообещал.

- Хорошо, я тебя подвезу.

***

Если честно то ждала подвоха. От Эдмунда, когда садилась в кар. Но друг оказался в этот раз честен, и мы быстро добрались до столицы, где нас уже ждали. Встреча с Шейхом прошла сумбурно. В Дом советов, где он находился, пустили всех, так как иначе это могло вызвать скандал. Ведь слова, выбитые на стене этого дома, уверяли, что двери открыты для всех нуждающихся. Дом кесшев.

Я все еще не понимала всей роли кесшев в жизни лацертов. Они были словно царями. М преклонялись, их боготворили. К ним шли за помощью больной и страдающие. Причем те, от кого отказались врачу, уверяя, что медицина бессильна. Шейх пытался объяснить, приводил примеры. Но на земле не было такого преклонения перед тем, кто не такой как ты. Кто отличается способностями. Обычно у нас, одаренных, сторонились опасаясь, а здесь наоборот на руках носили, слушались и добровольно подчинялись.

В ответ кесши делали все, чтобы улучить жизнь лацертам. Даже приносили себя в жертву ради благополучия, как например Шейх.

Я нервничала, шла за провожающим, которому объяснять ничего не надо было. Он поклонился и повел меня к моему мужу. Я попробовала произнести это слово, лелея тихую радость. После того что я скажу Шейху, он таковым может больше и не быть. Я приму его решение, если он откажется от меня и заберет свой дар.

В большом круглом зале собрались все девять кесшев Рендела. Увидев любимого, я бросилась ему на шею, не обращая внимания на присутствующих. Вспышки камер не смущали. Так как больше меня беспокоил сам муж. Он не обнял меня в ответ, требовательно заглядывал в глаза и молчал. Я поняла, что должна начать первая. Из-за присутствия Эдмунда за спиной я чувствовала себя не в своей тарелке. Словно я не просто предала Шейха, а еще и изменила ему.

Обхватив ладонями лицо мужа, покаялась, надеясь на понимание:

- Прости, любимый, я… Я виновата перед тобой. Я не могу последовать за тобой. Я должна помочь своему народу.

Любимый отмер, тихо выдохнул:

- С-с-салли.

Он попытался поймать меня в объятия, но я выскользнула из его рук, отстраняясь. Мир расплывался от слез.

- Шейх, ты должен меня понять, пусть не простить, но понять. Наш президент, - кивнула головой за спину, - он подписал соглашение, которое приведет к неминуемой гибели нашей расы.

- Что? – опешил Шейх, который, кажется, и не знал об этом. – С-с-салли, о чем ты говоришь?

- То соглашение, которое мы с тобой разрабатывали, ваше правительство не приняло. Я собираюсь поднять народ против твоего. Прости, я должна это сделать. Иначе...

Я не договорила, и так было понятно, что будет иначе. Если на этом этапе не остановить, но война вспыхнет снова, кровопролитная война.

- С-с-салли, ты не должна этого делать, - обеспокоенно прошептал Шейх, придвигаясь ближе. Он бросил взгляд за мою спину и оглянулся на своих.

- Не могу, - твердо ответила, вытирая слезы с лица, - я не принадлежу себе, любимый. Я - Надежда, которую ты и создал. Я не могу предать свой народ. Я буду отстаивать права землян. Прости.

- С-с-салли, ты дала с-с-слово.

Я опустила голову, так стало стыдно. Да, слово дала, обещала не покидать его.

- Я его сдержу, только не сейчас. Но я обязательно прилечу на Южрим. Я последую за тобой, где бы ты ни был. Только подожди немного.

Уверенности я не чувствовала и вздрогнула, когда на плечо опустилась ладонь Эдмунда:

- Нам пора, - тихо произнес он.

Шейх не останавливал, не уговаривал. Другие кесши так и стояли изваяниями и были наблюдателями. Я дернула плечом, скидывая руку президента и прижалась к груди любимого. Вдохнула его неповторимый аромат свежести моря. Почему мне казалось, что я совершаю самую непоправимую ошибку в своей жизни?

- Я люблю тебя, - выдохнула лацерту в основание шеи, глядя на кесшев за его спиной.

Молчаливые судии, вершители судеб, зеленые тени. Те, чье решение привело в мою жизни любовь и те, кто собираются ее отнять.

Шейх молчал. Его руки безвольно висели вдоль тела. Он не предпринимал попытки обнять. Но я и не надеялась на это. Я не просила прощения, только понимания. То, чего он просил от меня, раз за разом. Поцеловав любимого в губы на прощание, я ушла.

Эдмунд шел рядом. Оглядываться я себе запретила. Руки дрожали, как и все внутри меня. Когда-то давно Шейх требовал от меня пожертвовать практически всем, я отказалась. Но, видимо, судьба моя именно в этом. Отдавать себя, не жалея ни о чем. Но любовь я не могла отдать никому. Нужно немного потерпеть и я обязательно окажусь рядом с Шейхом.

- Спасибо, Салли, - тихо произнес Эдмунд, когда мы сели в кар, который должен был доставить нас в космопорт. Я отвернулась к окну, с трудом улыбаясь ему. Он тоже жертвовал многим. Браслеты ощутимо обхватывали запястья, не давая забыть ни на миг, что меня ждут. Он не отказался от меня, а это главное.

- Эй, Салли, - позвал Эдмунд, устраиваясь рядом на сиденье. Он обнял меня за плечи, притягивая к себе. – Все будет хорошо. Мы спасем его. Его теперь будут держать как залог твоего благоразумия. А ты дама у нас взбалмошная и принципиальная, так ведь?

- Эд, я не знаю. Я запуталась, - ответила чуть слышно.